Хребет Индиго
Шрифт:
— Это было семь лет назад.
— Разве это имеет значение? Могло пройти семьдесят лет, но они все равно продолжали бы обижаться.
Нельсены принесли два воздушных рожка на баскетбольный матч в средней школе. Мой младший брат Матео играл во втором классе в команде младших классов вместе с сыном Нельсенов. Они использовали эти чертовы рожки в спортзале целый час подряд. Наконец, Уолтер попросил их быть потише.
В тот день наш мэр принял на себя удар всех, кто находился на трибунах. Статьи, напечатанные с тех пор, не были добры к Кови. Думаю, Нельсены также не собирались быть добрыми к Уинн.
В статье почти ничего не говорилось о её опыте, хотя её возраст был упомянут трижды. Вместе со словом льготный.
Тридцать лет было мало для начальника полиции. Если бы отец не был в комиссии по найму, я бы тоже назвал это фаворитизмом.
Какой опыт может быть у Уинн в начале ее карьеры? Если случится что-то катастрофическое, я не хотел, чтобы шеф бросил весла в воду, когда нам нужен надежный капитан у руля. Может быть, несмотря на дерьмовое написание, Эмили Нельсен была права.
Но поскольку у меня не было настроения спорить с отцом, я забрал у мамы свою кружку с кофе и поцеловал ее в щеку.
— Спасибо за кофе.
— Не за что. — Она сжала мою руку. — Поужинаем сегодня вечером? Нокс не работает в ресторане, а у Матео нет смены в отеле. Лайла и Талия сказали, что могут прийти около шести.
— А как же Элоиза?
— Она придет после того, как ночной служащий прибудет в отель, вероятно, около семи.
В эти дни было все труднее и труднее собрать нас всех под ее крышей и за одним столом. Мама жила ради редких случаев, когда она могла накормить всех шестерых своих детей.
— Я постараюсь. — Сейчас было напряженное время на ранчо, и мысль о семейном ужине уже заставляла меня уставать. Но я не хотел разочаровывать маму. — Увидимся позже. Еще раз спасибо за столбы, пап.
Он поднял свою кружку с кофе, его внимание было приковано к газете, а лицо было хмурым.
Когда я вышел на улицу, по крыльцу пронеслась кошка. Она нырнула под нижнюю ступеньку, и когда я спустился на землю, я нагнулся, чтобы увидеть ее, примостившуюся в углу и выслушивающую хор крошечных мяуканий.
Котята. Мне прийдется взять нескольких из них к себе в сарай, когда они подрастут. У мамы уже было по меньшей мере десять кошек. Но поскольку они не подпускали мышей, никто из нас не возражал против того, чтобы иногда брать пакетик сухого кошачьего корма.
Я пошел по гравию, направляясь к магазину. Это стальное здание было самым большим на ранчо. На одном углу участка находились амбар и конюшни, на другом — родительский дом, а магазин был третьим углом треугольника.
Наши наемные работники приходили сюда, чтобы записаться на смену и выйти из нее. У моего офис-менеджера и бухгалтера был свой стол, хотя они оба предпочитали работать в офисе, который мы держали в городе.
Стук моих ботинок эхом отразился от бетонного пола, когда я вошел в просторное помещение. Одна из косилок стояла прямо перед раздвижными дверями.
— Привет, Гриф. — Мой кузен, который работал у нас механиком, высунул голову из-под машины.
— Привет. Как идут дела?
— О, я починю её.
— Хорошие новости.
Этой весной я уже купил два новых трактора. Я бы предпочел перенести еще один крупный расход на оборудование на зиму.
Я продолжал идти, в то время как он вернулся к работе над машиной. Сегодня мне предстояло выполнить гору офисной работы, либо здесь, либо дома. Нам не хватало человека на летний сезон, и я на неделю опоздал с подачей объявления в газету. Причиной было избегание Эмили, но я не мог продолжать откладывать это. Лишь бросив взгляд на свой затемненный кабинет, я повернулся к двери.
В общей сложности ранчо состояло из девяноста тысяч акров. В большинстве дней я был скорее бизнес-менеджером, чем настоящим хозяином ранчо. Я все еще носил свои сапоги и пряжку ремня, которую я выиграл, скача верхом на лошади на школьном родео. Но полученная мною степень по бизнесу использовалась чаще, чем щипцы для крепления проволоки.
Не сегодня.
Июнь был прекрасным месяцем в Монтане, и голубое небо манило к себе. С гор дул прохладный ветер, донося в долину аромат сосен и тающего снега.
Солнце и пот пошли бы на пользу моей голове. Мне нужен был день тяжелого ручного труда. Может быть, если я доведу себя до изнеможения, то засну без снов о Уинн.
Я как раз подошел к инструментальному столу, готовый загрузить свежий моток колючей проволоки и оцинкованные зажимы для столбов, когда в кармане моих джинсов зазвонил телефон.
— Привет, Конор, — ответил я.
— Гриффин.
Мое сердце замерло от паники в его голосе, но мои ноги уже двигались, бегом направляясь к двери магазина.
— Что случилось? Ты ранен?
— Это…
— Это что? Поговори со мной.
— Я начал на хребте Индиго. В том угловом посту.
— Ага. — Когда я выскочил на гравий за дверью, я уже бежал. Может, он и молод, но Конор не из пугливых. — Конор, расскажи мне, что случилось?
Из его рта вырвался всхлип.
— Я уже еду, — сказал я, но не закончил разговор. Вместо этого я сел в свой пикап, подключил телефон к Bluetooth и держал Конора на линии, пока ехал. — Дыши, Конор.
Из его легких вырвался вздох. Моя нога вдавила педаль газа, и я помчался к повороту.
— Я как раз съезжаю с гравийной дороги, — сказал я ему, свернув на двухстороннюю дорожку, которая шла вдоль линии забора.
Он ничего не ответил, только продолжил эти душераздирающие, приглушенные рыдания.
Пикап дребезжал так сильно, что казалось, будто у меня трясутся кости. Эти дороги не были асфальтированными или гладкими, они просто износились от времени, когда мы ехали через поля. Тропы были испещрены ямами, камнями и провалами. Они были рассчитаны на скорость не больше восьми километров в час. Я ехал со скоростью тридцать.