Хозяйка старой усадьбы
Шрифт:
– Интересное устройство - эта Ваша баня.
– Это Вы ещё веничком не парились, - я улыбнулась.
– Присаживайтесь за стол, у меня сегодня ещё очень много дел.
После завтрака ещё раз переоделась. Теперь уже в мужской костюм, в котором обычно объезжаю свои деревни, куда мы и направляемся. Как же это утомляет - постоянная смена одежды, но мне хотелось показать, что я могу быть настоящей воспитанной барышней, соблюдающей этикеты.
- Сегодня у меня в планах посетить все три моих деревни, узнать, как там идут дела. У меня очень ответственные и старательные старосты, но я люблю проверять всё сама. Можете поехать со мной в телеге, но, думаю, вы предпочтёте своего коня.
Светлов, тоже успевший переодеться, дожидался меня на крыльце.
Сначала мы поехали в Дальнее. Там уже готовили овец к стрижке. Уже совсем скоро все свободные люди понадобятся здесь.
Мирослав встретил нас и проводил к загону, где паслись молодые овечки, появившиеся на свет уже здесь, в Дальнем. Я поговорила с Борькой, который был здесь главным пастухом, уточняя, есть ли просьбы или пожелания.
Овцы выглядели сытыми и довольными. Люди в селе тоже сильно изменились. Они встречали меня улыбками, а дети окружили телегу, зная, что у меня для них всегда есть гостинчик.
Сегодня многие отдыхали - напряжённая неделя на уборке стахиса вымотала не только меня. Мирослав уже успел подготовить список тех, кто особенно отличился. Как и обещала, все они получат небольшую премию.
Из Дальнего отправились в Озёрное, заехав по пути на пасеку. Пчёлы летали над полем трифилия, где ещё виднелись корзинки поздних цветов. В этом году мы соберём с этого поля два урожая. Полевик постарался на славу, отрабатывая своё угощение.
В Озёрном побеседовали с рыбаками и прямо на берегу попробовали копчёную белорыбицу. А потом Божена, жена Радимира позвала нас обедать в свой дом. За столом вместе с нами сидел Светослав, который всё больше вникал в дела деревни. Чувствую, скоро примет дело отца, став местным старостой.
Из Озёрного направились назад, в сторону дома. По пути я несколько раз останавливала телегу и, прихватив с собой мешок, собирала нужные мне травы.
– Это для моего чая, - пояснила я удивлённому графу.
Не доезжая ворот усадьбы, повернули в сторону Ближнего. Здесь, как раз, достраивали стены будущей швейной мастерской. Стройка продвигалась не очень быстро - нужных специалистов не хватало. Дело-то новое, но молодёжь подхватывала всё, буквально, на лету. Будут у нас свои каменщики! Тем более за эту работу я платила звонкой монетой.
Графа Светлова очень заинтересовали глиняные камни, правильной прямоугольной формы.
– Выкручиваюсь, как могу. Строительного материала не хватает, денег на его покупку у меня тоже нет, зато глины в избытке. Раньше из неё изготавливали глиняные трубы и многое другое. Нам сейчас не до труб, делаем, что попроще.
Когда граф спросил, поедем ли мы на карьер, ответила:
– Нет, там ничего интересного, большая яма, наполненная глиной и всё. Да и устала я. Ещё и травы нужно разобрать и приготовить на просушку, иначе пропадут. Вы и так уже видели, чем живёт поместье, чем я занимаюсь.
Когда засобирались домой, сопровождавший нас Белослав, передал мне список для награждения отличившихся на уборке стахиса. Список у него был внушительный, ведь на полях работали почти все жители его деревни.
Вернувшись в усадьбу, граф попросил у меня разрешения воспользоваться моей приёмной. Заперся там и долго что-то писал. Потом послал Дарину за мной, попросив показать брачный договор с бароном Мерзякиным.
За ужином он развлекал меня новостями из жизни столицы. Граф оказался очень интересным собеседником. Сегодня он вёл себя, как обычный человек, а не напыщенный королевский дознаватель.
Уже вставая из-за стола, он сообщил мне, что рано утром уедет. Ему нужно проверить некоторые детали и отослать отчёты.
Ну, и хорошо! Я же сама хотела, чтобы он поскорее уехал? Отчего тогда так испортилось настроение?
Глава 46
Граф Светлов уехал рано утром, даже не попрощавшись. Об этом мне сообщила Мина, наша ранняя пташка. Она вставала раньше всех, готовила завтрак и ставила хлеб в печь.
– Слуга ихний заходил, провизии в дорогу спрашивал. Ещё светать не начало - прыг на лошадей - только их и видели.
Уехал, вот и хорошо. Можно немного расслабиться.
За окном снова накрапывал дождь, навевая лёгкую грусть и меланхолию. Августовские ночи становились холоднее. Лето постепенно шло на убыль. Всё чаще по утрам луга затягивались туманной дымкой, оставляющей после себя прозрачные капли росы.
Мне бы радоваться - почти все поля убраны, огород радует знатным урожаем, а в саду ветви деревьев гнутся под тяжестью плодов. Поголовье скота увеличилось вдвое, если не втрое. Даже дрова я раздобыла. Зиму проживём - голодать точно не будем!
Но сегодня почему-то ничто это не радовало. Наверное, это дождь во всём виноват, навевая грусть-печаль. Руки сегодня ни к чему не лежали, хотелось завернуться в тёплый плед и сидеть так, не шевелясь, глядя, как дождинки стекают по оконному стеклу.
На колени запрыгнул Граф, поднял мордочку, заглядывая мне в глаза и ободряюще мяукнул. Мол, что это ты, хозяйка, захандрила. Дождь пройдёт и снова выглянет солнышко, всё у нас будет хорошо!
Я погладила рыжего красавца по шелковистой шёрстке.
– Ты прав, всё у нас будет хорошо! И никто нам не нужен - сами справимся!
А сама вспомнила свою подругу, с ней мы делили и горе, и радости, а теперь я разговариваю с котом. Как она там?
Меня словно что-то толкнуло. Ведь прошло уже больше недели с тех пор, как я заглядывала в зеркало памяти. Я встала, перекладывая кота на кровать.
– Полежи здесь, я должна попробовать….
Я должна попробовать, смогу ли я повторить это без ведьминского отвара. Антипка говорил, что он теперь мне не нужен.