Хорт – сын викинга

Гладкий Виталий Дмитриевич

– Слава! Слава! Слава! Гой! Вовек слава!

Все юноши повторили то, что сказал Морав, и каждый раз из уст Рогволда и дружинников звучало: «Слава Черному Перуну!» Это было кровное братание молодых воинов со старыми дружинниками. Такое братство порой почиталось выше единоутробного. Когда последний из «волков» исполнял ритуал, братина, в которой была смешана кровь не только посвящаемых, но и всех присутствующих, пошла по кругу. Все отхлебнули по нескольку глотков, спели короткую песню, славящую Черного Перуна, и на этом церемония закончилась. Старые и молодые дружинники торопились вернуться в твердь, где уже были накрыты столы для очередного пира.

Глава 9

Хоробры

«Славно

вчера погуляли…» Это была первая мысль Морава при пробуждении. Он коснулся головы и поморщился – она была гулкой и совершенно пустой. От радостного возбуждения он выпил на пиру, который длился до полночи, слишком много крепкой медовухи, чего раньше никогда себе не позволял. С этим делом у Рогволда было строго. «Чара с сурицей воссияет – слава сбудется, – говорил он и добавлял: – Однако по чаре истина, но мудрость в трезвости».

«Истинно так», – подумал Морав и поторопился во двор, где стояла кадь с дождевой водой. Окунул несколько раз голову в холодную воду, с удовлетворением почувствовал, что хмель выветрился.

Несмотря на раннее время – он по привычке поспал всего ничего, до первого петушиного крика, – Рогволда дома не было. Жадно испив ковшик квасу, юноша оделся и занялся уборкой: сменил подстилку из рогоза на полу, смахнул накопившуюся за неделю пыль, протер влажной тряпкой кувшины и горшочки со снадобьями, а затем обработал, как должно, и повесил сушиться корневища, собранные два дня назад. Осенью вся сила трав уходит в коренья, и Рогволд торопился накопать их как можно больше. А вот дальнейшую работу – промывку корней, осмотр на пригодность и сушку – он доверил Мораву, благо тот в последнее время больше бездельничал.

Почему наставник перестал учить его ремеслу волхва? – недоумевал Морав. Похоже, Рогволд что-то задумал, но что именно, юноша понять не мог. Он не сомневался, что простым дружинником ему не быть. Волкодлак Морав-Хорт стоял на голову выше не только своих сверстников, но и многих дружинников и даже волхвов. В этом юноша признавался себе без ложной скромности. Конечно, он мог быть превосходным воином, что уже доказал в поединках у капища Черного Перуна, но волхв, сам искусный лекарь, научил его целительству, что ценилось очень высоко. Кроме того, Морав-Хорт обладал Силой, а этим редким даром в тверди русов владел только Рогволд.

Занятый не очень веселыми мыслями, он не услышал, как в дом вошел волхв. Рогволд почему-то был мрачен, а в его взгляде, устремленном на юношу, таилась печаль. «Что с ним? – удивился Морав и обеспокоился: – Уж не заболел ли?!»

Обычно поутру старик был весел и бодр в предвкушении очередной охоты за травками и корешками. Его хлебом не корми, а дай побродить по лесу, чтобы слиться с природой, почувствовать на себе ее благотворное влияние. Она давала ему силы и продлевала годы жизни.

– Собирайся, – сказал волхв. – Ты уходишь.

– Надолго? – деловито спросил Морав.

– На годы.

– Как это?! – растерялся юноша.

– Тебе предстоит обучение. За тобой пришли.

– Кто?

– Узнаешь… несколько позже. Тебя дожидаются за пределами тверди, в лесу.

– Но как же…

– Поторопись! – резко оборвал его волхв. – Болтать недосуг.

Потрясенный чудной новостью, Морав и не подумал противиться воле наставника. Он быстро собрал свои немудреные пожитки, которые уместились в небольшой сумке (волчью шкуру юноша аккуратно свернул и положил в водонепроницаемый мешок), и взял с собой оружие – меч, щит, лук и колчан со стрелами. Панциря и кольчуги он не имел. Защитное

снаряжение было очень дорогим, и его обычно добывали в бою. Поэтому доспех для испытаний возле капища Черного Перуна ему одолжил Яр-Тур.

В лесу их дожидались три человека. Одного взгляда Мораву хватило, чтобы признать в них… волкодлаков! От этой троицы исходила мощь, которая проникала до мозга костей. Они были без тяжелого воинского облачения, но каждый из них имел меч, лук и рогатину. Суровые взгляды троицы вперились в Морава, и он едва не пошатнулся от Силы, которая струилась из их темных глаз. Но это длилось мгновение. Собравшись, юноша поставил защиту, и в его голове раздался треск, который бывает, когда идешь по первому тонкому ледку. Видать, стрелы чужой Силы сломались, ударив в его щит.

Это было удивительное ощущение, доселе не испытанное Моравом. В его живом воображение даже нарисовалась картина происходящего.

Испытание Силой длилось недолго. Волкодлаки с удовлетворением переглянулись, и один из них, похоже, старший, сказал, обращаясь к Рогволду:

– Он нам подходит. Мы его берем.

И тут Морав неожиданно обозлился:

– А меня вы забыть спросить?! Что значит «мы его берем»? Кто вы такие, чтобы мною распоряжаться?

Даже старый волхв опешил от такой дерзости обычно вежливого и сдержанного юноши. Он хотел что-то сказать, но его опередил старший из волкодлаков. Он благодушно улыбнулся и молвил:

– У тебя, молодец, есть большие задатки, которые могут принести много пользы русам. Но тебе еще нужно многому научиться, чтобы стать не просто витязем, а хоробрым. Мы приглашаем тебя в наш круг. А такое приглашение дорогого стоит. От него не отказываются.

Хоробры! Таинственные воины-маги! О них складывали сказания, они обязательно присутствовали в личной дружине телохранителей хакана [51] или кнеса [52] – главнокомандующих русов во время больших войн. Мало того, хоробры были неуязвимы для любого оружия, хотя Морав верил в это с трудом. Но то, что десяток хоробрых победили в одном из сражений целую вражескую рать, в этом он не сомневался – хотя бы потому, что рассказавший об этом случае Яр-Тур был свидетелем поражающей воображение битвы. Правда, это случилось в его отрочестве, но Морав знал, что старый воин правдив и никогда не унизится до вольного или невольного обмана. Да и другие старики подтверждали слухи о хоробрых.

51

Хакан – царский титул, появившийся в Северо-Восточной Азии у тюркских племен. Стал известным в Византии с VI в. Титул хакана в IX–XI вв. носил и верховный правитель Руси, заимствовав его, как полагают, у хазар.

52

Кнес – князь.

– Ну что, ты согласен? – спросил старший из хоробрых, но уже суровым тоном.

Видимо, он впервые столкнулся со столь неуступчивым юношей. А по лицу Морава было видно, что он отнюдь не осчастливлен открывшейся перед ним перспективой. Оно было непроницаемо; ни радости от столь заманчивого приглашения (на памяти Морава, его случай был первым в тверди русов), ни преклонения перед могучими воинами-магами на нем не наблюдалось. Морав привык тщательно обдумывать все свои поступки, а предложение хоробрых застало его врасплох, и он все никак не мог решить, что ему делать.