Хроники Обетованного. Осиновая корона
Шрифт:
А именно это Уна и планировала сделать.
Она не разговаривала с матерью почти всю дорогу домой. Она отработала семь новых заклятий, потеряла перчатку и твёрдо решила, что поедет искать лорда Альена так скоро, как только сумеет.
Даже если ради этого придётся переплыть океан.
***
– С возвращением, Уна! С возвращением, миледи!
– солнечная улыбка Индрис не исчезла, неизвестным образом устояв под гримасой отвращения, которой её поприветствовала леди Мора.
– Мы с Гэрхо кое-что
– Недурно, - процедила мать, оглядывая главные ворота замка. Она уже спешилась, мельком кивнула конюху, его жене и шмыгнувшему мимо ворот Бри - и теперь разминала затёкшую шею.
– Только кто это будет потом убирать?
Вход в центральную башню Кинбралана оплетали золотые и серебряные нити, будто бы выросшие из самой земли. Проржавевшие скобы и дубовые доски, тёмные от старости, скрылись под кружевом из неведомого материала, лёгкого и нежно мерцающего - точно в насмешку над пасмурным днём... Лучшее украшение, изящное и бессмертное - гораздо лучше гирлянд из плодов и листьев, которыми всё обвешивают в праздник урожая, и выцветших гобеленов, добычи моли. У Уны, совсем не настроенной на созерцание красоты, на несколько секунд перехватило дыхание; но её нисколько не удивило, что маленькое чудо Индрис не тронуло мать.
– Мы снимем чары с ворот, когда Вам надоест, миледи, - спокойно ответила Индрис. Сдвинула с брови пушистую прядь (на сей раз - иссиня-чёрную; неужели в честь вернувшейся ученицы?) и украдкой подмигнула Уне. Та вдруг поняла, что соскучилась по этой лукавой усмешке, ямочкам на щеках - и даже по пухлым женским ногам в кожаных штанах... Интересно, знаком ли лорд Ривэн с Индрис? И, если да, в каких они могут быть отношениях? (Мастер Нитлот почему-то не казался Уне непреодолимым препятствием - по крайней мере, для Индрис... Но всё это вздор).
– Миледи!
– к ним вприпрыжку, взметая юбкой пыль, спешила Савия.
– Миледи, у нас...
– Пока не нужно, любезная, - Индрис улыбнулась и невозмутимо приложила пальцы к губам подбежавшей служанки. Та возмущённо фыркнула и отстранилась; Уна не сомневалась, что возмущение было искренним: Савии не дали как следует поприветствовать госпожу, а вдобавок - выговориться. Такого она не прощала.
– Пусть миледи отдохнут с дороги, их ведь так долго не было. А потом мы представим им гостей.
– Гостей?
– мать, которая уже успела пройти несколько шагов вперёд, остановилась; от её широкой спины веяло непреклонностью палача.
– Что ещё за гости в отсутствие хозяев?..
– Оборотень, миледи!
– взвизгнула Савия, на этот раз ловко увернувшись от рук Индрис. Для этого ей пришлось совершить два неуклюжих прыжка - ещё чуть-чуть, и врезалась бы в курятник. Уна невольно хихикнула, но вскоре до неё дошёл смысл сказанного - и смех закончился где-то в горле.
– Самый настоящий оборотень-лис, наверное, с колдовского материка за морем! А с ним какой-то ненормальный миншиец... И они ищут леди Уну.
***
Поднявшись в Девичью башню, Уна сразу отослала Савию и плотно закрыла за собой дверь. Потом, для верности, сжала зеркало на поясе и ногтем начертила под ручкой запирающий знак.
Как бы там ни было, "кузнечик" с готовностью полыхнул красным и погас. Знаки рисовать просто - куда легче пентаграмм или изысканных цепей символов, по которым течёт энергия для заклятий. Уна была не уверена, что когда-нибудь ей вообще удастся нечто подобное, сколько бы Индрис и мастер Нитлот ни нахваливали "мощь" её Дара. Их перешёптывания в конюшне ей, с одной стороны, польстили, а с другой - заставили далеко не впервые испытать неприятное чувство собственной переоценённости, каменным воротом давящее на шею.
Уна подошла к аккуратно заправленной, холодной кровати, провела по покрывалу рукой. На столе и широком подоконнике, несмотря на чистоплотность служанок, образовался тонкий слой пыли - а может быть, теперь они просто предпочитают лишний раз не подниматься в её башню из-за книг по магии, вездесущих огарков свечей и засушенных трав?.. Всё самое шокирующее (вроде птичьих косточек и амулетов Индрис, а ещё - записок из библиотеки, посвящённых её предкам) Уна предусмотрительно прятала в самый нижний ящик, запирая его на ключ. Что ж, видимо, это не помогло; ну и пусть... Там же лежат заброшенные тетради с её дневниками. От них слугам и вправду лучше держаться подальше - может, ещё тщательнее, чем от чего-то магического.
Раньше Уне нравилось возвращаться домой после отъезда: глаз будто заново привыкал к старым вещам, милые и родные мелочи радостно бросались навстречу и отпечатывались в зрении, как заждавшиеся хозяина лобастые щенки. Наверное, то время прошло. В Дорелии она не успела отвыкнуть от Кинбралана - будто бы и не покидала его. Уютная, словно ночная рубашка, погружённая в полумрак комната не то чтобы вгоняла в тоску - но растерянность и усталость точно усиливала.
– Оборотень-лис и купец из Минши, - шёпотом сказала Уна самой себе. Что это за новая внезапность? Зачем они поджидали её? И неужели один из них - в самом деле оборотень с запада, а не умелый шарлатан?.. Савия была так напугана, а Индрис (как и всегда) ничего не объяснила толком. Этот чужеземец мог, конечно, и задурить служанке голову - но Савию не так-то просто обмануть. Каждый лавочник из Делга или Роуви, как и каждый крестьянин на землях Тоури, и почти каждый торговец в Веентоне и Меертоне подтвердили бы это.
Ненавижу сюрпризы .
Про себя Уна отметила, что возненавидела их именно этим летом. Более чем логично. После визита в Дорелию и разговора с лордом Заэру она ещё раз убедилась, что больше всего на свете хочет одного - чтобы новое утро не принесло каких-нибудь новых разочарований, неожиданностей и воплотившихся кошмарных снов.
Зеркало всей рамкой жёстко впилось ей в бедро, и Уна со вздохом призналась себе: хорошо, не "больше всего на свете".