Хроники Обетованного. Осиновая корона
Шрифт:
Наместник почувствовал тревогу, но усмехнулся в темноту.
– С удовольствием, Ваше величество!
***
Спустившись в подземелье Чертога, король свернул в коридор, где, как знал наместник Велдакир, обычно содержались знатные узники. Сейчас заключённых не было: темницы пустовали, и в пахнущем смолистым деревом коридоре стояла затхлая тишина. Хавальд громко протопал к одной из клеток и с прежней улыбкой протолкнул в замок ключ. Скрежет, раздавшийся
– Смотри сам, Велдакир. Не только Светлейший Совет может бахвалиться магией...
– в открытой улыбке Хавальда наместник впервые заметил нечто, похожее на волчий оскал. Неужели чутьё на людей так сильно подвело его?..
– И мы понимаем, что она иногда нужна. Заходи, не бойся.
Наместник шагнул за решётку, в непроницаемую темноту. Он дышал глубоко и ровно, чтобы не учащать пульс. Сделал несколько шагов, давая глазам привыкнуть к мраку. Интересно, сколько до другой стены?
Ответ пришёл сам - низким рыком из чёрной тишины. Наместник замер.
Мягкие, по-кошачьи бесшумные шаги когтистых лап. Ничего больше не слышно, даже дыхания. За спиной что-то зашипело; Хавальд зажёг факел, и в круге тусклого света наместник увидел...
Его. В тот миг он был самым красивым и самым чудовищным существом в Обетованном - ни больше, ни меньше.
Наместник был не просто поражён: раздавлен - глупо, как мальчишка. Язык прилип к гортани, а колени обняла постыдная слабость.
Это был снежный барс. Наместник читал о таких, когда изучал зоологию в Академии, но вживую не встречал ни разу. Барс, больше напоминающий пантеру - таким узким, длинным и изящным было его тело. Белая шкура в чёрных округлых пятнах; роскошно белая, до жемчужной голубоватости. Цвет снега, страсти и смерти.
Заострённая морда поражала осмысленностью и завершённостью каждой черты. На ней углями светились два чёрных глаза. Наместник отступил на шаг: он будто смотрел в лицо человеку, и никакие самоубеждения не прогоняли это жуткое чувство.
За спиной зверя медленно, как во сне, шевелился хвост. Правое ухо расслабленно дёрнулось; барс склонил голову набок, и взгляд его стал изучающим. Король кашлянул у входа в клетку, и наместник вздрогнул; подумать только, он совсем забыл о его присутствии...
Словно в целом мире - во всех мирах - не осталось никого, кроме него и барса. И это было так... правильно.
– Здравствуй, Тэска, - тихо, уважительно произнёс король. Его голос странно и неуместно звучал здесь - во владениях чёрно-белого, бесшумно-скользящего Нечто. Тэска? Разве у этого может быть имя?..
– Покажи ему. Прошу тебя.
Барс издал урчащий горловой звук (как предположил наместник - недовольства), мгновенным движением подобрался, развернулся и белой тенью исчез во мраке у стены. Миг спустя наместника ослепила вспышка света; прямо перед ним точно ударила молния - если бы молниям не всегда сопутствовал гром. Велдакир закрыл руками лицо.
И перестал дышать. Что-то неуловимо изменилось: слабее стал мускусный запах, совсем не слышно когтей... Сердце наместника
– Я же просил не беспокоить меня по пустякам, король Хавальд, - глубокий, бархатный голос - и в то же время сладкий, как у певца... Печальный и чуть насмешливый. Шаги были такими же бесшумными, как прежде, но в разы легче и увереннее. Наместник снова попятился.
– Было трудно сдержать своё обещание?
От человека, вышедшего ему навстречу, исходили волны властной силы. Наместник отлично чувствовал власть - и здесь она просто сбивала с ног, как волна в шторм. Даже если не брать в расчёт магию.
Он выглядел молодо - как юноша или рано повзрослевший подросток. Стройный и гибкий, удивительно бледный, с остро-округлой, кошачьей линией подбородка. В растрёпанных волосах перемешались чёрные и белые пряди. Юноша раздражённо смахнул с бровей отросшую чёлку и снял невидимую пылинку с ворота: он невесть как успел облачиться в рубашку и кожаные штаны... Надо же, какие красивые длинные пальцы. На таких только кольца носить. Лучше - серебряные.
И с чего наместник решил, что этот Тэска может одним умелым движением свернуть ему шею? Или сломать позвоночник в прыжке, или в одиночку справиться с отрядом мечников?
Потом наместник посмотрел оборотню в глаза, увидел улыбку - и понял.
В этих глазах плескалась не просто темнота - великая, изначальная Ночь, где не было и нет места свету. Манящая, как грех, и хмельная, как семена мака. За красивым разрезом миндалевидных щелей жило безумие, которое было старше наместника и короля, Ти'арга и Альсунга. Древнее всех королевств Обетованного.
Человек-барс стоял перед ним, являя собой воплощённый Хаос.
ГЛАВА XVII
Ти ' арг. Замок Кинбралан
Где-то на грани исхода лета и первых дней осени Уну встретили как всегда мрачные, погружённые в свою каменную хандру башни Кинбралана. Здесь, на севере, приближение поры урожая ощущалось куда полнее, чем в Дорелии, - и в этом была своя честность. Больше - никакой ядовито-яркой зелени, никаких пахучих цветов на подоконниках у городских кумушек и в лотках цветочниц... И вездесущего сидра тоже не надо. Блёклые краски, длинные тени, стаи птиц, стежками прошивающие бледные небеса. Белые шапки снега на пиках Старых гор.
Скоро белым станет всё во владениях Тоури. Снег и камни. Камни и снег.
По мнению Уны - ничего лишнего. Она с нетерпением ждала, когда надоедливая зелень наконец-то сползёт с осин и вязов - когда можно будет наслаждаться одинокими вечерами под шёпот дождей, потом - под вой вьюги... Уна любила осень, покрывающую склоны предгорий потёками рыжины и багрянца, её холодные, чистые вечера. Осенью хорошо читать, бродить в одиночестве и думать. По словам тёти Алисии, крестьяне говорят, что пускаться осенью в дальний путь - к счастью.