Хроники Обетованного. Осиновая корона
Шрифт:
Рыбаки, решившие на ночь вернуться в посёлки, ещё до заката отчалили прочь на своих лодочках, свернув сети. Кутаясь в плащ, Уна представляла, как пустеют рыночные площади (в Хаэдране за последние годы их выросло уже пять - по одной на каждый квартал и одна большая, центральная), как разбредаются крестьяне и фермеры из предместий и с земель лордов. Лавочники закрывают двери и ставни; кое-кто вдобавок вешает на них тяжёлые замки. Теперь до утра на улицах не будет пахнуть свежим хлебом из пекарен, свечным воском и выделанной кожей. Городские ворота тоже захлопываются (а
Засыпает Хаэдран. Только богатые купцы, может быть, долго ещё будут отмечать свою прибыль - или ворочаться без сна, подсчитывая убытки. Их, конечно, поддержат завсегдатаи таверн. А ещё обитатели того красивого кусочка города, где высятся дома знати: Уна была наслышана, что городские аристократы предпочитают ночной образ жизни.
Должно быть, им сейчас весело. Или (что более вероятно) они, как тысячи смертных в Обетованном, старательно убеждают себя в этом - чтобы не замереть от растерянности наедине с ночью.
Уна смотрела на огни факелов, на крючок месяца и редкие звёзды. Всё это отражалось в почерневшей воде, дробилось в бликах, искажаемых волнами. Раньше она никогда не видела море ночью - и оно оказалось прекрасным и страшным, как всё предстоящее путешествие.
Сейчас ей легко было поверить и в русалок, и в некромантию, и в чудовище королевы Хелт...
Уна стиснула рамку зеркала под плащом. Есть ещё группа важных представителей города, которым до сих пор не до сна. Воры. Домушники и карманники, и уличные грабители, и те, кто выходит на охоту по лавкам. Значит, вот кем был лорд Ривэн аи Заэру.
Сколько ещё ей предстоит узнать о людях - о тех, с кем она сблизилась, кто казался простым и очевидным?
О людях - и не-людях. Уна прикусила губу, подумав о Лисе.
И всё-таки новость о прошлом лорда не причинила даже сотой части той боли, которой прошили её измена и обида матери, а потом - предательство Бри.
Бри... Он остался в Кинбралане под охранными чарами Индрис. Но чары не помешают выпустить его снаружи– как только захочет мать. И тогда Бри наверняка приведёт людей наместника к "коронникам" (ко всем, кого знает), а затем - к ней самой. Если, конечно, она вернётся из этого плавания.
Уне долго удавалось отгонять мысли о Бри, будто о чём-то второстепенном. Но теперь, оставшись без Инея, утонув взглядом в бликах на волнах, она почему-то впервые задалась вопросом: возможно ли, что Лис прав?
Что Бри следовало убить?
От одного допущения мерзко сворачивалось что-то внутри. Эта часть себя - умная и бездушная - была отвратительна Уне, но жила и пускала в ней корни, с каждым годом всё более жадные.
Лорд Ривэн подошёл и бережно поддержал её под локоть. От его присутствия становилось как-то теплее и спокойнее.
– Красиво, да?
– спросил он, кивнув на отражения факелов.
– До войны
– он засмеялся, увидев, что Уна потянулась к зеркалу.
– Это я к тому, что во всём чуется рука Хавальда. В Энторе в три раза светлее. А ещё маги наладили нам сносный водопровод - может, не такой безупречный, как в Вианте, но всё же... Ох, простите, - лорд улыбнулся.
– Вечно забываю, что это давно уже Город-у-Красной-реки, а никакая не Вианта. Глядишь, и Энтор, и Хаэдран когда-нибудь обзаведутся новыми именами...
"А он довольно болтлив", - отстранённо заметила Уна. Впрочем, в лорде это не злило её - не то что в Лисе.
– Магов в Дорелии не считают уродами, - вздохнула она.
– И обучение в Долине Отражений - не клеймо для вас. Мне сложно поверить, что когда-то и в Ти'арге было так же.
Лорд вдруг стал очень серьёзен и отпустил её локоть.
– Возможно, будет опять. Смена власти иногда многое решает, леди Уна.
– Смена власти... В нашем случае это её свержение. Нами правит король-чужеземец, - Уна и сама не ждала, что в её словах будет столько горечи.
– А наш наместник дрожит от страха перед этим королём. Больше он боится, наверное, только магии. И...
Лорд прервал её, приложив палец к губам. За ними раздался хруст шагов по гальке, приглушённый морем. Уна обернулась.
От городских стен к ним шли Лис и Шун-Ди, навьюченные сумками с вещами, точно два носильщика или ослика. На плече у Лиса восседал Иней - и заинтересованно грыз его золотистую прядь; оборотень не возмущался. Сначала Уна обрадовалась и замахала им, но через секунду поняла, что вокруг миншийца и Двуликого - значительно больше людей, чем Герн и четверо охранников лорда.
По гальке, а после - по доскам пирса, шагала кучка незнакомцев. Темнота скрывала их лица, но Уна легко разглядела ножны - у кого-то за спиной, у кого-то на поясе - и рукояти мечей. Солдаты или рыцари.
– Милорд...
– Я ничего не знаю, леди Уна, - прошептал лорд Ривэн.
– Надеюсь, Ваши друзья не попались.
В его голосе ей послышалось неодобрение и лёгкий укор: мол, твердил же тебе - воспользуйся моим рекомендательным письмом, а теперь у нас, похоже, неприятности... Лис подскакал вприпрыжку и расшаркался своими длинными ногами.
– Лорд Ривэн, леди Уна, добрый вечер и доброй ночи!
– Иней, издав писклявый рык, выплюнул его волосы и перелетел на плечо к Уне. Она провела ладонью по серебристой чешуе - и почувствовала, как соскучилась за день по его тяжести и слабой боли от когтей.
– Позвольте скромному менестрелю представить вам нашего нового друга. Лорд Иггит Р'тали!
Из группы чужаков выступил приземистый широкоплечий человек - молодой мужчина с тёмной бородой и узкими, как у кота, глазами. На нём был полный рыцарский доспех: кольчуга и нагрудник, поножи, латные перчатки - и плащ с капюшоном. Без всякого герба. Пояс тяжелил короткий меч.