Хранители Кодекса Люцифера
Шрифт:
Подъем оказался легким даже для человека, у которого от многодневной езды верхом затекли конечности и который спрашивает себя, почему он снова и снова попадает в подобные ситуации. Андрей заметил, что в повернутой к дороге скальной стене, примерно на равном расстоянии от земли и от вершины, находится что-то вроде глубокой галереи – идеальное укрытие для того, кто захотел бы устроить здесь засаду. Он надеялся, что ему удастся приблизиться к укрытию с той стороны, откуда его никто не ждет.
Теперь уже и его ноздри учуяли запах лошадей. Тыльная часть скалы была выгнута и образовывала нечто вроде широкой, открытой в одну сторону расщелины. В ней находились три лошади. Андрей улыбнулся. Итак, он не ошибся. Что теперь? Трое против одного… Он задумчиво смотрел на нож, взвешивая его в ладони.
В течение еще нескольких минут он лез наверх, стараясь действовать как можно тише. Вскоре он уже стоял над ямой в скале и почти не дышал. Небольшой потухший костерок, покрывало, сумки, а там, где край ямы выходил на дорогу, рядышком лежали двое мужчин и, похоже, таращились друг на друга. Андрей крепче сжал нож и почувствовал, как его ладонь внезапно вспотела. Он попытался разглядеть третьего, но его усилия были напрасны. Тогда он сделал еще один нерешительный шаг, чтобы найти место получше, откуда можно было бы выглянуть за угол.
Прямо над ним как назло затрещала сойка. Один из мужчин вздрогнул и повернул голову. Андрей увидел, что на лбу у него красуется багровая шишка.
В этот момент чья-то рука как тисками схватила его за кулак с зажатым ножом и чей-то голос произнес у него над самым ухом: «Бу!»
– Если бы я наделал в штаны, тебе пришлось бы отдать мне свои, – заявил Андрей.
– Двадцать лет я ждал возможности отплатить тебе, – широко улыбаясь, ответил Киприан. – Я просто не мог удержаться.
– Отплатить?
– За тот раз, у русла ручья перед монастырем в Подлажице, когда ты неожиданно подполз ко мне сбоку.
– Да когда это было?
– В другой жизни. – ответил Киприан, и улыбка его поблекла.
– Сколько же ты тут просидел, меня поджидая?
– Час или два.
– Я очень удивился, что на письмо ответил не ты, а кардинал.
– Так письмо прямо к нему и попало.
Пару секунд Андрей молчал.
– Наш торговый агент в Брюне… Так… так… старик всюду сует свой нос, верно?
– В данный момент он считает, что пора бы опять засунуть нос в библию дьявола. А ты как считаешь, старина?
Андрей пожал плечами и ничего не ответил. Киприан медленно вдохнул, затем выдохнул, и лицо его стало серьезным.
– Если она все еще в Браунау, – сказал Андрей, – мы будем знать, что твой дядя и я ошиблись.
– Ну да.
Андрей отодвинул в сторону немногие пожитки обоих разбойников. Киприан уже осмотрел их и молча выложил перед Андреем.
– Такие монеты ходят в Праге, – сообщил Андрей. – Хотя это совершенно ничего не значит.
– Я подслушивал, о чем они говорят. Они из Праги. Возможно, они следят за мной и Мельхиором с самого начала.
– Они признались, кто их послал?
– А почему ты считаешь, что их непременно кто-то посылал?
Андрей посмотрел на Киприана с наигранным сочувствием. Киприан, ухмыльнувшись, произнес:
– Ну ладно. Разумеется, они ехали за нами аж сюда не потому, что им раньше не представилась возможность нас обчистить.
– Что они тебе сказали?
– Не считая ругательств, которых и монахини не знают?
Андрей посмотрел на разбойников. Они с Киприаном стояли на противоположной стороне потухшего костра и разговаривали вполголоса, чтобы пленники не могли разобрать, о чем идет речь. Тем удалось немного развернуться, и теперь они с ненавистью таращились на друзей. Киприан связал их по рукам и ногам.
– Ты уже пробовал пытать их? – нарочито громко спросил Андрей. Увидев, как у пленников вздрогнули веки, он едва сдержал улыбку.
– Как и всегда, мое оружие – мои руки, – ответил Киприан.
Андрей поднял повыше свой кинжал. Киприан вздохнул.
– Когда ты наконец поймешь, что нет никакой необходимости таскать с собой полкузницы?
– Когда я наберу тридцать фунтов весу, а руки и ноги у меня станут походить на стволы деревьев, – ответил Андрей. – Короче, когда я стану похож на тебя.
– Тебе бы это не помешало.
Они улыбнулись друг другу.
– Эти ребята – крепкие орешки. Они и звука не произнесут, если только мы не применим силу, – прогудел Киприан. – Тот, кто их выбрал, не ошибся.
– И что мы с ними сделаем?
– Давай просто оставим их здесь, а на обратном пути заберем. Может, в дороге они разговорятся. И потом, дяде Мельхиору наверняка удастся наставить их на путь истинный. У него есть дар убеждения.
– Как далеко отсюда до места встречи?
– Недалеко. Эти двое, без сомнений, были вчера в нашем лагере, чтобы подслушать разговор, – после того, как сменились.
– Они могли услышать что-то важное?
– Нет, только обычные пражские сплетни, – успокоил его Киприан. – Кто поддерживает кайзера, а кто – эрцгерцога Фердинанда, кто из дворян-протестантов трус, готовый в любую минуту перейти на сторону католической церкви, и кто из господ-католиков уже ведет переговоры с протестантами о переходе в их веру.
– Как там Вацлав?
– Слава богу, что он там, а не здесь. – Киприан легонько ткнул Андрея в плечо. У него возникло ощущение, что в вопросе Андрея таился более глубокий смысл, чем обычно. К тому же он достаточно хорошо знал своего друга, чтобы понимать: Андрей куда больше склонен к резонерству, чем надо бы.
– Ему уже двадцать три года, – медленно произнес Андрей. – Скоро наша маленькая семья распадется.
– Он взял на себя обязательство работать писарем на фирме «Хлесль и Лангенфель» до конца этого года. Возможно, парень все еще надеется, что во время очередной поездки ты возьмешь его с собой. Почему ты этого не делаешь, для меня остается загадкой. Тебе бы не помешало иметь при себе помощника, а фирме пригодился бы преемник, когда ты наконец станешь старым и толстым.