Хрустальное сердце короля
Шрифт:
Эверин бросила злой взгляд на отца. Еще до скандала он поведал дочке о происхождении гостя, как и об его убеждениях, что для нее ровным счетом ничего не изменило. Она подошла к эльфу.
— Как? Зачем? — голос казался шепотом.
— Я не хочу быть яблоком раздора меж вами. — Оглядывая ее уже в дневном свете, Леголас хотел запомнить каждую черточку такого милого и почти родного лица.
— Но ты ведь понимаешь, что в отношениях между сварливым родителем и упрямым ребенком не важно кто будет этим яблоком.
Но эти слова не возымели действия.
— Спасибо за все. — Эльф поклонился своей спасительнице и вышел за порог, где его взору предстали повозки, груженые окровавленными доспехами и оружием, некоторые из которых когда-то принадлежали его боевым товарищам. Глаза распахнулись в изумлении. Проходящая мимо служанка лучезарно улыбалась ему, желая привлечь внимание, но он даже ее не увидел, как не увидел солнца, птиц и облака… лишь эти злосчастные повозки. Стук сердца отозвался в висках.
Он не видел и как к нему подошел Горон, лишь ощутил, что тот толкнул его в плечо в знак приветствия и даже не понял, что пошатнулся при этом. Тот все что-то говорил, показывал рукой на привезенную кладь и улыбался так, словно встретил старого приятеля. Леголас понял, что он обращается к нему только тогда, когда мужчина протянул скрепленные металлические пластинки, украшенные завитками. И эльф знал, кому принадлежит эта вещь. Он прижал ее к груди, ощущая, что проваливается в небытие.
Эверин спешила впереди. Следом Горон тащил на себе бессознательного эльфа. Он уложил его на кровать и помог разоружить. И пока девушка суетилась, безрезультатно пытаясь привести его в чувства, он скакал по комнате, имитируя атаки и размахивая эльфийским клинком.
— Осторожно, нос отрежешь, — предостерегла его та, глядя, как на заигравшееся дитя.
— Я уже об этом думал: отрезать для устрашения противников. Еще зубы можно заточить. — Горон никогда не терял чувства юмора, потому слыл самым обаятельным полководцем в истории Дэдвуша. Но Эверин было не до шуток — схватив кувшин, она хотела было на время покинуть комнату, когда Горон неожиданно преградил ей дорогу:
— Я слышал ваш разговор с Дерусом.
— Его все слышали, — зло прошептала она.
— Что тебе за дело до этого эльфа, раз ты с отцом цапаешься? — с явным интересом.
— Пропусти немедленно. — Девушка прожигала взглядом.
— Не шипи, красавица. Я ведь могу помочь.
Эверин вздернула бровь:
— Помочь? И что ты можешь?
— Кое-что могу. — Горон склонился к самому уху: — Мы вчера на равнине встретили людей Фергуса, они сказали, что он отправился на Север, заводить полезные связи (ищет союзников). Скоро он не вернется, а нашим воинам не помешает подучиться военной технике. Кто лучше эльфа, прошедшего не одну войну, их научит? Я уверен, он начал сражаться раньше, чем возник наш город… И я могу убедить Деруса, что он нам нужен.
Девушка немного расслабилась и, бросив взгляд на Леголаса, снова обратилась к самоуверенному полководцу:
— А что тебе с этого? Ты ведь без платы ничего не делаешь?
Тот лукаво улыбнулся:
— С тебя я ничего не возьму. Но ты пообещаешь мне уговорить эльфа остаться, чтобы мои старания небыли напрасными… И в награду за свое чудесное спасение он должен будет потренировать наших вояк.
Он определенно что-то задумал. За приветливой улыбкой Горона могло скрываться как благородство, так и коварство. Он все просчитывал на сто шагов вперед. Но сейчас для Эверин это было не важно. Она желала благосклонности отца и потому согласилась.
========== 14 Глава ==========
Как и предполагалось, Горон уговорил Деруса смирить ярость и проявить благоразумие. И тот все же дал согласие, при этом изрядно поворчав и выдвинув дочери, да и самому полководцу, уйму ультиматумов.
А Эверин, в свою очередь, надавила на Леголаса, вынуждая его остаться в Дэдвуше и проявить терпение в обучении местных воинов, которые больше напоминали невежественный сброд. И, увидев своих подопечных впервые, эльф смотрел на них так, словно пред ним предстала толпа мальчишек с палками. Но каждого своего солдата Горон знал и любил, потому активно раздавал советы и всячески подбадривал обе стороны.
Остроухий гость не раз поразил его своей ловкостью и умением в импровизированном бою. Вояки зауважали эльфа, и даже местные мальчишки наблюдали за их тренировками с придыханием. И каждый из них мечтал когда-нибудь стать таким же быстрым и опасным, как этот белокурый воин.
Дерус же смотрел на него высокомерно и относился предвзято, но втайне восхищался и уж конечно не жалел о том, что оставил эльфа в городе. А спустя пару месяцев сам предложил Леголасу остаться в помощь своему полководцу, уповая на то, что тот не попадется Фергусу на глаза.
Для эльфа была отведена другая комната, больше походившая на темный чулан, в которую Эверин входить было запрещено. Она вняла указаниям князя, стараясь лишний раз не контактировать с гостем, во избежание слухов и родительского неодобрения. За время его пребывания в крепости они стали приятелями, но меж ними все же оставалась дистанция. Та, что заставляла ограничиваться улыбками и поклонами. Та, что не позволяла наговориться в меру. Та, которую чувствовали они оба и каждый в тайне мечтал нарушить… Мечтал Леголас, ибо душа тянулась к той, что вернула его к жизни. Мечтала Эверин, потому как испытывала почти материнским трепет, когда видела его. Их связала невидимая нить, сотканная из страхов и противоречий, но ее прочности могли позавидовать стальные прутья.
Леголас знал, что Эверин связывают обязательства и данное отцу слово держаться от него подальше, потому не питал надежд на более близкое общение. То время, когда девушка сидела у его кровати безвозвратно прошло. Но осталась некоторая недосказанность. Это мучило.
Еще более непонятным стал для эльфа день, когда он вернулся из леса с отрядом, добив бродячих орков, нашедших в лесных пещерах временный приют. В этот день, точнее вечер, он впервые увидел в своих новых покоях молодую госпожу. Она уже знала, где он был, потому похвалиться случая не представилось. На Леголаса один за другим обрушились удары хрупких, но уверенно бьющих рук.
— Зачем, расскажи, я вытягивала тебя с того света? Чтобы ты сложил голову в наших лесах, бегая за теми же орками? — вырывались слова между всхлипами и гулким рычанием. Леголас не отбивался и не пытался остановить. Стойко выдержав все удары, он легонько обнял выбившуюся из сил девушку, которая на мгновение склонила голову на его грудь, но, словно опомнившись, отстранилась и выбежала прочь.
Эверин продолжила общаться с ним на расстоянии, а о своей недавней выходке постаралась и вовсе забыть. Но он помнил… И надеялся, что туман неведения однажды развеется и он найдет ответы на вопросы, что уже несколько месяцев терзали его. А более всего он мечтал увидеть ее той, кто, поцеловав его в лоб, уехала с поручением в соседний город и, кажется, еще не вернулась. Той, чьи дивные речи пробуждали к жизни. Той, чья искренняя забота была милее всего на свете. Но знал, что она приглядывает за ним, незримо опекает. Ее общение с Гороном, иногда доходящее до истерических воплей, стычки с отцом, порицание слуг… Она была частью его поступков, слов и желаний… Знал, что была. Даже во сне она не оставляла его и порой, просыпаясь от чьих-то невесомых касаний, Леголас искал ее глазами.