Хранитель историй

Хантер Элизабет

Молчание в ответ.

— Рис все время был с ней, хотя вчера случился инцидент, который её жутко расстроил. Этот болван рассказал ей о Рассечении, и Аву… как ты понимаешь, захлестнуло горе. Но я смог её утешить.

— Ясно, — спокойно сказал Дамиан. — Это событие огорчает всех нас.

— Слишком долго мы были без ирин, — пробормотал Малахай. — Мы конкретно отупели. Не думаю, что Рис ожидал, будто Ава так сильно расстроится.

После минутного молчания Дамиан наконец произнёс:

— А почему о Рассечении ей рассказал Рис?

—

Я же тебе говорил, что пытаюсь сохранять дистанцию, — огрызнулся Малахай. — Ей стало интересно, и она спросила у Риса.

— Но только тебе удалось её утешить?

— Я почувствовал её страдания.

— Она попросила тебя о помощи?

— Не совсем. Но она не позволила Рису к себе прикоснуться а… потянулась ко мне. Я обнимал её, пока Ава не успокоилась. Скажи на милость, как мне её игнорировать, когда кажется, я единственный, кто может до неё дотянуться? Единственный, кто…

Он завис, когда Дамиан тихонько захихикал, а затем откровенно рассмеялся.

— Что смешного?

— Ты, правда, все это время избегал её?

— Конечно!

— Брат, когда ты так точно выполнял мои приказы? Обычно ты делаешь всё по-своему.

— Для Авы я стараюсь быть правильным. Ты сказал мне…

— Похоже, ты неверно истолковал мой совет.

Малахай перестал барабанить.

— Ты о чем?

— Я просто хотел, чтобы ты слегка умерил пыл. Я знаю, каким напористым ты можешь быть. Я посоветовал дать ей пространство, а не полностью игнорировать. Наш мир свалился ей как снег на голову, а ты навис над ней как опекающий муж. Но если она по-прежнему проявляет к тебе интерес, то я не пойму, чего ты ждёшь, идиот?

— Но ты, ты же сказал…

— Ты чувствуешь привязанность к ней? — спросил Дамиан. — Вот главный вопрос. Не просто острое желание к женщине, способной выдержать наше прикосновение, а именно к Аве?

«Так ли это? Не слишком ли все быстро? Знаю ли я Аву?

Она умная и весёлая. Независимая. А под маской пылкая натура. Она очень осторожная, но не боится меня или любого другого книжника».

Малахай прекрасно помнил, как она стояла среди григори слегка хмельная от вина и без тени страха бросала им вызов. Взгляд горел от негодования. Её глаза устремились к нему, и в них он увидел…

Признание.

«Вот и ты, решон».

Он понял ещё тогда. Просто это казалось несбыточной мечтой.

— Да. — Он прочистил горло. — Я привязан к ней. Сильно.

— Тогда оберегай её как зеницу ока. — Дамиана сурово добавил: — Мы оба знаем, сколь неожиданная может оказаться жизнь.

— Ты прав. — Малахай кивнул, впервые за несколько недель ощутив умиротворение. — Спасибо.

— Не спеши благодарить. Скорее всего, ты взбесил её, и теперь тебе придётся здорово попотеть, прежде чем она согласится на ухаживания.

— Я более двухсот лет не ухаживал за ириной. — Малахай снова стал расхаживать по саду, и тут вспомнил про недолговечные отношения Дамиана с Сарой. —

Что можешь посоветовать?

— Ты меня спрашиваешь? Моя жена не позволяет мне увидеть своё лицо за пределами наших сновидений уже более двухсот лет. Хотя Сара безумно упряма. Даже для ирины.

— Точно подмечено! Почему я вообще тебя послушал?

— Я твой начальник. Субординация. А теперь я должен идти.

— Сэдик, — сказал Малахай, вспомнив причину звонка. — Я хочу продолжить наблюдение. Я спрошу Аву, звонила ли она ему. Мне кажется, мы что-то упускаем.

— Согласен. Ты говорил, что визиты к нему успокаивали Аву? Избавляли от внутренней напряжённости?

— Да. Она всегда казалась спокойней после визитов. Она говорила про точечный массаж. Ничего необычного. Круговые движения на голове и шее. — Он задумался. — Если бы я не знал точно, то сказал бы, что она контактировала с…

— Книжником.

— Да.

— Кто-то выкачивал из неё энергию, благодаря чему ей становилось легче.

— Возможно.

— Но он не ирин. Лев наблюдал за ним и подтвердил, что Сэдик и не григори. С виду он кажется обычным человеком.

Тревожная мысль закралась в голову Малахая.

— Внешность может быть обманчива, брат. Особенно у некоторых существ.

— Только для…

Дамиан осёкся.

— Возможно ли?

— Оказывается все возможно. Твоя человеческая ирина живое тому доказательство. Только какова вероятность? Нулевая.

— И все же, в последнее время происходит много невероятного.

— Но если ты прав, то почему она?

Малахай замер и посмотрел на закатное солнце, на небо цвета пурпура и крови.

— Она чудо, Дамиан. Первая ирина, родившаяся от человеческой крови. Как же ей не привлечь их внимание?

— Это надо хорошенько обдумать. Если ты прав, то её слова и выводы Льва ничего не значат.

— Доктор может быть кем угодно.

— Не кем угодно… Их осталось немного.

— Будешь держать меня в курсе?

— Конечно. Оберегай её.

— Само собой.

***

Когда Малахай вернулся в библиотеку, Эврен собирал заметки, а Рис с Авой болтали за ноутбуком. Ава, казалось, проверяла свою электронку, а Рис заглядывал ей через плечо и дружески подшучивал. Но стоило Рису поднять взгляд и увидеть Малахая, его весёлость как ветром сдуло. Безжалостные серые глаза скрестились с прищуренными зелёными. Бросив на Аву собственнический взгляд, Малахай вновь посмотрел на друга.

Но прежде чем Малахай успел хоть что-то спросить, Рис наклонил голову и с ухмылкой сказал:

— Ава?

— А?

Она не разу не оглянулась на Малахая. Хотя прекрасно знала, что он здесь.

— Где хочешь сегодня поужинать?

— Не знаю. Ты знаешь город лучше меня.

Малахай замер.

«Ублюдок».

Он сам планировал вытащит Аву на ужин в деревню и увести подальше от дома книжников. Очевидно, что Рису пришла в голову такая же идея.

Малахай подошёл и сел рядом с Авой.