Хранительница души
Шрифт:
Во второй сумке нашёлся ещё мешочек денег и драгоценностей. Кажется, жизнь налаживается.
– Послушай, мы не с того начали, – начал свою речь светловолосый. – Мы же ничего тебе не сделали. Наоборот, мы можем помочь. Опасно красивой девушке путешествовать в одиночку.
– Не хочу мешать вашему дружному тандему, – я со злорадной улыбкой на губах вытянула из сумки женское платье. Довольно фривольное, из синего шёлка, украшенное бордовым кружевом. – А вы не просто друзья, – теперь я вытянула наручники. – Переодеваниями балуемся, мальчики?
– Я её убью, – рыкнул
– Милая девушка, развяжи нас. И я на практике докажу, насколько ты ошиблась в выводах, – в голосе светловолосого появилась лёгкая хрипотца, взгляд красноречиво заскользил по моему телу. Кажется, я в секунду покраснела.
– Мне пора! – я резко подскочила на ноги.
Закидать полезные вещицы в подготовленную заранее сумку удалось в рекордные сроки.
– И что оставишь нас связанными посреди леса и без гроша в кармане? – в голосе светловолосого мужчины появились нотки обречённости. Мне стало их почти жаль.
– Я оставлю вам нож, – на этих словах я швырнула кинжал. Лезвие воткнулось в землю между его ног, отчего тот даже подскочил на месте. И чего дёргается, я очень хороша в метании ножей? – Пока, – подхватила сумку и забросила на плечо.
Потом немного подумала и бросила несколько монеток в одну из сумок.
– Я тебя найду, – пообещал мне в спину темноволосый. Голос напоминал скорее рычание, отчего по коже пробежала неприятная дрожь. С трудом подавив её, я поспешила скрыться.
Сумки были собраны кое-как, но я не рискнула тратить время на их разбор. Выбежала к тракту и на максимальной скорости понеслась по дороге, чередуя ходьбу с бегом. Остановилась только тогда, когда окончательно выдохлась, а на лес начал опускаться вечер. Тут я уже сошла с тракта, чтобы устроиться на ночлег.
В вещах воинов была и еда, которую я благополучно присвоила. Впервые с тех пор, как попала в это мир, плотно поела. Я бы сказала, на радостях набила желудок до отказа. После чего откинулась на спальник и от усталости почти сразу отключилась .
Разбудил меня приглушённый рык. Ночь уже опустилась на лес, костёр догорал, и я, сонно щурясь, подбросила в него пару головешек. Рык повторился. Был в нём какой-то надрыв и такая боль, что сердце болезненно сжалось в груди. Не знаю, что меня заставило это сделать, но я подхватила фонарик и отправилась туда, откуда доносился отчаянный крик животного.
Было темно, и уже через минуту ходьбы по ночному лесу я обругала себя за глупость. А раздвинув густые кусты, оступилась. Нога поскользнулась, и я покатилась вниз. Проклятые овраги. К счастью, катилась я недолго, привстав, отряхнулась, ворча под нос. А потом заметила горящие в темноте глаза. Сердце всполошилось, я громко вздохнула от неожиданности. Не отрывая взгляда от страшных глаз, я на ощупь отыскала фонарик. Свет фонаря выхватил из темноты клыкастую пасть хищной кошки.
Ещё сильнее испугаться я не успела. Кошка лежала на земле, громко дышала, нападать явно не планировала. Она вновь рыкнула, жалобно, болезненно. Я заметила, что шерсть её свалялась, у уголков глаз собрался гной. Кажется, животное было больно. И умирало. Почему-то я в этом не сомневалась, знала, что кошка проживает свои последние минуты.
– Ты звала, – осмелев, я подошла к ней. Погладила пушистую макушку. Глаза защипали слёзы жалости к бедному животному.
Кошка зажмурилась, словно от удовольствия, чуть приподнялась, раздвигая передние лапы. Тогда я и заметила, что к кошке жмётся маленький котёнок – её детёныш. Она нагнулась, потрепала носом детеныша, что-то проурчав, наверное, слова прощания.
– Я позабочусь о нём, – пообещала, осторожно подняв малыша на руки.
Кошка прикрыла глаза, словно благодаря за помощь, после чего её голова медленно опустилась на землю, а дыхание замерло. Котёнок жалобно запищал, вцепившись маленькими коготками в мою руку. Я провела ладонью по мягкой шерсти малыша, прижала его к груди, пытаясь успокоить. И он затих, уткнувшись мордочкой мне под мышку. Странный мир и удивительный.
/Дракон/
– Долго ещё?
Ярость кипела в груди Дайроса, буквально выводила из себя, несмотря на то, что с момента ухода девчонки прошло уже больше трёх часов. Он до сих пор не мог поверить, что так легко попался. Не воспринял девушку всерьез. Подумаешь, вырубила пьяных разбойников. Кто же мог подумать, что она приставит меч к его горлу?
– Ты спрашивал пять минут назад, – проворчал Аркарион, продолжая своё нелёгкое дело.
– Ты не ответил. Долго?
– Веревки толстые, нож тупой, а рука затекла ещё час назад.
– Так мы её упустим.
– Мы, и так, её упустили, – пробормотал сквозь стиснутые зубы Арк, активно орудуя ножом. – Темно, придётся встать лагерем здесь.
– И есть пресную кашу. Она оставила нам только крупу. Воровка.
– Не от хорошей же жизни она начала воровать. Она пыталась устроиться на работу.
– Ты её оправдываешь?
– Она красивая, – мечтательно протянул Аркарион.
– Не знаю, от неё будто холодом веет, – Дайрос мотнул головой, вспомнив взгляд синих глаз воительницы: холодный, равнодушный. Он с трудом верил в то, что она остановилась и не убила.
Верёвки наконец поддались. Дайрос дёрнул руками, начиная ослаблять путы. Руки затекли, и теперь мышцы прокололо сотней игл. Как только освободился, он подбежал к сумкам. Но только, чтобы убедиться, что девчонка вычистила всё. Забрала деньги, еду, артефакты, огниво, оставила только несколько монет и горстку мыльных корней. Это что намёк?
– Обчистила.
– Хозяйственная, – усмехнулся Аркарион, оценивая свои потери. – Забрала самое необходимое.
– Проклятье, – рыкнул Дайрос, дёрнув ворот рубашки и только сейчас заметив, что не ощущает привычной тяжести цепочки на шее. – Она забрала медальон Мирианны!
Он заметался на месте, сжимая кулаки в бессильной ярости.
– Найду её и…
– Что? Ты же не бьешь женщин, – весёлость ушла из голоса друга, сменившись застарелой тоской.
– Если она продаст медальон – сделаю исключение.