Ху Из Мы
Шрифт:
– Вы меня с кем-то спутали, - сказал крепыш с кучерявой бородой, и стал быстро удаляться восвояси.
– Верните чужое и будем в расчёте, - прозвучала странная фраза то ли от уходящего бородача, то ли от кого-то рядом. Сечин оглянулся вокруг, но никого постороннего не обнаружил.
Ха! Так бы Марик его и отпустил... Тем более, что ему действительно был необходим, хоть один умник. Так ему казалось в тот момент.
– От меня ещё никто не уходил, - крикнул он вдогонку "цыгану" для острастки и резво кинулся в погоню.
Но продавец живым товаром тоже оказался весьма проворным: свернул за угол, после за следующий,
"Э, да ты тоже, я смотрю, разведшколу оканчивал, - подумал Марик, - Вот только нашу ли или вражескую?" После такой мысли Марк Арнольдович перешёл на бег, но в боку что-то закололо, и одышка свела на нет попытку задержания подозрительного типа. Тем не мене, Марик продолжил погоню без спортивного энтузиазма, но с моральным вдохновением выполняемого служебного долга.
Господин Пукин не переносил, когда ему подсовывали не точную информацию или врали. Эту прерогативу он оставлял полностью за собой. Его обучали этому искусству в учреждении для избранных. Сказанное всегда должно состоять на семьдесят, а то и на девяносто процентов из точной, правдивой информации. А вот последняя "ложка дёгтя"... никак не влияла на весь продукт, во всяком случае, сразу. После же, ищи ветра в поле: кто сказал, когда, и не было ли ошибки в толковании сказанного - продукт-то был в основе своей качественный. Век учись, - как ни старайся, всего не узнаешь. Но вот как раз, этому "продукту" учили тщательно: отличить правду ото лжи - задача непростая, а тем более соорудить правдивую ложь.
Юля Тимченко! Была такая принцесса... Он восторгался её искусством перевирать истину. Ему этот предмет преподавали на специальных курсах - в ней же это умение было заложено природой.
Они сразу же отметили общие моральные качества при первой официальной встрече. Произошло бы это раньше и при других обстоятельствах, могло зародиться взаимное глубокое чувство. Оно и зародилось, но теперь уже в немного извращенном виде: каждый хотел выжать максимум уступок от партнёра.
Марик, гонясь в запале выполнения служебного долга за подозрительным бородачом, столкнувшись в узком проходе с господином Пукиным, не распознал его. Непростительное упущение, но факт.
– Вы тут бородача, схожего на цыгана, крупного... не встречали? Наглый такой, намекал, что я него что-то украл. Так вы ему не верьте. В вашу сторону бежал...
– Марк Арнольдович интонацией обозначил своё право на преследование и помощь всех встречных поперечных в нём.
– Ты вообще, как тут взялся?..
Марик вгляделся в собеседника, после таких странных слов, и дрожь пробежала по его телу. Узнал...
– У меня такое впечатление, что мы встретились с вами во сне...
– Так вернитесь в свои сновидения! Как ты в мои попал? Где охрана? Как пропустили?..
– Передо мной Юля Тимченко шла, её вы тоже не видели?
– нашёлся Марик, что соврать, похоже от страха - фраза сама выскочила, но попала в точку.
– Юля с косой? Не видел. Надо пойти поискать, она такая... С её природными данными может равно попасть, что в принцессы, что в премьеры, что в долговую тюрьму...
Марика тоже в специализированной школе учили и правдиво врать, и достойно держаться с любым собеседником, даже, если дело было во сне. Состояние человека не должно влиять на его поведение - так учили...
– Как думаете, а я смогу стать президентом - как вы?..
– Нет, вряд ли.
– А что так?
– Ростом не вышел, да и причёской... не тот.
Марик был высок ростом с курчавой головой, с локоном у лба.
– Так вроде бы одна ж школа...
– Это не достаточное условие.
– А чего ещё не хватает?
– Не приставай! Где охрана запропастилась? Куда, говоришь, Юля пошла? У меня к ней вопросы...
Вдруг перед Мариком явился мужчина с вилами и с депутатским значком соседней державы на лацкане пиджака.
"Опа на! Вот этот на президента тянет: и роста невелик, и плешь побеждает поросль, - скользнуло в голове у Марика.
– Может на него ставку сделать?"
– А ну-ка, осади, скотиняка, и бреди в свою сторону, а то вмиг оприходую, - очень нелюбезно начал депутат свою речь.
– А давайте, я вам вилы носить буду? Вроде, оруженосца.
– Чаво?..
Нежная мелодия будильника не позволила досмотреть окончание событий. А так хотелось благополучного завершения. Хотя бы во сне...
А может и не сон это вовсе был. Марик встал, потянулся, стал под душ, и долго думал: сон - не сон. Вроде, как сон. А с другой стороны, вот же оно всё присутствует: и торговец людьми, и господин Пукин с Юлькой, и мужик с вилами и депутатским значком... Возможно, накануне так всё и происходило в повседневной сумятице, да стёрлось в памяти? Работа, знаете ли: нестыковки, провалы, нервы - любой Армагеддон привидеться может. "Ай, поди, сон таки", - и Марик поспешно стал собираться на работу. В конце концов, какая разница? И здесь, и там работу делать надо... потому что кушать хочется, и жена расслабляться не велит.
И всё же, приятней и безобидней мороженого ничего в мире нет...
* * *
– Ай-да, молодцы, ай-да, бравые ребята, - такой бравадой встретил Любомир Вата руководителя бригады инновационных технологий.
– Сказано-сделано, вот это я понимаю ответственное отношение к работе.
Начальник взял протянутый ему листок бумаги с набранным текстом национальной идеи, и заморщинившимся лбом изобразил работу мысли.
– Х-мм! М-да! Х-р-р!
– сорил междометиями Любомир Вата. Прочитав текст, уставился рыбьими глазами на руководителя бригады и долго-предолго, не моргая, молчал, имитируя, видно, понравившееся сходство с рыбой.
Глядя на начальника, и Гаю Юлию пришла в голову мысль об Ихтиандре - человеке-рыбе, и он невольно загрустил, завидуя склонностям начальника - виноватым тому в век не быть: прыг в море, и ищите концы...
– Подумать надо...
– наконец произнёс Любомир Вата.
– Пока можешь быть свободен.
"Чего тут думать, - подумал Любомир, как только подчинённый прикрыл за собой двери, - пусть начальство думает - на то оно и высокое, и зарплатой объёмнее. Сам заказал, что выдумал - вот и решай: то ли получил, что хотел или подсунули совсем иное, да из другой оперы. А возможно, проблема уже усохла и ничего более не требуется, а я пыхти тут зря, надувай голову", - и он решительно направился с текстом национальной идеи к начальнику отдела инновационных технологий.