Художник моего тела

Винтерс Пэппер

– Это первый и единственный раз.
– Его голос был возбуждающим, когда он склонился надо мной, прижимая меня к полу, в то время как его бедра работали сильно и быстро.
– Единственный.
– Его лоб ударился о мой позвоночник, как будто убеждая себя, что мы можем уйти после этого.
– Только один раз. Вот и все, что может быть.

Его ногти оставили следы на моей плоти, когда он попытался приблизиться. Его собственные слова повергли его в еще большую агрессию.

Я не стала утруждать себя ответом. А сосредоточилась

на том, чтобы вцепиться в пол и отдать все, что у меня было.

– Господи Иисусе.
– Гил обхватил рукой мои распущенные волосы, собрав их в беспорядочный хвост. Он врезался в меня, оставаясь верным своему слову использовать меня.

Рывком он дернул мою голову назад, выгибая позвоночник, с ревом погружаясь в меня.

Глубоко.

Жестко.

Зверское обладание.

Я открыла рот, чтобы закричать, но он зажал меня рукой, оседлав, сдерживая мои крики.

– Тихо. Он не должен знать, что ты снова здесь.

Гил сделал быстрый и доминирующий выпад.

Я не знала этого Гила. Никаких следов подростка не существовало. Этот человек был смертельно опасен, и я кончила из-за него. Вышла за пределы человеческой формы и почувствовала его на диком уровне. Не было ни начала, ни конца. Ни выбора, ни вывода. Мой оргазм больше нельзя было отрицать, пробираясь вверх по животу к позвоночнику и зубам. Кружащееся, извивающееся предупреждение было моим единственным намеком, прежде чем я разбилась вдребезги.

Я сгорала от удовольствия.

Погрузилась в пульсацию.

Все мое тело сжалось и растаяло.

Гил последовал за мной.

Его толчки стали неглубокими и быстрыми, погружаясь в меня с целеустремленной целью.

Он кончил с невыносимым шумом душевной боли и страдания, от которого у меня на глазах выступили слезы. Его освобождение длилось некоторое время, обдавая меня жаром.

Его тело дергалось и дергалось, дыхание было коротким и резким.

Медленно наш туман отступил, возвращая нас обратно в жизнь. Мои колени кричали, запястья ревели, а член Гила все еще пульсировал во мне от оргазма.

Кусочек за кусочком, клетка за клеткой, мы возвращались в наши тела, и холод окутал меня, когда Гил вышел и встал.

Он споткнулся, как будто водка в его организме вернулась в полную силу, сделав его пьянее, чем раньше. Он даже не потрудился поднять с пола свою одежду. Просто голый вошел на кухню.

Там Гил рывком открыл шкаф и сорвал с полки стакан. Он налил себе выпить из другой бутылки водки, украденной из кладовки. Только после того, как выпил ликер в горло, он посмотрел на меня, сидящую растрепанную и использованную на его полу.

Наши взгляды встретились.

Наши души попрощались.

Я сдержала слезы, когда он сказал:

– Одевайся. Я провожу тебя.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Гил

– Прошлое –

–

Мистер Кларк, будьте добры, останьтесь после занятий.

Я застыл за своим столом, когда мисс Таллап впилась в меня своими серыми глазами. Олин немного повернулась на стуле, чтобы посмотреть на меня, но я слегка покачал головой, скрывая любые признаки трепета, медленно пробегающего по моей спине.

Олин будет ждать, пока я провожу ее домой. В этом я не сомневался.

Это стало традицией. Так же, как для нее стало традицией подсыпать мне обезболивающие, если мой отец был особенно безжалостен с кулаками. Точно так же, как для нее стало нормой приносить выпечку и прятать деньги в моем рюкзаке, чтобы я мог регулярно питаться.

Она заботилась обо мне так же, как я заботился о ней, и это заставляло мое сердце задыхаться от боли. У нас были отношения. Семейное гнездышко.

И все же я все еще не поцеловал ее.

Я был уверен, что прикоснусь к ней только платонически.

Я прикусил язык от желания сказать ей то, что действительно хотел.

Как сильно она меня волнует.

С момента откровения с блинами месяц назад мы старались держаться на некотором расстоянии. Мы не обсуждали это, это просто случилось. Это произошло таким образом, что мы оба чувствовали интенсивность того, что существовало между нами, и не были готовы раскрыть это.

– Мистер Кларк, вы меня слышали?
– Мисс Таллап скрестила руки на груди, задрав нос к потолку.

Мои руки сжались в кулаки.

– Да, мисс Таллап.

Прозвенел звонок.

Все вскочили на ноги.

Олин бросила на меня взгляд, когда она вышла вместе с остальной частью класса, оставив меня наедине с учителем из ада.

Какого хрена ей нужно?

В последнее время отец избегал красить мое лицо синяками. Мое тело - другое дело, но, по крайней мере, ничего не было видно тем, кому не нужно было об этом знать.

Медленно встав, я демонстративно запихнул учебник в сумку и неторопливо направился к передней части, где ждала мисс Таллап. Маркер в одной руке и лист бумаги - в другой.

Мой тест на днях.

С гигантской буквой «F», написанной красным.

Здорово.

Просто чертовски здорово.

– Вы опять меня завалили?
– Я не смог скрыть презрения в своем голосе.

Она фыркнула себе под нос.

– Если вы не выполняете работу, я не могу вознаградить вас оценками.

– Я выполняю работу.
– Я знал, что мои оценки были хорошими, потому что Олин помогала мне. Мы помогали друг другу. Я преодолел свое отвращение к ее пустому дому, и мы регулярно проводили совместные занятия. Ее страницы с текстами всегда были намного чище, чем мои. В ее спальне намного теплее, чем в моей. Но я не отставал от Олин в интеллекте и немного больше доверял себе. Верил, что я был так же хорош, как и другие, и не заслуживал того, чтобы меня сдерживали.