Хроники Обетованного. Осиновая корона
Шрифт:
Наместник вцепился в подлокотники кресла. Ни в коем случае не оборачиваться. Проситель должен видеть, что наместник озабочен.
– Ты-то откуда знаешь?
– едва сдерживаясь, прошипел он.
– Наблюдаю.
– Я тоже.
Тэска мурчаще хмыкнул.
– Ты наблюдаешь за плотью, наместник. А нужно - за тем, что глубже. За тем, что творится в его голове.
Да что ты, полузверь, понимаешь в людях?.. В глазах на миг потемнело от нового щелчка боли, и наместник вдруг осознал, что чуть не спросил это вслух.
А ещё спустя секунду -
Его лицо и тело совершенны, будто у стихийного духа из прошлого - или у кезоррианских мраморных статуй. Сильный, изящный, как юноша, при мудрости и опыте старика. Снежного барса, порвавшего много глоток.
Он понимал в людях больше, гораздо больше наместника. И это унижало. Существование Тэски стало камешком, который попал в отлаженный часовой механизм жизни наместника - и испортил его. Велдакир больше не был бесстрастным лекарем. Не был готов к смерти.
Всё это вихрем пронеслось у него в голове; ветер прилепил к оконному стеклу грязный кленовый лист. Только нервный кашель секретаря напомнил, что День Просителя ещё не закончился.
– Так что, господин наместник? Двур Браго понесёт наказание?
– в осипшем от слёз голосе фермера появилась мольба.
– Закон его величества (да продлят боги его дни) не разрешает такого...
Но и не запрещает, - уныло подумал наместник. Но фермеру ни к чему выслушивать лекцию о законодательстве Альсунга, о том, чего фактически нет. Право сильного, клятва либо присяга и родовая месть - вот всё, что по-настоящему работает по ту сторону Старых гор.
Люди Ти'арга для них - такие же рабы, как захваченные в плен дорелийцы, феорнцы или островитяне из Минши. Девушка-простолюдинка, возившаяся с курами и свиньями, не могла рассчитывать на снисхождение Браго.
– Вы обращались к лорду Алди?
– Первым делом, - хмуро закивал фермер.
– И?..
– Он послал меня в бездну Хаоса. И ещё сказал, что за такие выдумки мне впору расцеловаться со старой Дарекрой.
Наместник вздохнул.
– Двур Браго, конечно, свою вину отрицает.
Пунцовое лицо фермера покраснело ещё больше (хоть это и казалось невозможным).
– А чего же её не отрицать, если никто ничего не видел?! Мы с сыновьями теперь клеветниками прослыли, а дочка...
– глазки Сардера опять увлажнились, и настрадавшаяся шапка вновь очутилась у него в руках.
– Молчит и из дому почти не выходит. Похудела так, что кости торчат. Встанет утром, побродит немного, а потом опять в кровать, отвернётся к стене и лежит, как мёртвая... Найдите управу, господин наместник! На колени встану, ежели надо!
– Не надо, - быстро сказал Велдакир.
– Верховный судья Академии поможет Вашему горю. После приёма я напишу...
Оглушительно высморкавшись, фермер вытащил из-за пазухи распечатанный
– А вот, я только что от него. Отклонил он моё прошение. Видно, оттого что виноватый - двур Браго.
Что ж, старикашка судья пока не растерял разум... Велдакир потёр переносицу: большую часть ночи он читал, и она всё ещё чесалась от пенсне. Боль в боку, как ни странно, отступила - будто приход Тэски прогнал её.
Нелепая мысль.
Оттуда, где стоял оборотень, по-прежнему веяло холодом. Наместник строго повторил себе, что причина в непогоде.
– Какого наказания Вы просите? Названный Вами двур состоит в личной дружине его величества и занимает высокое положение при дворе. Я могу подать королю просьбу о пене - полагаю, он согласится, - но Вы должны понимать, что ждать большего...
Наместник осёкся, потому что лицо фермера скривилось в улыбке. В жуткой, напрочь зверской улыбке; слёзы высохли, и на этом лице не осталось ничего человеческого. Из-за спины наместнику снова послышался язвительный смешок.
– Ну, вот уж нет. Не нужны ни мне, ни Мии его деньги. Я прошу его казни.
– Это невозможно, - сказал наместник, не позволив себе колебаться. Тэска, наверное, извращённо упивается происходящим.
– Как так - невозможно?
– фермер опустил руку со свитком, но улыбаться не прекратил.
– Я сделаю что угодно, господин наместник. Заплачу, поеду в Ледяной Чертог... Я...
– Я не буду требовать казни двура Браго, - с расстановкой произнёс наместник. Секретарь воровато оглянулся, посмотрел на Тэску - и почему-то побледнел.
– Его величество никогда не примет это. По законам Альсунга, вина двура не соответствует такому наказанию: девушка жива и, по вашим словам, относительно здорова. Живы и не тронуты все прочие Ваши родственники. Поэтому примите возмещение золотом от короля или от меня лично... Больше я ничем не могу Вам помочь.
Несколько секунд фермер молча таращился то на наместника, то на полотнище с гербом, то пониже - может быть, на Тэску. Невыносимая улыбка не сдвинулась даже на волос, точно приклеившись к лицу. Несуразно огромные сапоги, борода и пресловутая шапка уже не казались забавными.
– Вы свободны, - сказал наместник.
– Стража проводит Вас.
Двое стражников, поджидавших его знака у дверей, двинулись к фермеру. Но тот, швырнув на ковровую дорожку свой свиток, сделал нечто невероятное: плюнул в сторону Велдакира.
– Айя!– полушёпотом воскликнул Тэска. Наместник и ненавидел, и разделял восхищение в его голосе.
Плевок, к счастью, не достиг цели, но Велдакир опомнился не сразу. Пожалуй, если бы мужичишка выхватил нож, это бы меньше поразило его.
– Я найду на вас управу. На всех вас. Пойду к лорду Иггиту Р'тали - уж он-то разберётся, кто прав!
Стражники уже подбежали, схватили его за предплечья и поволокли к выходу. Фермер не сопротивлялся. Секретарь промокнул платком лоб.