Храм
Шрифт:
— А что сделаете, если кто-то плюнет на наши святыни и осмеет благочестивые ритуалы? – он не дал времени для ответа. – Что если есть кто-то, кто считает Свет пустой шуткой? Сможете ли простить такое, жить рядом с ним зная, как черно и неблагодарно его сердце?
Зал наполнился негодующими криками, кто-то вскочил на ноги, потрясая кулаками и выкрикивая угрозы.
— Покажи нам такого, и мы разорвем его! — высказал общую мысль Светоч и голос его дрожал от неподдельной ярости.
Свист мигом покрылся холодным потом: а что, если Ведун почему-то укажет на него? Охотник оглянулся и увидел, как Тропа и Большой Батька ведут кого-то, заломив тому руки. На голову жертвы набросили мешок. Ноги в знакомых сапогах заплетались.
Конвоиры бросили пленника к подножию помоста, и паладин сдернул с его головы пыльную мешковину. Скальник сощурился от яркого света, а потом сплюнул кровь с разбитых губ.
Охотник закрутил головой, в надежде увидеть Ореха или хоть кого-нибудь из тех, кто знал о Малом Доме.
— Этот человек, — жрец указал на Скальника величественным и обличающим жестом, – подозревается в ужасном грехе. Есть ли что тебе сказать?
Скальник скрипнул зубами – уж как ему хотелось плюнуть в бесстрастное лицо Ведуна, но страх оказался сильнее, и охотник лишь потупился.
— Говори, еретик! — Светоч пихнул обвиняемого ногой, и тот повалился на бок, распластавшись на холодном полу.
— Подожди, сын мой, — остановил паладина Ведун, — мы должны выяснить правду, прежде чем обвинять.
Он снова обратился к Скальнику, успевшему снова встать на ноги.
— Ты прошел обряд очищения после того, как вернулся из леса?
Свист сжал кулаки, ведь не один Скальник пренебрег этой необходимостью. Чуть ближе к стене стоял Светляк, прозванный Змеерезом, напряженно сжимая рукоять топора, висевшего на его поясе. Их глаза встретились, и паладин едва заметно кивнул, как бы говоря: не бойся, я помню свое обещание.
— Нет, — тихо сказал связанный охотник.
— Повтори!
— Я не прошел очищение.
Скальник выпрямился и презрительно осклабился. Видимые лишь Свисту, вокруг опального воина кружились уродливые создания, похожие на дикарских детей, только с раздутыми головами и клыкастыми пастями. Синюшные тела поддерживались в воздухе крепкими кожистыми крыльями. Твари с шипением бросались на человека, норовя отхватить кровавый кусок. Один из летающих уродцев уселся на левое плечо Скальника, примеряясь вынуть когтями глаз.
— Почему ты подверг своих братьев опасности, принеся порчу в своем сердце?
Скальник еще раз сплюнул кровь.
— В нем засел демон! – завопил кто-то высоким женским голосом, сорвавшимся на испуганный визг.
— Очистить его! – перекрывая разом поднявшийся шум пробасил Большой Батька.
Скальник ожесточенно отбивался, когда водоносы втащили его на помост, а Тропу даже ухитрился укусить. Его прижали к доскам, прямо у ног Ведуна. Жрец простер руку и принялся нараспев читать молитву.
— Именем Света, оградителя от тьмы, озаряю этого заблудшего сына. Изгоняю из него порчу, пускай очистится его душа и тело. Нет тьмы! Нет страха! Есть только Свет!
Люди прикрывали глаза или отворачивались: нестерпимо яркий свет укутал помост, жреца и корчащегося в бессильной злобе отступника.
Сияние быстро померкло, вскоре исчезнув вовсе; в наступившей тишине каркающий смех Скальника звучал особенно громко и зловеще.
— Дурачье! Помахать светящейся ручкой будет слишком мало, чтобы промыть мне мозги! — его голос дрожал, то ли от страха, то ли от напряжения.
Стоявший рядом со Свистом мужчина шепнул своему соседу:
— Ведун не смог изгнать из него порчу, или я чего-то не понял?
Словно отвечая на этот вопрос, Ведун повысил голос.
— В этом человек не просто порча! Он одержим демоном ночи!
Толпа шарахнулась от помоста, словно от динамитной шашки.
— Ты, проклятый лжец! — завопил Скальник. – Что б ты провалился в Нижний Лес, сумасшедший фанатик!
Внезапно ремни, стягивающие руки охотника с треском лопнули, и он несколько мгновений удивленно разглядывал посиневшие ладони. Скальник резко вскинулся, осознав, сколь щедрый подарок преподнесла ему судьба, и дернулся было к Ведуну, намереваясь вцепиться тому в глотку. Но прежде чем он успел сделать хотя бы пару шагов, Светоч сбил его с ног, и усевшись верхом несколько раз стукнул охотника головой об настил.
— Он покусился на Свет! – Ведун быстро справился с потрясением и сделал шаг вперед, занося сжатую в кулак руку.
— Погоди, пресветлый, — Светляк перехватил руку жреца. – Он не в ответе за то, что творит его руками демон.
Ведун быстро оценил ситуацию.
— Ты прав, сын мой, нельзя проливать в Храме кровь, оскверненную демоническим ядом.
Тем временем охотника снова связали, на этот раз много основательнее.
— Изгнать демона! – не унимался старший водонос, обращаясь за поддержкой к собравшимся прихожанам. – Выкинуть его перед закатом в лес, пускай и дальше со своими дружками якшается!
Одобрительные возгласы были ему ответом.
— Нельзя так запросто отлучать его от Света, — громко возразил Змеерез. – Пускай в нем и засело мерзкое создание, но в остальном это все тот же Скальник. Те, кто был со мной в походе на дикарей, разве можете вы упрекнуть его в трусости или малодушии? Да он сражался почище многих, и многие же равнялись на него. Что же мы за семья, если бросим нашего брата во Свете, как только ему понадобилась наша помощь в деле, с которым сам он совладать не в силах?
Свист чуть было не зааплодировал тому, как ловко Светляк вывернул дело.
— Мы должны обстоятельно все обдумать, взвесить и только тогда принять решение. Пускай же…
Ведун не дал ему договорить. Он положил руку на плечо паладина и мягко отстранил его.
— Светлая мудрость говорит твоими устами, Светляк. Завтра в полдень мы решим судьбу этого человека, а до того он будет пребывать под стражей на самом нижнем ярусе.
С полдюжины светопоклонников во главе со Светочем покинули зал, уводя с собой Скальника. Тот даже говорить ничего не мог – рот ему заткнули кляпом.