Хроники Обетованного. Осиновая корона
Шрифт:
Глупые уподобления.
Шун-Ди ещё раз представил миг, когда Лис оставил этот порез - залитый звёздным светом, решительный - и поспешно прогнал его образ. Идиот. Уна зачем-то опять поблагодарила его и отняла руку.
Белый корабль нёс их легко и стремительно - точно ничего не весил, сотканный из пены и взвихренного воздуха. Каюты были чистыми и просторными, трюм - вместительным; палуба сверкала серебристой белизной, как присыпанная снегом равнина. (В Минши Шун-Ди ни разу не видел снега (хотя, говорят, иногда он и выпадает - в горах и на северных островах), но благодаря поездкам в Хаэдран
Шун-Ди не знал, каким маршрутом они плывут, но догадывался, что их молчаливые покровительницы с рыбьими хвостами подбирают самые удобные течения и обходят рифы. Золото боуги и кровь Уны, видимо, пошли впрок. Лис, как и он, не говорил на языке русалок, но уверял, что те обеспечат короткий и безопасный путь через океан. Шун-Ди только рассеянно кивал в ответ. Магия завораживала и манила его, но корабль без гребцов и штурвала, без единой соринки, неровной щепки, разошедшейся или подгнившей доски... Такой корабль не внушал ему, купцу-мореходу, доверия.
Что до русалок, они ещё в экспедиции показались Шун-Ди самыми загадочными из жителей запада - отчуждёнными и бесстрастными, будто сама вода. Их не печалило и не радовало ничего за пределами моря; а кто знает, как живут они у себя на глубине? Есть ли на дне коралловые города и замки, как в песнях менестрелей и детских сказках? Какие там законы, запреты и обычаи? Лис - и тот бы не смог рассказать. Разве что выдумал бы: уж в этом он мастер.
– Лорд Ривэн сказал, русалки привели такой же корабль к нему и...
– Уна запнулась, как всегда запиналась на этом имени.
– Лорду Альену. Но они не достигли запада.
– Почему?
– Попали в шторм где-то в Восточном море. Их выбросило на берег Минши.
– На какой остров?
– оживился Шун-Ди. Мысль, что родной отец Уны, тёмный маг и Повелитель Хаоса, мог случайно встретить его мать или даже его самого - мальчишку, - была пугающей, но занятной.
– Не Маншах?
– На Рюй.
Что ж, не легче. И почему все пути всегда ведут к дому - тем более, изначально не своему? К месту, с которым он связан лишь золотом и ненавистными узами долга?
– Там их держал в плену какой-то рабовладелец... Ох, прости, - Уна мельком взглянула на его клеймёный лоб и тут же отвела глаза.
– Не хотела напомнить тебе... о временах до вашего Восстания.
Шун-Ди через силу улыбнулся.
– А я и не хочу забывать. Моё детство, моё прошлое - ничуть не хуже, чем любая другая судьба.
Он солгал. И Уна, скорее всего, поняла это.
– Конечно, - она помолчала, задумчиво укачивая перевязанную руку в здоровой. Прядь волос, по длине и гладкости не уступавшая русалочьей, выбилась из пучка на затылке и чернела на простыне.
– До Лэфлиенна лорд Ривэн доплыл на корабле, который создала иная магия. О её природе он не распространялся, но догадаться несложно.
– Тёмное колдовство?
– Да. Тёмное колдовство бессмертных, с кем боролся лорд Альен.
Иней выплюнул изрядно пострадавшую ленту, уркнул и вспорхнул к Уне на колени. Он уже едва умещался на
– Боролся и победил, - напомнил он, чтобы поддержать Уну. Она всё ещё пыталась казаться сильной при посторонних, но, как только разговор заходил об отце, становилась маленькой девочкой - запутавшейся и одинокой. Мало что связывало эту девочку с леди Тоури, наследницей древнего ти'аргского рода, и ещё меньше - с той жёсткой, умной, уверенной женщиной-политиком, образ которой неожиданно проступил в порту Хаэдрана. Шун-Ди до сих пор не мог забыть, как оторопел, увидев Уну такой...
И как Лис ни капли не удивился.
– Да, так говорят.
– Так говорят все на западном материке, - подхватил Шун-Ди, чуть приукрашивая: кентавры и боуги не любили упоминать Порядок, Хаос и Повелителя при чужаках, а Двуликие и вовсе отмалчивались.
– Альен Тоури изгнал тех бессмертных, запертых магами прошлого. Изгнал и спас Обетованное.
Уна переплела пальцы в замок над головой Инея; в предвкушении новой игры дракон раздул узкие ноздри.
– Трудно представить, что это удалось одному человеку, да?..
– её губы перекосились - скорее судорогой, чем усмешкой.
– Лис твердит: драконы знают, как вернуть его в наш мир. И лорд Ривэн согласен. Потому, думает он, мать Инея и послала мне яйцо.
– А сама ты как думаешь?
Раньше Шун-Ди не замечал у Уны этого порока, гораздо больше присущего ему самому: прятаться за мнением других, неловко отшучиваться, скрывая своё замешательство или страх.
– Иней никогда не говорил со мной, - не сразу ответила Уна, проведя пальцами по самому крупному гребню на спине подопечного.
– Иногда я вижу образы из его сознания - цвета, звуки... Могу судить о том, что он чувствует, в каком он настроении. Но не слышу речи.
– Ещё рано. Он подрастёт, - утешил Шун-Ди.
– Взрослые драконы сумеют помочь тебе.
Или никто в Обетованном не сумеет.
– А что потом?
– тихо спросила Уна. Иней попробовал было погрызть зеркало у неё на поясе, но быстро прервал атаку.
– Моя мать во многом права. Зачем я ищу его? Что скажу, когда мы встретимся? Понятия не имею, - она повернулась к Шун-Ди.
– Разве это не смешно?
– Не смешно, - отозвался он - сначала (почему-то) на миншийском. Потом исправился и с извинениями повторил на ти'аргском.
Смешного мало, на самом деле. Он ведь тоже не знает, зачем бросил всё и сбежал вслед за Лисом...
И что будет делать, когда - не если– Лис покинет его. Когда заберёт с собой золото солнца, и шёпот океана, и лиру со злобными шутками. А заодно - отчаянную, захлёстывающую с головой любовь к жизни.
Наверное, всем людям (да что там, всем смертным) свойственно совершать бессмысленные поступки. Зачем? Даже Прародитель вряд ли объяснит.
– И мне не хочется убеждать драконов помочь лорду Иггиту, - уже спокойнее прибавила Уна. Видимо, приступ откровенности подходил к концу.
– Так мы развяжем новую войну, и она будет страшной... Король Хавальд слишком силён. Ти'арг потонет в крови, - она покачала головой.
– Никогда у меня не было желания влезть во всё это.