Хрущевка
Шрифт:
– А кто еду в дом приносить будет? Ай… Свитер дашь на ночь?
– Для тебя ничего не жалко.
На лице Матвея появилась улыбка, а в глазах – недоумение. Не отворачиваясь и смотря ему прямо в глаза, я поднял руку со стола, дотянулся до сосисок, лежавших на подоконнике, положил их на стол и пододвинул к нему. Он удивился и почесал затылок.
– Значит, мы сегодня ужинаем! Что за повод?
– На рынке один грузин работу предложил.
– Странно, что ты не взял больше еды и не ушёл. Чё не свистнул кусок
– Во-первых, у нас нет никакой воды, иначе я бы приготовил к сосискам вот эту пачку риса, а во-вторых…
– Ты ещё и рис купил?! – он хлопнул в ладоши и громко удивился.
– Угу, – я не мог сдержать улыбки. – Так вот, во-вторых, я задумался, а зачем мне один раз красть у честного работяги, если на этот хлеб я могу спокойно заработать?
У потного Матвея, на котором вся майка промокла почти насквозь, глаза на лоб полезли, пока я закрывал окно. Запах пота в квартире стоял знатный, но иначе работяга сляжет в постель с ангиной или простудой.
– Ты? Задумался? – он откусил сосиску и продолжил с набитым ртом. – Тебе кто-то голову вправил, пока меня не было, что ли? Значит так, завтра же идёшь к нему и просишься на работу, понял? Я тебя в рог сверну, а кости на бульон пущу, если не придёшь.
– Так он сам меня звал!
– Вот и не профукай шанс, дебил! Услышал меня? – Он вытер руки о скатерть.
Я поднял руки – он одобрительно кивнул.
– Вот и славно.
Мы продолжали сидеть на кухне и молча ели. Ну, точнее, ел только Матвей. Мой голод можно было утолить и обычным кофе с утра с куском чёрствого хлеба, да и работал я не так усердно. Хотя он съел три тарелки куриного супа… Дожёвывая, он кинул пачку в холодильник.
– У меня есть к тебе предложение…
Расстегнув свою куртку, он медленно полез во внутренний карман, откуда достал колоду карт и положил на стол.
– Опа! Может, партейку в дурака?
– Пф. Спрашиваешь! Я тебя обыграю в два счёта.
– Ой, начинается… Кто в прошлый раз бегал по подъезду в одних трусах и напевал “Мираж”, балабол?
Раскладывая карты, я не обращал внимания ни на колоду, ни на масть, даже забыл о том, что Матвей всё время мухлевал в картах. А какой смысл? Настроение хорошее ведь! К тому же, от этой партии не зависит ничего, так что, почему и не поддаться?
– Скорее бы лето…
– Хочешь, чтобы учёба закончилась? Тебя и так чудом не отчислили, – съязвил карточный шулер.
– Ну вот надо было тебе об этом напомнить. Не отчислили же!
– Да ты так часто прогуливаешь учёбу, что я готов поставить нашу квартиру на то, что отчисление – вопрос времени. А к маю столько вузов таких как ты принимают, авось найдёшь что-нибудь.
– Ну, доля правды есть. Но нет, не поэтому.
– Что, коммуналка сильно жрёт?
– Да нет.
– Тогда я вообще ничего не понимаю!
– На море хочу я! – сказал я, улыбаясь. – Шутки шутками, но на море хочу, прям не могу… – выпрямившись на стуле, стал махать руками. – Представь: тёплое солнышко, песок под ногами, шум прибоя, ласкающий ухо, ты лежишь, отдыхаешь, дышишь полной грудью. Ни работы, ни учёбы, ни проблем с деньгами. Просто лежишь довольный такой, улыбаешься…
Матвей проникся идеей, закрыл глаза и откинул голову.
– Да, хорошо бы.
– Как только денег накопим, поедем в какую-нибудь Италию или Испанию, где потеплее, и…
– В смысле, Италию или Испанию? Это ещё зачем?
Он продолжал мешать колоду после очередной проигранной мною партии.
– А где, по-твоему, море? По мне так отличная идея. Туризм – дело благое.
– Во Владивостоке. Но море – это так, баловство для детей. Тем более, такое лоховское, как в Европе. Вот в речку холодную прыгнуть, потом по земле босиком пройтись…
– Ага, напороться на стекло, чтоб жуки покусали.
– Слушай, не неси ерунды. Там хотя бы не ходят всякие арабы и зонтами не торгуют.
– А бабки, торгующие пирожками на вокзалах – это не одно и то же, да?
Мне было смешно, а вот Матвей сильно обиделся.
– Ты наших бабушек не трогай. У нас вода чище и духовнее, чем в этих странах дурацких. Едем во Владивосток летом. И всё тут.
– Я не хочу туда. Далеко, грязно, дорого…
– Ты там был? Вот сиди и раздавай карты молча, умник.
– Ну, хочешь – езжай во Владик, а я поеду куда-нибудь в Европу.
Матвей меня не понимал. Он отставил карты в сторону, брови сузились, глаза смотрели только на меня. В квартире стояла тишина.
– То есть ты действительно вместо нашей речки предпочтешь потратить кучу денег на какую-то поездку в Европу?
– Я никогда там не был, и мне хотелось бы повидать мир.
– А Владик – это не мир, по-твоему? Или Камчатка? Байкал? Сочи! У нас столько городов красивых, а ты едешь в этот гадюшник? Да кому ты там нужен!
– Я могу в любой город приехать, и там я тоже буду никому не нужен.
– А ты хоть раз кроме Перми и Москвы был где-нибудь? Наши люди всегда выручат, к тому же – на русском языке говоришь, значит – нужен. И потом, Лёха, тебя из дома даже пожаром не вытащить, а ты говоришь про Европу.
– Алё, я просто предложил. Никто не говорит, что прямо сейчас мы туда полетим.
– Вот и забудь об этом предложении. Хрень какую-то несёшь, ей богу. Козёл, взял, партию испортил. – Он швырнул карты себе в портфель, еле сдерживая гнев.
– Почему хрень?
– Да потому что хрень! Зачем мне выезжать, а? Сидим в Москве нормально, че тебе вот тут не сидится спокойно?
– Месяцами напролёт сидеть в душной хрущёвке между работой и учёбой? Неужели ты не хочешь проветриться? Хотя бы домой, родных навестить.