Хроники Амбера. В 2 томах. Том 2
Шрифт:
Юрт исчез перед самым тараном, а в стене, у которой он стоял, образовалась трехфутовая трещина. Я разослал во все стороны чуткие щупальца-линии, отыскал противника в следующую же секунду: на карнизе под потолком. Он спрыгнул на меня в то мгновение, когда я поднял глаза.
Я взлетел и исхитрился поймать Юрта в середине падения, потом ударил левой, рассчитывая сломать ему шею и челюсть. К несчастью, заодно сломал и собственное левитирующее заклинание, так что мы оба рухнули на пол.
Женщина вскрикнула и устремилась к нам. Секунду мы оба лежали оглушенные. Потом Юрт перекатился на живот, выбросил вперед руку, прыгнул, упал,
Его пальцы сомкнулись на рукоятке Вервиндла. Видимо, он почувствовал мой взгляд, потому что поднял глаза и улыбнулся. Люк пробормотал ругательство и зашевелился. Я бросил в Юрта замораживающим заклинанием, но он исчез перед самым холодным фронтом.
Женщина снова вскрикнула, и я, еще не обернувшись, по голосу узнал Корал.
Юрт материализовался сзади от нее, приставил к горлу светлое, дымящееся лезвие.
— Ни... с места, — прохрипел он, — а не то... я... вырежу ей... еще одну... улыбку.
Я искал быстрое заклинание, которое прикончило бы его, не повредив ей.
— И не думай, Мерль, — выговорил Юрт. — Я почувствую... заранее. Просто дайте мне... еще полминуты... и вы проживете... чуть дольше. Не знаю, где ты поднабрался... этих новых фокусов... но они тебя не спасут...
Он тяжело дышал и обливался потом. Изо рта у него по-прежнему бежала кровь.
— Отпусти мою жену, — сказал Люк, вставая. — Или во всей Тени не останется места, где ты сможешь спрятаться.
— Я не хочу быть твоим врагом, о сын Бранда, — сказал Юрт.
— Тогда делай, что тебе говорят, приятель, — отвечал Люк. — А то я и не с такими справлялся.
И тут Юрт вскрикнул, словно его внутренности охватил огонь. Он опустил меч, отступил от Корал и затрясся, будто марионетка, которую связали по рукам и ногам, но продолжают дергать Корал повернулась лицом к нему, ко мне и Люку — спиной. Правую ладонь она поднесла к глазам. Через какое-то время Юрт упал на пол и скорчился в позе эмбриона. На нем плясало алое пламя. Он мерно вздрагивал и стучал зубами.
Вскоре он исчез, волоча радужный след, отплевываясь слюной и кровью, унося с собой Вервиндл. Я послал вдогонку прощальный разряд энергии, хотя и знал, что не попаду. На дальнем конце радуги ощущалось присутствие Джулии, и я, несмотря ни на что, порадовался: значит, ее не убил. Но Юрт — Юрт теперь очень опасен. Впервые он вышел из схватки со мной без всякого ущерба и даже вынес из нее кое-что. Кое-что смертоносное. Он учится, а это ничего хорошего не сулит.
Корал опустила глаза, но я успел поймать алый отблеск и понял, что сталось с Камнем Правосудия, хотя и не понял, зачем.
— Жену? — переспросил я.
— Ну, в каком-то смысле... да, — ответила Корал.
— Угу, так уж получилось, — сказал Люк. — А вы что, знакомы?
Принц Хаоса
Глава 1
Видел одну коронацию — считай, что видел их все. Звучит цинично, да так оно и есть, особенно когда главное действующее лицо — твой лучший друг, а его королева — твоя же мимолетная любовница. Все как обычно: процессия под бесконечный заунывный аккомпанемент, а еще неудобные цветастые одеяния, фимиам, речи, молитвы, звон колоколов... Утомительно, душно и требует лицемерного участия, словно на свадьбах, актовых днях или тайных посвящениях.
Итак, Люка и Корал объявили повелителями Кашфы, причем в той самой церкви, где всего несколькими часами ранее мы почти до смерти — к сожалению, только почти — схватились с моим безумным братом Юртом. Как единственному представителю Амбера, пусть формально и не имеющему официального статуса, мне предоставили наилучшее место, и взоры присутствующих частенько скользили по моей особе. А посему приходилось постоянно быть начеку и отвечать приличествующим ситуации образом. Хотя Рэндом и не присвоил официального статуса моему присутствию на церемонии, я прекрасно понимал, что он будет возмущен, если услышит, будто мое поведение в чем-либо противоречило букве протокола.
Таким образом, для меня все закончилось ноющими ступнями, онемевшей шеей и насквозь промокшими пестрыми одеяниями. Таков шоу-бизнес. Впрочем, выбора у меня не было. Мы с Люком не один пуд соли съели вместе; мы скрещивали клинки, пытаясь укокошить друг друга, шастали по картинным галереям и блуждали в Тени. Вспоминая все это, я не мог не гадать, каким Люк окажется теперь, воссев на престол. Подобный казус превратил моего дядю Рэндома из беспечного музыканта, бродяги и развратника — в мудрого и уважаемого правителя; правда, список первоначальных качеств я могу восстановить лишь по воспоминаниям родственников. Я надеялся, что старина Люк не претерпит столь же кардинальных перемен. Он ведь совсем не похож на Рэндома и на целое поколение моложе. Хотя с годами все меняется, наверное, это в порядке вещей? Я ведь и сам далеко не тот, каким был совсем, кажется, недавно. А если подумать — даже и не тот, каким был вчера.
Во время заключительного песнопения Корал ухитрилась передать мне записку, где назначила встречу, сообщив время, место и даже начертив небольшой план. Мы встретились вечером в задних покоях дворца. Тут я узнал, что, оказывается, ее и Люка поженили заочно еще детьми; такова была часть дипломатических договоренностей между королевой Ясрой и Бегмой. Из дальнейших дипломатических ухищрений ничего не вышло. Властители вроде и забыли о свадьбе, пока новые события не послужили напоминанием. Люк и Корал не виделись много лет, однако официальная хроника гласила, что принц женат. По крайней мере пока сей декрет не будет аннулирован.
Но если следовать этому декрету, Корал могла короноваться вместе с Люком. Если в этом была хоть какая-то польза для Кашфы.
А она была — Эреньор. Бегмийская королева на троне Кашфы поможет смягчить напряженную обстановку, сопровождающую захват чужой территории. По крайней мере так посоветовала Ясра, как сообщила мне Корал. И Люк поддался, тем более при отсутствии гарантий со стороны Амбера и ныне более не существующего Договора Золотого Круга.
Я обнял Корал. Послеоперационное восстановление шло поразительно быстро, и все-таки здоровой она совсем не выглядела. Корал носила черную повязку на правом глазу и вся дрожала, стоило моей руке случайно оказаться рядом — или даже когда я смотрел на нее слишком долго. Я не мог и предположить, зачем Дворкин заменил поврежденный глаз Камнем Правосудия. Разве что он счел ее достаточно стойкой, чтобы противостоять попыткам обеих Сил — Образа и Логруса — вернуть талисман. Но в подобных материях мой опыт был, прямо скажем, никакой. Я недавно убедился, что карлик-маг вполне в здравом рассудке, но мое убеждение ничуть не проясняло загадочных талантов, которыми обыкновенно обладают мудрецы древности.