Хроники Черного Отряда: Черный Отряд. Замок Теней. Белая Роза
Шрифт:
– Спасибо… господин Капитан.
Я удивился. Ворон явно не из тех, кто привык называть других господами.
Поход продолжался: Отряд миновал Вяз, углубился в провинцию Клин, проехал Розы и двинулся дальше на север по Форсбергу. Эта провинция, некогда бывшая королевством, стала полем кровавой схватки.
Город Весло расположен у северных границ Форсберга, а чуть дальше, в лесах, находится Курганье, где Госпожа и ее любовник Властелин были похоронены четыре века назад. Придурковатые колдуны из Весла затеяли магические
Южный Форсберг встретил нас обманчивым миролюбием. Крестьяне приветствовали Отряд без особого восторга, но деньги брали охотно.
– Для них в диковинку, что солдаты Госпожи платят, – сказал Ворон. – Взятые попросту хватают все, что приглянется.
Капитан хмыкнул. Мы бы и сами так поступали, если бы не получили от Душелова наказ вести себя вежливо. Перед отъездом он щедро наполнил казну Отряда. Капитан не возражал. К чему зря заводить врагов?
Мы ехали уже два месяца, и все выдохлись. За спиной осталась тысяча миль. Капитан решил дать Отряду передышку на границе зоны боев. Возможно, у него появились сомнения насчет службы Госпоже.
Как бы то ни было, зачем гоняться за неприятностями? Особенно если плата не меняется, сражаешься ты или нет.
Капитан завел нас в лес. Пока мы разбивали лагерь, он разговаривал с Вороном. Я наблюдал за ними.
Любопытно. Этих людей начинает что-то связывать. Я не мог понять, что именно, поскольку слишком мало знал о каждом из них. Просто Ворон – новая загадка, а Капитан – старая.
За все годы, проведенные рядом с Капитаном, я почти ничего про него не узнал. Так, намек там, намек здесь, приправленные домыслами.
Капитан родился в одном из Драгоценных городов. Он был профессиональным солдатом. Что-то перевернуло его личную жизнь. Вероятно, женщина. Он наплевал на контракт и чин и стал бродягой, а через некоторое время связался с нашей компанией духовных изгнанников.
У каждого из нас есть прошлое. И сдается, мы окутываем его туманом вовсе не для того, чтобы спрятать, а просто думаем, что выглядим романтичней, многозначительно закатывая глаза и тонко намекая на прекрасных женщин, с которыми расстались навсегда. Те из нас, чьи истории я сумел выведать, бежали от закона, а не от трагической любви.
Капитан и Ворон, очевидно, нашли друг в друге родственную душу.
Мы выбрали место для лагеря, расставили дозорных и устроились на отдых. Хотя в стране шла война, ни одной из противоборствующих сторон не удалось сразу обнаружить наше прибытие.
Молчун, желая повысить бдительность часовых, пустил в ход свои способности и обнаружил шпионов, сумевших пересечь линию наших пикетов и замаскироваться. Он предупредил Одноглазого, а тот доложил Капитану.
Капитан вызвал меня, Одноглазого, Гоблина и еще несколько солдат, потом разложил карту на пне, до этого служившем карточным столом.
– Где они?
– Двое здесь. Еще двое тут. И один вот в этом месте.
– Пошлите кого-нибудь к часовым с приказом незаметно вернуться в лагерь. Мы отсюда сматываемся – тоже незаметно. Гоблин… Где Гоблин? Передайте Гоблину, чтобы держал свои иллюзии наготове.
Капитан решил ни во что не ввязываться. На мой взгляд, разумное решение.
– Где Ворон? – спросил он через несколько минут.
– Кажется, пошел ловить шпионов, – ответил я.
– Что? Да он сдурел! – Лицо Капитана потемнело. – А тебе что надо?
Гоблин взвизгнул, как придавленная каблуком крыса. У колдуна голосок на диво тонкий, а гнев Капитана сделал его и вовсе похожим на писк птенчика.
– Ты ж меня вызвал.
Капитан ходил по кругу, с силой топая, рыча и хмурясь. Обладай он талантом Гоблина или Одноглазого, из ушей наверняка валил бы дым.
Я подмигнул Гоблину, тот расплылся в улыбке и стал похож на большую жабу. Грозный танец войны в исполнении Капитана был всего лишь предупреждением, чтобы не беспокоили по пустякам. Капитан шуршал картами. Капитан метал свирепые взгляды. Наконец он резко обернулся ко мне:
– Это ты его подговорил?
– Нет. – Я не пытаюсь творить историю Отряда, а лишь записываю ее.
Тут показался Ворон. Он бросил к ногам Капитана труп и продемонстрировал связку жутких трофеев.
– Что за мерзость?
– Большие пальцы. В здешних краях считают, что они приносят удачу.
Капитан аж позеленел.
– А мертвяк для чего?
– Суньте его пятками в костер и немного подержите. Враги не станут терять время на раздумья о том, как мы догадались, что они рядом.
Одноглазый, Гоблин и Молчун окутали Отряд чарами. Мы выскользнули из леса, словно рыба из рук неуклюжего рыбака. Следивший за нами вражеский батальон ничего не заметил. Мы двинулись прямиком на север. Капитан намеревался отыскать Хромого.
Под вечер Одноглазый затянул походную песню. Гоблин протестующе пискнул. Одноглазый ухмыльнулся и запел громче.
– Он подменил слова! – заверещал Гоблин.
Солдаты заулыбались, предвкушая развлечение. Гоблин и Одноглазый враждуют уже десятки лет. Подзуживать всегда начинает Одноглазый, а Гоблин порой бывает чувствительным, как свежий ожог. Следить за их перепалкой – одно удовольствие.
На сей раз Гоблин не поддался на провокацию и проигнорировал слова Одноглазого. Черный коротышка почувствовал себя оскорбленным и запел еще громче. Мы ожидали фейерверка, а кончилось все скукой. Поняв, что старался зря, Одноглазый надулся.
Чуть позднее Гоблин шепнул мне:
– Держи ушки на макушке, Костоправ. Места незнакомые, всякое может случиться, – и хихикнул.
На бедро кобылы Одноглазого сел овод. Лошадь заржала и взбрыкнула, сонный Одноглазый кувырнулся через хвост. Солдаты давились от смеха. Морщинистый низкорослый колдун поднялся, ругаясь стряхнул с себя пыль ветхой шляпой и в сердцах треснул кобылу кулаком по лбу. Потом он долго приплясывал, стонал и дул на разбитые костяшки пальцев.