Хозяйка волшебного дома. Книга 2
Шрифт:
— Чего?
— Организуй экспресс-доставку по воздуху до обители греха и порока. До кухни. Я готов предаться совместному грехопадению с холодильником, — зарылся он ласково мордой мне в грудь и, кажется, вытер свой мокрый нос о мягкую кокетку платья, мерзавец. Как такого не любить? Это же невозможно.
— Пешком дойдешь, заодно просохнешь в траве! Будешь пахнуть луговым разнотравьем.
— У меня появятся болтуны, сама же их стричь замучаешься!
— Кто появится?
— Шерсть перепутается, и появятся болтуны, —
— Колтуны, — поставила я его на траву.
— Болтуны. Они же болтаются на шкуре, значит болтуны!
— И не поспоришь.
— С фамильяром вообще спорить нельзя!
— Пошли домой, Несчастье мое. Кстати, а почему у тебя такое имя?
— Карл меня так с самого первого дня звал. Ума не приложу, почему. Может из-за блох, или из-за того, что я его любимый диван сожрал, или потому, что вазу разгрохал, или из-за того, что ящик контрабандной красной икры уничтожил своими силами. Как думаешь?
— Понятия не имею.
Как на душе-то теперь хорошо! Прямо замечательно даже. Чупокабр — единственный, кто меня искренне любит, а на остальных наплевать.
В саду гомон голосов. И все они спорят! Как только меня переносят соседи? С таким-то дурдомом.
Ещё и девицу какую-то приволокли. Чернобровая, тонкая, стоит, вытираерют руки платком. Далет с нее взгляда не отводит. Анджей вон, обнимается с Анькой. Меня заметил, руку сразу убрал. Сашка опять что-то пилит. Скворечник, я так думаю. Бывшего каждую весну тянет на подвиг строительства. Вон, как доску кромсает пилой, — залюбуешься. Интересно, этот скворечник развалится так же быстро, как и все остальные, которые были до него? Или на этот раз Саша не пожалеет гвоздей? Может быть, догадается использовать досочки вместо орголита, тогда скворцам, наверняка, повезет. Если скворцами окажутся не совы, как в прошлом году.
— Ребята, я пришла! — крикнула от забора, чтоб никого не смутить.
— А мы поженились, представляешь? — крикнула в ответ Анька, — Прямоту тебя на крылечке дома эльфы провели обряд! Слышишь?
— Слышу! И поздравляю.
— Сегодня вечером корабль выходит из порта в сторону родины Анджея. Там отпразднуем свадьбу!
— Настен! — оторвал голову от своих опилочек Сашккя — Освободи Далета из рабства! Он свою невесту нашел.
— Где?
— Среди русалок. Ну, то есть бывших русалок. Она уже того, Насть. Хвост, то есть, отпал.
— Госпожа, — заглянул мне в душу берсерк.
— Далет, — мотнула было я головой. Куда я его отпущу? Как? Он же убийца. Сам мне рассказал, что попал на каторгу за убийство человека. Имею я право его отпустить или нет?
— Настен, ты чего? Он хороший.
— Он человека убил, Саш.
— С кем не бывает, — попытался продолжить спор бывший муж.
— С нормальными людьми не бывает! Что, если он ещё кого убьет?
— Далет убил, — сделала ко мне два шажочка
— Хорошо. И как я его отпущу?
— Просто скажите три раза подряд "свободен" и все.
— Свободен, свободен, свободен! — сказала я, глядя в глаза красавцу. Что-то как будто обрушилось? Или мне показалось? Какая-то магическая нить как будто разорвалась.
Берсерк встрепенулся, странно дрогнул, неверяще потер запястье своей руки.
— Спасибо, госпожа Анестейша. Я никогда этого не забуду. Весь мой род встанет за вас в случае беды. Все мы!
Глава 62. Саша
Нет, а здорово все получилось. И с Далетом вас устроилось, и домик я купил. Огроменный, весь тонет во фруктовом саду! Как сказала молодая вдова, тут каждое деревце плодовито. Прежний хозяин занимался поставками редких овощей, ягод и фруктов на королевскую кухню. Поставлял он и готовые блюда.
Сам он умер от обжорства в прошлом году, а Мерлина, его вдова, одна не справляется с таким-то хозяйством. Конечно, куда ей с таким мягким характером командовать рабочими и всем остальным.
Голосок как у махонькой птички, тихий, певучий, зазывный. Сама она мягкая словно сдобная булочка. И такие соблазнительные выпуклости проглядывают через ткань темного платья. Декольте ее напрочь отшибает способность трезво мыслить.
И ещё эти кудряшки! Мелкие, чернущие, собраны на затылке в пучок. Но некоторые пряди сбежали из прически. И нахально снуют по мраморнобелым грудям, торчащим немного наружу из строгого корсета. Ух!
Невысокая, мне в лучшем случае до локтя достает головой. Слов нет, какая женщина! Вот уж точно идеал неземной красоты!
И, главное, умная! Понимает толк в жизни. Только за порог шагнул, сразу же пригласила нас всех на чашечку травяного настоя. Ну а там! И пирог мясной подала к столу, и вертушки из куриного мяса в сливочном соусе, и штрудельки на тарелке. Бери, что хочешь, она и бровью не поведет.
Я спрашиваю, останется ли после сделки в доме кухарка? А Мерлина отвечает.
— Ну, что вы, господин ювелир! Откуда же у меня средства на кухарку? Я приготовила эти скромные блюда сама. Вот этими руками, — вытянула она вперёд пухленькие пальчики в россыпи тонких колечек.
— Потрясающе! — воскликнул Анджей и потянулся за булкой.
— Ну, что вы! Хотите я ещё рябчиков принесу? Копчёные в подливке из вишни. Они мне сегодня особенно удались.
— Хочу! — брякнул я, не подумав. Объедаю красотку. Но и отказаться не было никаких сил.
Со стены мне как будто подмигнул правым глазом один из семи портретов толстяка. Это один и тот же человек изображен на картинах, или разные? Один вроде рыжий, другой седой, третий с бородой. И все как один очень толстые и улыбаются искренне.