Хроники боевых ангелов. Часть 2.
Шрифт:
– Я бы попробовал кусочек!
– засмеялся капитан.
– Нет, это, скорее, трехслойный торт, - изгалялись матросы.
– Сладенький! И-ха-ха! И-хо-хо!
Смех смехом, но девчонкам стало заметно лучше. Я слышал биение их сердец. И спереди, и сзади. Это было бы очень мило, если бы не жара...
Вскоре ветер стих, исчезло и волнение. Всем дамам стало лучше. Моряки быстренько сварили кашку с остатками свежего мяса. Дамы даже смогли поесть.
– А теперь, милые мои, на вёсла, - закричал капитан после ужина.
– Какие вёсла?
– удивились девчонки.
Капитан показал на обвисший парус и на уходящие вперёд корабли эскадры:
– Нет волны - нет ветра. Нет ветра - нет хода. Нет хода - зато есть вёсла. Берем вёсла, начинаем работать!
– А как же ночь и Тени?
– удивился я.
– В море Тени почему-то не атакуют, так что можно грести хоть всю ночь, - радостно объяснил капитан, - На весла, мои хорошие, а то все корабли уже далеко.
Мы разобрали весла. К чести моряков, почти вся команда устроилась грести вместе с нами. Это был большой и медленный грузовой корабль, а не быстрая галера, где гребут, сидя на скамьях. Здесь нам сначала пришлось просовывать весла в отверстия в борту, а гребли ими, ходя по палубе, по три человека на весло. Уже после первых трёх гребков у меня заболели все мышцы. И так работать всю ночь?
У девчонок на других кораблях возникли схожие проблемы. Я разделил взвод на три части, чтобы на всех кораблях было примерно равное количество людей, ухаживать за лошадьми. На втором корабле командовала Махи, на третьем Брун.
Корабль понемногу двинулся и начал набирать ход. Было тяжело, но когда корабль набрал скорость, полегчало.
– Теперь главное - силы зря не тратьте и руки берегите, чтобы мозоли до крови не натереть, - посоветовал нам боцман, обходя корабль.
Матросы начали петь бесконечную песню про приключения пьяного матроса. Большинство куплетов были остроумными, но абсолютно не для девичьих ушей. Девчонки смеялись. Это было даже забавно - шаг туда, шаг обратно, чувствуешь упругую силу воды, мимо проносятся волны. Потом зажглись звезды. Это было красиво.
Матросы решили сделать перерыв в песнях и предложили попеть нашим дамам. Девчонки приняли вызов и начали петь чернушные походные песни про весёлых мертвяков, которые забыли, что их убили, и по солдатской привычке пошли за выпивкой. И где только успели набраться?
Каждый час гребли капитан объявлял перерыв. Боцман разносил воду, мы без сил валялись на палубе. В первый перерыв я ещё видел галеры эскадры. Во второй раз они уже скрылись за горизонтом. Один из наших кораблей начал отставать, там было много лошадей и мало команды. Пришлось передать на него всех девчонок, кроме Милы, Мури и Айси.
– Это ничего, я знаю, куда плыть, - успокоил меня капитан, заметив мои испуганные взгляды.
Мы остались в одиночестве, три тихоходных корабля в открытом море. Что очень красноречиво говорило о боевой ценности взвода в глазах капитана.
Нас отпустили спать только после семи часов гребли. Я лёг спать с абсолютной уверенностью, что завтра мои мышцы будут сплошным комком боли. Предчувствия меня не обманули. Завтрак сопровождался сплошными стонами. Стонали даже матросы.
Вставать к веслам было совсем не весело, но пришлось. Штиль продолжался.
Девчонки запели, на этот раз красивые протяжные песни. С других кораблей им ответили. Постепенно мышцы разработались и перестали болеть, жизнь стала казаться если не прекрасной, то интересной. Если бы ещё не жара... Девчонки перегрелись и скинули всю одежду, кроме юбочек. Матросы начали оборачиваться и хихикать (мы гребли первой парой вёсел). Когда они обернулись в очередной раз, то обнаружили, что вместо волос у наших дам змеи, а соски удлинились и тоже превратились в змей с большими зубами и раздвоенным языком. Все змеи танцевали и поворачивались к тем, кто на них смотрел. Точно как на скульптурах богини мщения в храмах. Даже у меня из грудей выросли змеи. Айсфинг постаралась на славу, но меня она зря так разукрасила. Больше матросы не хихикали и старались не оборачиваться.
Ближе к обеду капитан забеспокоился и приказал всем отдыхать. Чутьё не подвело морского волка. Горизонт потемнел, а ближе к вечеру разразился образцовый шторм. Капитан погнал нас на вёсла. Я приказал девчонкам оставаться в трюме. Упрямая Айсфинг вылезла помогать. Когда очередная волна, прокатываясь по палубе, играючи оторвала её от весла и стукнула о кормовую надстройку, Айси поняла, что сегодня не её день, и больше не упрямилась. Меня самого несколько раз чуть не унесло. Боцман привязал всех верёвками к рым-болтам. Обвязывая меня страховочным концом, он проревел, что капитан очень беспокоится за... судьбу ушедших вперёд галер.
– А за нас он не хочет побеспокоиться?
– проревел я в ответ.
– Нет, для нашего круглобокого такой шторм - только игрушки, - уверенно ответил боцман.
Мне так не казалось. Несколько раз приходилось задерживать дыхание, пока вода проходила надо мной.
Но капитан оказался прав. Шторм задел нас только боком, и через четыре часа изнурительной борьбы с огромными волнами меня отпустили отдыхать. Меня пожалели. Матросы остались ставить парус и откачивать воду.
В трюме я нашел совершенно зелёных Мури с Милой, мрачную Айси и огромное количество воды.
– Мы тонем?
– полюбопытствовала княжна без тени каких-либо эмоций.
– Нет. Быстро идём под парусом.
– Остальные корабли?
– Вроде идут рядом.
– Я могу им помочь?
– Если только посветишь чем-нибудь.
– Это слишком дорого стоит. Лучше буду спать.
– Хорошая идея.
Поутру мы оказались единственными, кто держался на ногах, не считая неутомимого капитана. Он без долгих раздумий приставил нас к вёслам, наказал держаться за остальными двумя кораблями, а сам пошёл спать. Ветра почти не было. Мы позавтракали сухарями и взялись за вёсла. Так и гребли, вчетвером, по двое на весло. Остальные корабли двигались быстрее нас, очевидно, тех, кто "отдыхал" на них ночью, было намного больше. Мы вполголоса пели детские песни, по очереди. Мы с Айси - песни севера, Мила с Мурой - песни Исхальдии.
Около полудня ветер усилился, из-под палубы волшебным образом появились и капитан, и матросы, ставить парус. Нас погнали отмывать трюм от рвоты и лошадиного навоза. Вчетвером это было нелегко.
Это измывательство продолжалось ещё два дня. Штормов больше не было, но грести пришлось. У всех на руках появились водяные мешки, потом они лопнули и превратились в кровавые мозоли. На четвёртый день Мури и Мила перестали укачиваться. Расстройство равновесия просто не могло передать свои сигналы через толстый слой желания поспать. Матросы смеялись над нами: "Ещё два дня, и станете настоящими моряками!". Мы не обижались. Моряки работали больше нашего.