Хроники боевых ангелов. Часть 2.
Шрифт:
Красные огоньки в глазах у княжны погасли.
– А какого цвета у неё глаза?
Я на секунду задумался, потом вспомнил синь, которая распахнулась передо мною, когда Мила назвала меня "господином":
– Голубые.
– Она тебя сделала.
– Не заметил.
– Если бы ты заметил, то это был бы провал, - Айси засмеялась и ушла дочитывать.
Продолжая обрабатывать ноги, девчонки перекидывали друг другу новую маску и примеривали. Айсфинг одела свою деревянную и встала рядом с Варой, на которой была фата. Разница была настолько велика, что все взвыли. Фата была красивее в разы.
Я притворно заплакал:
– Вот так стараешься, стараешься, а потом приходят настоящие профи, и всё старания насмарку.
Удивительно, но меня начали утешать.
В этот вечер произошло ещё одно необычное событие. Не успели мы обсудить новую маску, как в коридоре послышались мужские шаги. Я отправился смотреть, кто бы это мог быть. Вход в женскую казарму был запрещен всем, кроме меня. Даже капитан обещал не входить.
У входа стоял Брун с двумя подносами с едой.
– Я... это... только вы с Милой к ужину опоздали. Я вам еду принёс.
Никто никогда в отряде ни о ком не заботился. Кормили нас обильно, но что ты успел выловить из общего котла на свою доску - то твоё. Опоздавшие могли рассчитывать только на запас сухарей на кухне и какие-нибудь овощи, если удастся выпросить у поваров. Брун, похоже, не успел вжиться в эту традицию.
Я поблагодарил его от всего сердца и понёс еду Миле.
– Твоя порция. Брун принёс, - сказал я тихо, передавая поднос Миле.
Весь отряд замолчал и посмотрел на Милу. Мила покраснела.
– Вы чего? Брун о нас позаботился. Хорошая традиция, кстати, заботиться друг о друге. Берите на вооружение.
У Красного Отряда был обычай. Каждые две недели доктор читал кодекс чести, а затем по нескольку глав из хроник отряда. Оказалось, что история отряда насчитывает несколько столетий. В хрониках содержались как описания древних войн, так и разные тактические хитрости. Было даже немного про то, как строить осадную технику и боевые машины.
Кодекс чести отряда был, скорее, целой философией. Солдатам отряда внушалось, что главное - это не долгая жизнь, а возможность умереть с честью в бою за своего господина или за те идеалы, за которые стоит умереть. Я не особенно вникал, поскольку вникать там было особо не во что, но философия смерти с честью внушалась очень упорно. Нам пытались внушить, что победить может только тот, кто умер для себя и сражается за господина или за дело. При этом отрицательная часть этой философии была сильнее, чем утвердительная - львиная доля рассуждений приходилась не на описание идеалов, а на насмешки над жалкой жизнью в страхе и эгоизме. При этом разгул, как это ни странно, осуждался, а всяческая экономия приветствовалась. Я за своё детство наслушался разных проповедников и повидал разные войны, а потому пропустил всю философию мимо ушей.
В этот вечер доктор читал нам историю одной осады, когда Красный Отряд целый год просидел в окружении и в итоге вышел победителем. После лекции я сразу подкатил к доктору с просьбой дать почитать все остальные хроники.
– Читай, - разрешил доктор, - но на известном тебе языке написаны только последние сто лет. Придётся языки учить.
– Ничего, найду словарь и прочитаю!
Доктор многозначительно усмехнулся.
Глава 17. Айсфинг начинает учиться.
Мы сидели в роще рядом с замком и отдыхали. Только что закончилась тренировка по действиям в строю. Тренировались все, кроме часовых, весь состав Красного Отряда.
Мы с Айсфинг сидели немного в стороне, обсуждая планы на будущее.
Прошла неделя с тех пор, как сержант Паргино мучил нас четырёхчасовой строевой тренировкой. Всю неделю девчонки едва ковыляли. Чтобы не мучить их лишний раз, я старался проводить только занятия по верховой езде. Ещё я всю неделю регулярно наведывался в город в сопровождении Милы. Якобы для нашей страховки нас всегда сопровождал кто-нибудь из наших братьев, пешком и в гражданской одежде. Мы прекрасно осознавали, что весь отряд с интересом ждал их донесений.
Неизвестный убийца пока никак себя не проявлял. Возможно, мы его спугнули, и он затаился. Капитан заслал в трущобы нескольких членов отряда под видом сезонных рабочих. Несомненно, у него был свой план в этом деле. Пока мы с девчонками торчали на виду и отвлекали внимание, незаметные агенты капитана брали ключевые районы под плотный присмотр.
Выполнять обязанности городской стражи было забавно, но было очевидно, что отряд наняли за такие большие деньги отнюдь не для чистки трущоб от криминала. Что-то затевалось, и сегодняшняя тренировка была тому лучшим подтверждением. Нам с Айси совсем не хотелось погибать в какой-нибудь гражданской войне или годами сражаться ради создания огромной империи. Мы с княжной делились обрывками подслушанных сплетен и строили догадки, но ничего толкового не складывалось.
Кусты раздвинулись, и на нас вышел один из наёмников. Он воровато оглянулся и приказал мне:
– Раздевайся, мне нравится твоя попка. Я сейчас буду тебя трахать.
Это было настолько неожиданно и глупо, что мне показалось, будто это происходит не со мной.
– С ума сошел? За приставание смертная казнь, - зашипела Айсфинг.
– А ты молчи, Колода, и радуйся, что мне больше мальчики нравятся. А то сейчас меч в горло быстро получишь, - агрессивно шагнул к малышке насильник.
Айсфинг начала смеяться.
– Хорошо. Снимай штаны, - сказал я и сделал вид, что тянусь к завязкам.
Дурачок развязал пояс и начал спускать штаны. В тот короткий момент, когда штаны были между поясом и коленями, я вытащил меч и провел кровавую полосу по ногам и животу дурачка. Не насмерть, а только для того, чтобы затруднить ответ на вопрос, почему у него рана на животе есть, а на штанах разреза нет. Я был уверен, что Айсфинг наложит на наёмника замедление, и не ошибся в расчетах. Наёмник даже не успел подумать защищаться.
Мы встали и приняли боевые стойки. Айсфинг сняла замедление. Наёмник принялся вопить от ярости, угрожая нам ужасной местью.
В следующий момент вокруг нас появилось очень много вооружённых людей в красных мундирах, с обнажёнными мечами и с луками наизготовку. И смотрело все это оружие не на насильника. Среди солдат был и капитан. Но первым говорить стал не он, а низкорослый наёмник по кличке Жила. У него у единственного не было в руках оружия.
– Так-так, какое прекрасное заклинание! Замедление плюс небольшой паралич. Ну, и кто из вас магик? Парнишка? Нет, слишком прямолинеен. Малышка, что ты там катаешь в руке? Если какой-нибудь убийственный амулет, то не советую. Мы не угроза для тебя, хотя и намного сильнее.