Хранительница. Памятью проклятые
Шрифт:
— Ну, — начала я, медленно поднимаясь из-за стола, — ты иди отдыхай, а я тут приберусь немного.
— Ты обижена на меня, я понимаю, — невпопад сказал Влад, устало растерев лицо ладонями, — но неужели так сложно понять, когда мы только решили использовать неопытную хранительницу в качестве приманки, ты для меня была всего лишь абстрактной фигурой? Мы скорбели и жаждали мести…
— И загубленная жизнь одного случайного человека вас не интересовала.
— Сейчас, если ты вдруг не заметила, я пытаюсь спасти твою
— Заметила, — кивнула я. Чтобы не смотреть на Влада, сгребла чашки со стола, в звенящей тишине выбралась из-за стола и подчеркнуто осторожно опустила их в раковину, — и все пытаюсь понять, какие именно планы у тебя теперь на меня. Ты осознал, что необученная хранительница развязывает тебе руки? Официально она вроде как есть, а по факту…
Влад со злостью ударил ладонью по столу, грохнуло так, что я даже вздрогнула.
— Как только все закончится, я лично возьмусь за твое обучение! — рявкнул он.
— Вот только не надо мне угрожать! — взвизгнула в ответ я.
Влад застыл, пораженно глядя на мой дрожащий подбородок:
— Только не…
— Да не буду я плакать!
И, разумеется, разрыдалась.
— Здесь не помешал бы успокаивающий сбор. — вздохнули от дверей. Илья пришел на шум и сейчас с недовольством смотрел на Влада. — Если ты думаешь, что сейчас она будет такой же спокойной, как вчера, то ошибаешься. Действие трав уже давно развеялось, и я очень удивлен, что Леся до сих пор не бьется в истерике. Девушки обычно…
— Она хранительница, — хмуро перебил его городовой, — а ты, кажется, собирался отдыхать.
Илья вопросительно посмотрел на меня, готовый остаться, если я попрошу.
— Все нормально, — заверила его я, утирая слезы. Плакать больше не тянуло, — иди, вставать и правда рано. Тебе нужно набраться сил.
Наверное, мне и правда стоило закатить грандиозную истерику, хорошенечко нареветься и наораться, чтобы не взрываться вот так вот короткими приступами плача. Но я не могла. Не получалось почему-то.
Неуверенно кивнув, Илья удалился, осторожно притворив за собой дверь.
— Прости, — вдруг сказал Влад, полностью меня запутав, — я не должен был на тебя кричать.
— Рада, что ты это понимаешь, — проворчала я, включая воду, и шум ее заглушил мои слова.
— Но мне не нравится то, с какой легкостью ты приняла Илью. Он же убийца!
— Он не специально, — сообщила я черной кружке с золотой тонкой линией по краю. Сообщила достаточно громко, чтобы услышал и Влад.
— Это не меняет…
— Для меня меняет, — отставив кружку, чтобы случайно ее не разбить, я повернулась к Владу, — знаешь, кто мне помог, когда нас с Оксаной проклятые загоняли? Илья. А что в это время делал ты? Загонял Илью? А знаешь, кому я первым позвонила, когда поняла, что мы в опасности? Угадай.
Он молча смотрел на меня, вода шумела за спиной, разлетаясь веером брызг по раковине и задевая мою руку, которой я вцепилась в ее край.
— Вот только твой телефон не отвечал. Как и телефон Глеба. И Богдана. И Крис тоже. Вы опять встали на след, и вам было плевать, что происходит у меня, и почему я так усиленно пытаюсь до вас дозвониться.
— Это не так. Я не слышал звонка. Телефон остался в офисе.
— Илья меня спас, — не слушая его продолжила я, — и когда меня надкусили эти чертовы проклятые, не отвернулся и помог.
— Потому что у него есть на тебя планы.
— Да у вас у всех есть на меня планы! Я прямо нарасхват, впору гордиться!
— Лесь, тебя опять несет, — осторожно заметил он.
— Терпи! Меня теперь еще нескоро отпустит. Так и буду срываться, — сказала и всхлипнула, — да что ж такое-то?
Это было просто невыносимо. Настолько неуравновешенной я даже в подростковом возрасте не была, когда у меня гормоны из ушей перли. Да что там, даже моя двоюродная сестра, в общем-то, не отличающаяся спокойным характером, была куда как сдержаннее во время своей беременности, съевшей изрядную долю мужниных нервов.
А я вот мечусь как ненормальная. От злости в слезы, от слез к подтормаживающему спокойствию, потом короткий период адекватности и снова черти что.
Влад поднялся. Медленно, я бы даже сказала — с опаской подошел ко мне, выключил воду и только после этого обнял. Но обнял как-то странно, будто был готов в любое мгновение отскочить, стоило бы мне только сделать резкое движение.
Дожили. Я умудрилась запугать даже городового.
— Хочу чудодейственного успокаивающего чаю, — всхлипнула я, медленно обняв Влада за талию. Чтобы не напугался и не убежал. Мне сейчас нужна поддержка, пусть даже и от него.
— Нету, — вздохнул Влад, опустив подбородок мне на макушку, — придется тебе как-то самой справляться.
— Бедные твои нервы, — выдохнула я, несколько успокоившись.
Наверное, мне просто нужно было принять, как данность, то, что жизнь моя безвозвратно разрушена, тогда бы стало легче. И я даже пыталась, но все равно смириться с этим не удавалось.
— А может, все-таки стоит просто разделаться с проклятыми? — робко спросила я, прижимаясь щекой к футболке Влада, отсчитывая размеренный стук сильного сердца.
Три удара и решительное:
— Проклятые будут повторно закованы. Другого выхода у нас просто нет.
— В смысле?
— Лесь, они поедают людей, уничтожая память о них, чем необратимо меняют будущее. Кто знает, кем должна была стать Оксана, которую я уже никогда не вспомню? Возможно, ей суждено было совершить что-то значимое, что-то такое, чего теперь не произойдет. Проклятые не просто убивают людей, они меняют будущее. Это может уничтожить все.
Отстранившись, я с надеждой заглянула ему в глаза.