Хроники Земли Простой
Шрифт:
Эрвин слез, точнее свалился с дракона, и некоторое время просто лежал на животе, с наслаждением ощущая, как июньское солнышко наполняет его закоченевшие члены живительным теплом. Затем он перевернулся на спину и подставил солнцу живот. Ему понадобилось минут десять, чтобы почувствовать себя более или менее существующим на этом свете. Он лежал бы так ещё, но почувствовал как что-то или кто-то заслонило ему солнце. Эрвин открыл глаза и с неудовольствием посмотрел на Аристотеля, который сидел на хвосте аккурат между меченосцем и светилом.
— Ты бы не мог пересесть немного правее? — вежливо сказал Эрвин.
— Зачем? — поинтересовался Аристотель. Он был настроен благодушно — сидел зажмурясь, отдыхал после перелёта.
— Ты заслоняешь мне солнце.
Аристотель открыл правый глаз и внимательно посмотрел на меченосца.
— А ты не мог бы перелечь левее? — сказал он после небольшой паузы.
— Зачем? — спросил Эрвин.
Шишки-иголки, подумал меченосец, не дождавшись ответа. Ну и ладно, всё равно пора уже двигаться дальше. Эрвин встал и сделал несколько глубоких вдохов. В груди чуть покалывало, но в целом меченосец чувствовал себя вполне сносно. Надо полагать, слюна дракона…
Ох ты!
Мы же ничего не сообщили читателю о слюне дракона! А между тем, у нас есть веские основания полагать, что слюна дракона есть мощный заживляющий препарат широкого спектра действия!
Для того чтобы читатель не мучился в догадках, вернёмся на несколько часов назад, на ту самую поляну близ города Тиль, на которой Эрвин повстречал Аристотеля…
~
— Не знаю, — неуверенно сказал меченосец. — Грудь болит очень сильно. И рука.
Аристотель внимательно посмотрел на грудь Эрвина. Само собой, толку от такого осмотра было немного. Познания драконов в человеческой анатомии весьма расплывчаты, туманны и сродни познаниям обычного человека, в анатомии, скажем, барана.
Затем он закатил глаза вверх, словно вспоминая что-то.
— В одном медицинском трактате утверждалось, что драконья слюна для людей обладает целебным действием, — сказал он и опустил глаза на меченосца. — Можно попробовать.
— А это точно? — спросил Эрвин.
— Не знаю, — честно признался Аристотель. — На драконов драконья слюна не действует. А среди людей… тут такая проблема. В общем, некому рассказать об этом. Люди обычно берут слюну у мёртвого дракона. Так что… откуда нам знать?
— А-а, — сказал Эрвин.
Оба задумались. Аристотель думал о том, что до сих пор медицина как-то выпадала из круга его интересов. Мысли же Эрвина приняли более практический характер, а именно он размышлял о том, как же именно употребляется драконья слюна. Хорошо если это … э-э-э… препарат наружного применения. А если внутреннего? Сама мысль о том, что ему придётся выпить Аристотелевой слюны, вызывала ощущение тошноты. И, кстати, сколько надо выпить? Аристотелю хорошо, плюнул раз и готово — полведра препарата. А мне пить эти полведра. Слюны. Ох мама дорогая. Посуды опять же никакой. Эрвину ясно представилось, как он лежит на спине, широко разинув рот, а дракон нависает над ним и нацеливается плюнуть в этот самый рот.
И потом, она же горячая! При этой мысли Эрвин содрогнулся и решился спросить напрямик.
— А в том трактате что-нибудь было написано, как именно применяется слюна? — осторожно поинтересовался меченосец, заранее страшась ответа.
— Было, — сказал Аристотель.
Некоторое время Эрвин ждал продолжения, но потом сообразил, что ответ он уже получил, и, стало быть, пришла пора задать следующий вопрос.
— И что там конкретно было написано? В смысле, в этом трактате? В смысле, о способе применения драконьей слюны? — на всякий случай Эрвин решил сформулировать вопрос как можно полнее, уточняя предмет на ходу.
— Драконьей слюной надлежит обработать открытую рану или место ушиба, или заживающую рану. Вообще, можно обтереть всё тело слюной, и это будет способствовать скорейшему выздоровлению пациента.
— Здорово, — безо всякого энтузиазма сказал Эрвин. — И как мы это проделаем?
Аристотель задумался.
— Ну… ты можешь раздеться догола, — сказал он неуверенно.
— Зачем? — дрогнувшим голосом спросил Эрвин.
— Я тебя оближу.
Здесь составители хроник намеренно опускают сцену лечения Эрвина, дабы избежать совершенно ненужных и где-то даже неуместных, на наш взгляд, подробностей.
~
…Надо полагать, слюна дракона действительно подействовала. Эрвин с некоторым удивлением ощутил, что свободно может двигать правой рукой. И грудь почти не болела. Настроение меченосца стремительно пошло вверх.
— Аристотель! — воскликнул он бодро. — Я так мыслю, нам надо повторить!
Здесь составители хроник опускают сцену повторного лечения Эрвина по тем же самым причинам, что были приведены ниже.
~
— Сом, давай отойдём в сторонку, — сказал Микки. — Нам надо поговорить.
Маг, испытывая любопытство, последовал за Претендентом. Ему и в самом деле было интересно, что же такого собирается сказать ему юный с’Пелейн. Не будет преувеличением сказать, что владетель Бленда в последнее время удивлял его с завидной регулярностью.
— Ты знаешь, я решил собрать военный совет, — сказал Микки.
Маг приподнял брови. О совете ему Претендент уже сообщал лично полчаса назад.
— Я много думал последние дни, — продолжал меж тем Микки. — У меня есть веские основания сомневаться в своей… избранности, — не без труда нашёл подходящее слово Претендент. — А всё равно всё как-то складывается… и люди мне верят. И я подумал — нужна проверка. Какое-нибудь сумасшедшее дело, которое под силу только истинному Претенденту.
— И какое же дело ты решился провернуть? — медленно спросил маг.
— Прорыв до Кобурга, — сказал с’Пелейн.
Магу было что на это сказать. Например, что своей проверкой Микки обрекает на смерть около ста человек, среди которых есть как его подруга, так и беременная женщина.
— А если попытка окажется неудачной?
— Значит, я не Претендент, и нечего огород городить, — сердито сказал владетель Бленда.
Маг смотрел на Микки и с изумлением ощущал, как душу его затапливает волна совершенно неуместного восторга. Дьявол забери, у нас есть шанс!