Хранитель Мечей. Странствия мага. Том 1

Перумов Ник

– И они тебя приняли? Взяли с собой? – недоверчиво поднял брови Фесс. Гномы отличались сварливым и не слишком дружелюбным характером. И уж тем более трудно было вообразить, чтобы их отряд прихватил с собой беспризорную человеческую девчонку. Тут недалеко было и до очень серьёзных неприятностей с Инквизицией, чего гномы, в громадном большинстве своём, избегали.

Сугутор, разумеется, в это большинство не входил.

– Как же! Держи карман шире! – фыркнула Рысь. – Ох, виновата, одан Фесс, вырвалось! Стали бы они мне помогать! Не-ет, у них в охране один воин Храма отыскался. Он-то меня и взял с собой.

– Воин Храма – в простых охранниках? – поразился Фесс. Судя

по тому, что он слыхал о Храме, его ассасины преследовали какие-то свои, мало понятные для прочих смертных цели, но вот чтобы наниматься в охрану к скупым и прижимистым гномам – такое он себе мог представить с трудом.

– Угу, – кивнула Рысь. – В простых охранниках. Задание у него было такое. А что, почему, отчего – я не знаю и никогда не узнаю, наверное. Потому что он погиб.

– Погиб? – изумился Фесс. Если судить по Рыси, то, чтобы справиться с воином Храма, требовалась по меньшей мере добрая армия.

– Погиб, – печально кивнула девушка. – Отравили. Даже воин Храма должен хотя бы изредка есть и пить, вот в чём загвоздка.

– Погоди, не забегай вперёд, – опомнился некромант. – Так, а что случилось, когда ты на гномов наткнулась?

– Что-что, сперва они все дружно заорали, что пащенок им тут не нужен и что меня надо срочно сдать первому попавшемуся старосте или священнику, смотря по тому, кто попадётся первым. А один не гном, нет, человек тоже из охранников, сказал, что сдать старосте они меня всегда успеют и что для начала не мешало бы бедным усталым солдатам немножечко позабавиться…

– Н-да, – вырвалось у Фесса. – М-мерзавцы.

– Совершенно согласна с оданом. Но тогда я ещё ничего не понимала. И когда этот дядька меня схватил – до сих пор запах его махорки помню! – я ему ка-ак засветила между глаз рукояткой ножа.

– Рукояткой ножа? – поразился некромант. – Неудобно же…

– Я его убивать не хотела, – пояснила Рысь. – И что-то мне словно как подсказало – руку вот эдак выкрути, потому что иначе ему железо между глаз вгонишь…

– А потом? – жадно спросил Фесс.

– Потом… потом верзила завопил, что соплячка оставила его без глаза и что её надо немедля вздёрнуть на ближайшей осине. И… полез ко мне. А я – я ему кинулась в ноги и жилу подколенную посекла.

– Ишь ты… – вырвалось у Фесс. Да, теперь он начинал понимать того неведомого храмового ассасина.

– Угу. Ну и… тот воин за меня заступился. Думаю, он бы и так за меня вступился, но я стала драться, и он решил посмотреть, что из этого выйдет. И… уверовал. Что из меня толк выйдет то есть. Короче, он просто встал рядом со мной… мечи обнажил, оба, он, как и я, две сабли носил, только потяжелее да подлиннее, и говорит эдак спокойно-преспокойно: мол, кто эту девочку хоть пальцем тронет, будет иметь дело с ним и пусть заранее место на погосте оплачивает. – Рысь внезапно хихикнула. – Никто ему прекословить не стал. Верно, знали… Короче, наутро мы с караваном уже шли на юг. Я ехала у него на седле и была страшно горда собой. Вот только о братиках плакала… – Она вздохнула, поджимая и прикусывая губы. – В Эгесте гномы с нами рассчитались, мы сели на корабль, что плыл в Салладор. Я допытывалась у своего спасителя, куда мы едем, но он только отвечал, что мы едем к нему домой и что мне там будет хорошо. Я испугалась, попыталась сбежать… дура была, понятное дело. В бегах пробыла ровно полдня, это как раз до отплытия было. Он меня нашёл, бить не стал, просто посадил на цепочку. Думаю, он не слишком-то умел обращаться с маленькими девчонками.

Плыть мне понравилось. Море синее такое, спокойное… дельфины играют, рыбы летучие… хорошо! Воин ничего от меня не хотел, кормил вволю

и всё говорил, что судьбу мою решат хорошие и мудрые люди и что мне нечего бояться. Так оно и случилось… но я всё равно боялась.

В Салладоре-то мы и попали в беду. Сошли с корабля, воин нанял лошадей… вышли в путь, ехали весь день, жарко было, остановились на ночлег, место вроде было хорошее… постоялый двор «Три колодца». Там его и отравили. Не знаю, кто, не знаю, как… утром нашли его, весь синий, опух, изо рта нечистота сочится…

В общем, оказалась я одна-одинёшенька посреди чужой страны, речи салладорской не знаю, я ж тогда, само собой, только по-нашенски и могла… Что делать? Хорошо ещё, воин меня всю дорогу учил – мол, если со мной что случится, возьми Путевой Камень и делай, что он тебе покажет. Дал мне… специально, словно предчувствовал что… Ну, тот камень, как и положено, мне дорогу и показал. Хотя лиха я в Салладоре хлебнула. Один раз даже в гарем угодила. – Она засмеялась. – Мало тому придурку не показалось, когда меня в постель потащили.

– Сколько ж жён его в ту ночь овдовело? – деловито осведомился Фесс.

– Думаю, их там штук тридцать было, – в тон ему хохотнула Рысь. – Вогнала этому козлу похотливому шпильку в висок, и вся недолга. Забрала золото, сколько смогла унести, одежонку, оружие… Купила место в караване, что за Восточную Стену шёл…

– Купила? – в который уже раз поразился Фесс. В его представлении семилетние девочки, и обликом, и речью разительно отличающиеся от коренных салладорцев, должны были оказаться отнюдь не в купеческом караване, а на рабском рынке и затем – в гареме или борделе.

– Купила, – кивнула Рысь. – Мир не без добрых людей. За деньги все, что угодно, сделают. Я нашла одного поэта… чудака и мечтателя… он читал свои рубайи на рынке зевакам… в чайханах… словом, где только мог. Бедствовал, конечно же… потому что не желал жить с крысами по-крысиному. Я искала честного, который не полез бы тотчас к моему золотишку, которое я из того гарема вынесла. А с поэтом мне повезло. Он ведь тоже был не совсем как бы здешний – из Мекампа, а родной у него – эбинский. Так я его и нашла – его стали гнильём закидывать, те, кому не понравилось, что у него всё больше любовь небесная да воздушная в стихах, а им хотелось, чтобы точно всё сказано было б – кто, кому, как и сколько раз засадил… – Она усмехнулась. – Он по-нашему ругаться стал… Короче, он стал моим «отцом», я – его «дочкой», и никто никаких вопросов больше не задавал. В общем, он мне и помог до Храма добраться. Золото всё я ему потом отдала, да и Стоящий во Главе его не обидел… так что хочу я верить, что всё наладилось потом у того поэта, потому что это был первый хороший по-настоящему человек, которого я встретила, пока до Храма добиралась.

Ну а в Храме… там меня сразу в оборот взяли. Поскольку у меня был Камень Пути, это значило, что какой-то воин меня сюда послал. Короче, дали мне верёвку, бросили в загон и пару псов боевых выпустили. Проверяли, понятное дело.

– И… что же… ты их… того? – медленно выговорил Фесс.

– Угу, – кивнула Рысь. – Спросишь как, одан Фесс? Не знаю, наверное, жить очень уж хотела. За родителей отомстить. Но это уже потом пришло. Тогда я только радовалась, что наконец-то оказалась дома… – Она мечтательно улыбнулась. – В Храме хорошо было. Нет, правда. У меня приятели там были… подруги… с мальчишками играли… весело было, и учиться тоже. Хотя, конечно, нелегко. Но это та нелёгкость, которая тебе гонору прибавляет, а не к земле пригнетает. Ну… вот так время и прошло. Выучилась я. И настало время… настало время Испытания. Ну, одану рыцарю об этом рассказывать не надо.