Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...
Шрифт:
Но топтаться в стороне и смотреть на Наруто она уже не будет.
Не на Наруто.
Хьюга услышала невдалеке шум и шмыгнула на тихую улочку. Хината не замечала этого, но избегала людей. Среди них могли оказаться Киба или Шино, или кто-то из знакомых, которых ей пока что видеть не хотелось. От одноклассников и сокомандников её отгораживала дымка событий, и перед тем, как её развеять, необходимо было убедиться, что ничего не приснилось, а за спиной могут развернуться белее снега крылья.
Хината изо
Вдобавок, откуда-то взялась кошмарная невнимательность.
Под ногу попался острый камень: нога соскользнула вбок, Хината неловко оступилась, и щиколотку пронзило болью. Не дав опомниться, та окутала, растеклась по всему суставу, да там и осталась.
Ну вот, ещё и это… Хьюга ощутила жгучий стыд за такое. И это называется куноичи? Но сделать шаг без хромоты не получалось. Девочка опустилась на одно колено, чтобы взглянуть, что там со ступнёй.
– Хината?..
Девочка вспыхнула и обернулась на голос. Не знала она, чего смутилась: своего положения или его обладателя. Гаара стоял в паре метров от неё, только что ускользнув с шумной улицы в тишину и тень.
И уж прихрамывающую Хинату он обнаружить не ожидал.
Материализовавшаяся навязчивая мысль.
– П… привет, – неуверенно поздоровалась она.
– Ты хромаешь.
Хьюга активно замотала головой. Ещё подумает, что её ранили!
«Ну почему я такая неуклюжая? Могу же не так!»
Стеснение накатывало ногу.
– Я просто ногу подвернула… Не беспокойся, всё в порядке...
– Дай посмотрю.
Как так вышло – не понятно. Но Гаара вдруг оказался рядом на земле, разглядывая её голую лодыжку. Пускай парень не касался и хмурил надбровные дуги, но был близко-близко, и у Хинаты сердце ускорило биение.
Верните ей простоту! Верните ей ту естественность находиться рядом с ним, какая была во время нападения!
– Вроде ничего серьёзного… – неуверенно проговорил Собаку, так как плохо разбирался в подобных вещах. Но раз до сих пор не опухло – то просто потянула немного. Внезапно ладонь, на которую он опирался на землю, чуть наклоняясь к чужой ноге, оказалась в плену тонких прохладных пальцев.
В животе что-то с ёканьем ухнуло в бездонную пропасть.
– Ты как? – донёсся до него шёпот Хинаты. – Я за тебя так волновалась…
– Суна заключит договор с Конохой... Кажется.
– Ты не ранен?
Тануки ощутил, что горит. Что кровь бросилась к лицу и ушам и превратила его цвет в сродни его же волосам.
– Нет… – он заставил себя поднять голову. Хьюга напротив него тоже краской заливалась и смотрела на него всеми
И она – такая вот… ну… такая вот она волновалась? За него – и волновалась?
Не в той жизни. Но в этой – правда.
Перед ним сомкнулся душный мрак, и не раздумывая ни секунды, ослеплённый, он схватил Хинату в охапку, поднял на ноги её и себя, а она сама уже поцеловала его. И не умели оба, но не отрывались долго; Хьюга повисла на худых плечах, цепляясь ладонями, а Собаку прижал крепко за талию, будто своё что-то, и зарылся опьянённо ладонью в гладкие волосы.
Потому что любовно и чисто ударило в голову – как у взрослых, не людей.
Потому что приятно и неловко – как детям человеческим.
Посередине застряв, оба потеряли чувство времени и места и не одну минуту не замечали крутящейся вокруг вселенной.
Злость переплавлялась в обиду, обида – в боль и снова ярость жгучую. Впервые Шио бросила её под предлогом её возраста. Во второй раз – под предлогом приказа, и девчонка-Юмия, с которой связала тогда себя на горе узами пошла за ней послушной куклой-марионеткой: взгляд Орочи боготворил Ёко так, как когда-то боготворила её Сейрам.
А теперь?
Что же теперь?
Хачи, стиснув зубы, разрушила ещё какую-то балку; она брела через развалины и готова была убить каждого, кто попадётся на пути. Но «каждым» везло, и восьмихвостая начинала жалеть, что прогнала Юмию. Напарница, скорее всего, уже покинула селение – далеко или нет, но вот уж кого видеть с собой рядом Сейрам не ждала и не хотела. Орочи прятала в плаще многовато теней и собиралась пережидать расставание с Ёко одна.
И не только она.
Но почему же?!..
– Потому что я всё ещё слабая, да?! – выкрикнула Хачи в небо.
Небо не ответило, не там обитали боги Сейрам. Облака равнодушно плыли мимо в недоступной вышине.
Слабая она, не сумевшая себя проконтролировать. Слабачка в рабстве собственной чакры и внутренней бури, в вихре которой уже появилась тоска. На голых, не спрятанных под перчатками, костяшках выступила кровь.
Ей здесь не место. Эта земля, этот воздух – всё пропитано людским бессилием. Всего лишь за пару лет зараза проникла под кожу иллюзией непобедимости, а правда рвала в клочья.
Степи вдали зовут, не засеянные никем просторы; пробежать их она сможет множество раз голыми ногами. Море Сейрам нужно, северные бурные воды. Сила придёт от земли, от воды, глубины – и тогда Хачи станет гораздо сильнее и сможет даже поднять этот далёкий небесный купол.
Девушка протянула раскрытую ладонь против света. На мгновение пальцы показались ей прозрачными, хотя это всего лишь ослепило солнце.
На север. Сейрам отправится на север, не связывая это никак с желаниями какой-то там сбежавшей лисы.