Хроника гениального сыщика
Шрифт:
– 140 миллионов чипов? – позвонил я резиденту РФ. – На какие, ёлы-палы, шиши? Нефть дешевеет…
– Вы, Петя, будто малый ребенок. А подушка экономической безопасности?
– Разве вы не всю ее на себя потратили?!
– Выходит, не всю.
Оказывается, чип не только определял число дензнаков, но и коэффициент продуктивности. Исходя из этого, выдавались съестные продукты, одежда, услуги.
По сводкам ВЦИОМ производительность труда стремительно росла. Предвкушая триумф отечественной экономики, я потирал ладони.
Рябов
– Погодите, ликовать, акушер. Ситуация еще хрен куда вырулит.
– Экономические показатели семафорят об обратном.
Сыщик собрал оружие, в шутку прицелился мне в лоб, проверочно пощелкал курком.
– Вы давно были в продуктовом магазине?
Я увернулся от воображаемой пули:
– Вчера ходил за молоком и овсянкой. Цены подросли процентов на 15. Не вижу в этом ничего фатального. Инфляция.
– На 15 процентов за несколько дней?
Зазвонил телефон. На проводе глава Центробанка, Павел Гусь.
– Господа, я решительно разочаровываюсь в своем народе?
– Что так? – инспектор выбил из пачки «Кэмела» сигарету.
– Отказываются вставлять чипы. Лишь старушки согласны. Все бегут за рубеж. Железнодорожные перроны и аэропорты переполнены.
– План ваших действий?
– Пункт первый. Срочно реконструировать железный занавес. Никого не впускать в страну и, главное, не выпускать. Пункт второй, приступить к поголовному вживлению чипов.
Рябов выпустил едкий клуб дыма:
– Уж лучше бы, Паша, вы собирали свои фашистские деньги. То бишь марки.
– Вы не патриоты! – разгневанный Гусь бросил трубку.
– Как они намерены восстановить железный занавес? – конвульсивно сглотнул я. – Никакого спецназа с десантом не хватит.
– Я думаю, они начнут с тотального сожжения всей наличности.
– Тогда народ осатанеет. И сожжет их самих.
– Как Жанну д'Арк?
– Или Джордано Бруно.
Рябов тщательно затушил бычок в латунной пепельнице, изготовленной умельцами из авиационного патрона.
– Даже не знаю, что тут сказать. Возможно, Гусь с Абрамкиным и правы. Все гениальные идеи всегда встречают на Руси жесткое сопротивление. Вспомните, как в эпоху Петра Великого трудно приживалась в русских деревнях картошка.
Конечно, с сыщиком можно было бы и поспорить. Сказать, мол, Петру Первому несправедливо приписывают все достижения. И флот он построил, и окно в Европу прорубил, и засадил от Владивостока до Калининграда все картошкой.
Флот же в Архангельске был и до него. Окно в Европу давно уж прорублено. Вспомните хотя бы путь из варяг в греки, во времена Великого Новгорода. Именно Ивану Грозному мы обязаны появлению рассыпчатой и аппетитной картошки. Да какой смысл в полемике? Не лучше ли подождать? Пусть сама жизнь подскажет, как нам действовать.
События же развивались так…
Были отменены все международные рейсы отечественных самолетов и поездов. У Лобного места сожжено еще сорок КАМАЗов русской наличности.
Народ же судорожно драпал за кордон.
Улетали на авиалайнерах стран, с коими Абрамкин еще не успел разорвать дипотношений. Уплывали на надувных матрацах в Стамбул и Аляску. Звериными тропами уходили в Грузию, Афганистан и кочевую Монголию.
К концу чудного лета на бескрайних просторах от Владивостока до Калининграда осталась лишь горстка людей. В основном, понятно, старики и старушки, ярые патриоты, слабоумные, мечтатели-идеалисты и кремлевская вертикаль, которая свято верила, что в стране еще есть чем поживиться.
Мы безотлагательно с Рябовым были вызваны в Кремль.
Диспозиция примерно такая же, как и в прошлый раз. Спасская башня. Овальный кабинет. Я с сыщиком и президент РФ с Павлом Гусем.
– Что происходит? – вскрикнул Абрамкин. – Неужели реформа чипизации накрылась медным тазом?
Павел Гусь кусал тонкие губы:
– У нас еще остались кой-какие человечьи ресурсы.
– Ты бредишь… – пробормотал Абрамкин.
– А монголы с китайцами? Они к нам, ой как, просятся?! Просто роют копытами.
Рябов погладил тайную кобуру именного браунинга:
– Согласятся ли эти люди с раскосыми и жадными очами работать бесплатно?
– А кто их будет спрашивать? – вскрикнул Пашутка. – Хочешь получить гражданство РФ? Сразу – бац! – в мозг чип.
– Так они же сбегут… – мелово побледнел президент.
– А мы их «катюшами» или системой «град». У нас же еще со времен Совдепии граница на надежном запоре.
Вошла супруга президента РФ, г-жа Альпенгольц, в руках держала свинью-копилку.
– Скажи, дорогой, – тихо спросила она, – ты и эту хрюшку решил раскокать, а деньги спалить? Их же наш сыночек собирал с пятилетнего возраста.
– Там металл. Он не горит, – щека у Абрамкина нервически дернулась. – Нужна плавильная печь.
Алина Борисовна, вся в траурно-черном, шагнула к мужу и расколола глиняную чушку о сократовский лоб мужа.
Металлические кругляки звонко раскатились по вощеному паркету.
Рябов инстинктивно выхватил из потайной кобуры именной браунинг.
Я прижал к груди акушерский саквояж.
Г-жа Альпенгольц, горделиво вильнув тазом, покинула Овальный кабинет.
Президент, как мыслящий тростник, рухнул.
– Чего это она? – сипло прошептал Гусь.
Востроухая Алина Борисовна услышала, вернулась:
– Не зря я свою девичью фамилию не поменяла. Как была, так и останусь – Альпенгольц!
Вторично протестующе вильнув бедром, удалилась.
– Что она сказала? – с зажмуренными глазами спросил Абрамкин.
Я открыл акушерский саквояж, достал справочник: