Хрустальная волчица
Шрифт:
Между тем тишина, воцарившаяся на каменной арене, заставила меня отпрянуть, нечто неестественное было в оскаленных мордах сменивших ипостась волков, агрессия, граничащая с помешательством, бой не на жизнь, а на смерть
Не увидела, почувствовала — мощный выброс энергии, левее плато, на котором проходило состязание, и в подтверждение изумрудные всполохи, колеблющиеся в своей амплитуде так знакомо. Рир вскинулся и жутко завыл, доказывая, что опасения мои не напрасны, чрез мгновение случится непоправимое, и я бросилась к племяннику, цепляясь мечом за ступень, силясь вырваться из неловкого плена, успеть.
И все же, я не успела
Когда-то
Так вот, тогда я зачитывалась летописями, как девицы моего возраста любовными романами, мне казалось, что повествование вёл писарь-сказитель, так богат был его язык, выразителен слог, и описания тварей, смеющих хотеть в наш мир, будоражили моё воображение. Так вот его бледные, невыразительно банальные описания монстров Изнанки, не шли ни в какое сравнение с тем, что я видела собственными глазами, и в тот момент я от всего сердца желала, чтобы всё, что стало окружать меня за считанные мгновения, оказалось лишь плодом моей живой фантазии.
Увы.
Первой из разлома в небо взмыла невообразимых размеров птица: рваное оперение, острые когти, хищно ощеренные зубы и горящие жаждой красные глаза с ниточками зрачков. Она практически коснулась меня, грациозно вспархивая и разворачивая смертоносные крылья, а затем, раззявив пасть издала отвратительный писк, грозящий разорвать барабанные перепонки.
Каменные гиганты, неизменно взирающие на этот мир из сента в сент покачнулись, покрываясь уязвимыми трещинами, затряслись, ступая монолитными ногами из стороны в сторону, и ближайший, к трещине в земной коре, из дольменов брызнул острой гранитной крошкой, раня и погребая под собой замершую на миг праздную толпу.
Вытащив заговоренный кинжал из обшлага сапога я метнула его туда, где по моему разумению должно быть сердце твари, она сбилась с писка, смешно крякнув на выдохе, и плавно развернувшись полетела на встречу ЛаЛуне. Я увидела Роберта, перепрыгивающего через камни и малыша Робби, размазывающего слезы и кровь, грязными кулачками, даже издали ранка выглядела неопасной, но на лице всегда сильно кровоточит…
Мельтешение отвратительных, мерзких тварей, прущих на свободу из тюрьмы Изнанки на мгновение закрыло от меня племянника, а одна из огромных, неповоротливых туш омерзительных чудищ задела неустойчивую конструкцию ныне хрупкого дольмена, и меня погребло под одной из плит. Там, где я упала начиналась узкая, не толще мизинца трещина межмирового портала.
И теперь, прижимаясь щекой к мерзлой земле у самого разлома мне было ясно видно как из сочащейся зеленым светом щели прут чудовища от мало до велика, стараясь протиснуться с таким неистовством, словно на той стороне их подпирали наступающие на пятки несметные ряды таких же умирающих от жажды и голода тварей.
Какофония звуков: вопли, стенания, крики, хрипы, визг — всё это ужасно мешало сосредоточиться, к тому же на затылке немного выше шеи я почувствовала сильную, пульсирующую боль. Но потом сообразила, это просто кончик косы придавило одним из гранитных камней, и я без жалости полоснула по ней ножом, освобождая голову из плена. Правая нога тоже была зажата, но освободить её было даже легче чем косу,
Оборотни, растерявшиеся на несколько фатальных мгновений, перестали изображать из себя жертв и во всю кромсали тварей, посмевших помешать запланированному веселью, маги, понявшие принцип открытия портала, рассредоточились по периметру, формируя гектограмму, несколько человек вытаскивали раненых из эпицентра, слажено и по-деловому. Пожалуй, худшей компании, чтобы выбраться на волю из плена Изнанки, чудища найти не могли, ведь каждый первый, за очень редким исключением, здесь был сильным и опытным воином.
Прямо пред моим носом из разлома вылез огромный монстр более всего походящий на гигантскую пуму: светящиеся зелеными углями глаза, черная, склизкая шкура, в рытвинах и язвах, сочащихся липкой влагой, тощая, и как будто измождённая, но в то же время под кожей бугрились волокна мышц: костлявая, но гибкая.
Из лопаток змеились два отростка, заканчивающиеся шипастыми клешнями, третья пара конечностей служила дополнительным оружием и без того опасному существу. Огромные, кривые клыки клацнули у моего лица, брызжа едкой слюной, и концентрированный смрад серы и паленого мяса забился в ноздри, на мгновение лишая ориентации в пространстве, ослепляя чуткое обоняние. Когда же сознание прояснилось — увидела бегущую в лес кошку.
Я взглянула на пантеру, что подволакивала заднюю лапу, видимо из-за торчащего древка стрелы, но не сбавляя темпа неслась к лесу, и поняла — никто больше за ней не пойдет, в пылу месива битвы, маги не увидели нарушительницу, сумевшую протиснуться сквозь защитный купол. Я поправила сапог, свистнула Рира и побежала по следу из черных клякс.
Фенрир потерялся в гуще событий, и, хотя пару раз я видела палевую шерсть, была вовсе не уверена, что это мелькал мой соратник. Пока я, с мечом наперевес, неслась на пределе сил и скорости, в голове мелькали невесёлые думы: я была по-глупому беспечна, ведь всё это время, прошедшее с обнаружения доказательств запрещенных ритуалов, какая-то мысль скреблась и цеплялась, на давая забыть о произошедшем, и только теперь, когда было слишком поздно я поняла — у Густаффсона был сообщник.
Именно он помогал простому человеку заниматься темнокровной магией, а мощный, энергетический выброс, чей след я засекла левее круга камней, был точнехонько в месте, где стояла печально известная сторожка бывшего командера Северного предела.
Жёсткие еловые ветки хлестнули меня по лицу и уйдя от атаки шипастых отростков, я блокировала удар мечом, демоническая кошка потеряла преимущество внезапности, и теперь плясала по кругу. Гибкий хвост недовольно хлестал мускулистые бока, змеевидные щупальца пытались ужалить, будто ядовитые кобры, подчиняющиеся колдовскому мотиву заговоренной дудочки змееуста.
Я отбивала атаку за атакой, лишь слегка раня толстую, прочную шкуру. Кошка плотоядно облизывалась, щелкая зубами, видимо понимая, что в таком темпе долго не продержусь, ведь и без того, я в несколько раз превысила обычную скорость сражения: атака — блок, блок — атака, бесполезно. У волчицы так вообще не было шанса против этой зверюги, а поганый данам не желал показываться даже в сейчас.
Я уже чувствовала смрадное дыхание демона и с ужасом читала в его глазах злорадное предвкушение, пред глазами стояло видение смыкающихся на моей плоти кривоватых, желтых зубов. Один из отростков выбил из моих рук меч, и я выхватила последний, оставшийся кинжал, намереваясь продать свою жизнь как можно дороже