Храм Миллионов Лет
Шрифт:
Лев и пес догрызали остатки костей. Сидя в тени пальмы, Рамзес и Нефертари, обнявшись, любовались окрестностями Фив. Не без труда царь сумел убедить Серраманну согласиться на эту тайную прогулку. Разве Громила и Неспящий не были лучшими телохранителями?
Из Мемфиса пришли прекрасные новости. Маленькая Меритамон была в восторге от молока своей кормилицы, ей нанес свой первый визит ее брат Ха, которым с рвением лучшего наставника занимался советник по земледелию Неджем. Красавица Исет радовалась рождению дочери у царской четы и передавала свои поздравления.
Нежное и ласковое закатное солнце золотило кожу Нефертари. Переливы флейты звучали в воздухе, погонщики играли на них, возвращаясь со своими стадами, тяжело груженные ослы трусили к фермам. Солнце цвета созревшего апельсина опускалось на запад, окрасив розовым верхушки гор.
Резкость летнего дня сменялась нежностью ночи. Как прекрасен был Египет, украшенный золотом и зеленью, серебром Нила и пламенеющим закатом! Как прекрасна была Нефертари в легком льняном одеянии! От ее гибкого тела исходил тонкий аромат, в изящных чертах лица светилось благородство высокой души.
— Достоин ли я тебя? — спросил Рамзес.
— Какой нелепый вопрос…
— Иногда ты кажешься мне столь далекой от этого мира и его гнусностей, от двора и его мелочности, от наших временных обязанностей.
— Я пренебрегаю своим долгом?
— Напротив, ты не допускаешь ни малейшей ошибки, как если бы ты всегда была царицей Египта. Я люблю тебя и восхищаюсь тобой, Нефертари.
Их губы соединились в страстном поцелуе.
— Когда-то я решила не выходить замуж, — призналась она, — и остаться жить в храме. Мужчины не были мне желанны или противны, они просто не были мне интересны, они казались мне в большей или меньшей мере рабами своих амбиций, которые делали их убогими и слабыми. А ты, ты был выше амбиций, так как судьба определила твой путь. Я люблю тебя и восхищаюсь тобой, Рамзес.
Они оба знали, что никакие испытания не смогут разлучить их. Вместе создав Храм миллионов лет, они завершили первое ритуальное магическое деяние царской четы, источник и начало великого пути, остановить на котором их могла лишь смерть.
— Не забывай о своем долге, — напомнила она.
— Каком?
— Породить сына.
— У меня уже есть один.
— Нужно, чтобы их было много. Если твоя жизнь будет долгой, некоторые могут умереть раньше тебя.
— Почему моя дочь не может наследовать мне?
— По предсказанию астрологов, она будет склонна скорее к размышлениям, как и маленький Ха.
— Разве это не хорошее качество для правителя?
— Все зависит от обстоятельств и мира, который нас окружает. Сейчас это само спокойствие, но что будет завтра?
Стук конских копыт нарушил мирную тишину вечера. Весь в пыли, Серраманна спрыгнул на землю.
— Прошу простить за то, что побеспокоил вас, Великий Царь, но этого требуют обстоятельства.
Рамзес пробежал глазами папирус, который дал ему сард.
— Послание генерала из Элефантины, — сказал он Нефертари. — Взбунтовавшиеся нубийцы атаковали конвой, перевозивший золото, предназначавшееся для наших главных храмов.
— Жертвы?
— Больше двадцати человек и много раненых.
— Речь идет о нескольких разбойниках или о начале бунта?
— Нам это неизвестно.
Встревоженный Рамзес сделал несколько шагов. Лев и пес, почувствовал взволнованность хозяина, принялись лизать его руки.
Монарх произнес слова, которые боялась услышать главная жена:
— Я уезжаю, так как фараон должен восстановить порядок. В мое отсутствие, Нефертари, ты будешь править Египтом.
50
Военная флотилия фараона состояла из двадцати судов в форме полумесяца, нос и корма которых не касались воды. Огромный парус крепился тросами к единственной мачте исключительной прочности. Посередине располагалась просторная каюта для экипажа и солдат, а спереди каюта поменьше — капитанская.
На главном судне Рамзес лично правил двумя рулями, одним по правому борту, другим по левому. Для льва и пса, спящего между передних лап хищника, огородили специальное место с навесом, оба они в данный момент блаженствовали после обильной трапезы.
Как и во время последнего путешествия, пустынные холмы, островки зелени, небо невероятной голубизны и узкая полоска растительности, противостоящая пустыне, приводили Рамзеса в восторг. Это огненная страна, суровая в своей отрешенности от людской суеты была похожа на него.
Ласточки, цапли и розовые фламинго летали над кораблями, появление которых приветствовали хриплыми криками павианы, сидящие на пальмах. Забыв о цели своего путешествия, солдаты коротали время за азартными играми, пили пальмовое вино и спали в тени.
Когда проплыли мимо второго водопада и вошли в пределы страны Куш, то вспомнили, что были приглашены отнюдь не в увеселительную поездку. Барки причалили к берегу, люди сошли, устроили лагерь в тени деревьев и стали ждать приказов фараона.
Через несколько часов перед монархом, расположившемся на складном сидении из позолоченного кедра, предстал наместник Нубии в сопровождении эскорта.
— Как ты можешь объяснить случившееся? — спросил Рамзес.
— Великий Царь, мы держим ситуацию под контролем.
— Как ты можешь объяснить случившееся? — грозно повторил фараон.
Нубийский наместник очень растолстел. Он промокнул лоб льняной тканью.
— Это, безусловно, весьма прискорбное происшествие, но не нужно преувеличивать опасность.
— Разве ограбленный конвой, убитые солдаты и командующие не требуют присутствия фараона вместе с отрядом?
— Возможно, послание, отправленное вам, было слишком тревожным, но как иначе я мог доложить вам?
— Мой отец принес мир в Нубию и доверил тебе поддержание этого мира. Неужели этот мир разрушен из-за твоей небрежности и промедления?