Художник смерти
Шрифт:
— Я… — Алёна осеклась, не зная, что сказать.
Кто вытащил её? Каппа? Или какой-то новый, не виданный прежде вид рипера?
— Зачем ты пришла? — спросила многоножка и перенесла её на берег, но не поставила, а продолжала держать на весу.
— Мне нужен Каппа, — ответила девочка.
Конечности сколопендры больно врезались в рёбра, и она оперлась о них руками, чтобы уменьшить свой вес и, соответственно, давление металла на тело.
— Каппа — это я. Чего ты хочешь?
От услышанного у Алёны внутри всё замерло и возликовало.
— Я слышала… — проговорила она сдавленно, — что можно воскресить одного человека. На выбор.
Многоножка развернулась и медленно двинулась к огромному куполу. Все её сочленения содрогались и щёлкали, внутри стрекотали невидимые механизмы. Кажется, Каппа был очень старой куклой.
— Ты прошла долгий путь, — сказал он, поставив, наконец, девочку на пол пещеры.
Алёна покачнулась, с трудом удержав равновесие.
— Тебе нужна кровь? — спросила она.
Кажется, убивать её не собирались. Может, Каппа, и правда, вернёт Данилу?
— Мне нужна кровь, — подтвердила сколопендра. — И она у меня есть.
— Откуда? — не поняла Алёна. — То есть… я имела в виду — моя кровь.
— У меня есть твоя кровь. Когда ты вошла в источник, он омыл твою рану. Так я узнал о твоём появлении. Иным способом невозможно отдать мне кровь. Только прошедший испытания достоин войти в мандорлу.
Алёна бросила на купол опасливый взгляд.
— Ты имеешь в виду эту штуку? — уточнила она на всякий случай.
— Да.
Каппа скользнул вперёд и обернулся, словно приглашая девочку следовать за ним. Алёна попыталась сделать шаг и едва не упала.
— Осталось совсем немного, — сказал Каппа.
Кажется, придётся пройти ещё несколько шагов. Ну, или проползти.
— Я хочу, чтобы ты воскресил моего брата, — предупредила Алёна.
— Ты сама разберёшься, когда войдёшь в мандорлу, — Каппа коснулся поверхности купола конечностями, и в металлической стене открылась небольшая дверь — примерно на полметра выше Алёниного роста.
— И Данила оживёт? Это действительно возможно?
— Я вдыхаю души в мёртвые тела.
— Как? — девочка не торопилась. — Демид… один человек говорил, ты существуешь между двумя мирами. И что тебе нужна кровь, чтобы видеть умерших. Это правда?
Алёне надо было собраться с силами. Хотя кровь продолжала течь из раны, и, возможно, каждая секунда промедления делала её ещё слабее.
— Я вдыхаю души при помощи энергии прилива. Высасываю её из моря.
— Но…
Кукла протянула две конечности и коснулась ими правого плеча Алёны.
— Всего семь шагов, — сказал Каппа. — Ты сможешь.
Глава 8
Кезо поджидал некроманта на улице. Прислонившись к стене, он курил короткую трубку, источавшую сладковатый аромат сиельского табака. Часть стены он разобрал, и из расширившегося проёма выглядывала довольная морда циклопарда. Серебристая шерсть в сумраке дома казалась стальной, а глаза с узкими зрачками походили на огромные куски янтаря.
— Не уверен, что нас тут есть, от кого прятаться, — сказал Эл, поглядев на эти новшества.
— В каком смысле? — спросил наёмник. — Город необитаем?
— Насколько можно судить, здесь живёт только один человек.
— Серьёзно?
— Всё выглядит именно так.
— И кто он?
— Старуха.
— Старуха? — удивился Кезо.
— Да. Очень древняя. Полагаю, она — последняя, оставшаяся от клана Чёрного когтя.
— Как? А куда делись остальные? — наёмник не скрывал удивления. Рука с дымящейся люлькой застыла на уровне груди. — Ушли? Бросили крепость?
— Очень сомневаюсь, — проскрипел демоноборец, оглядывая крыши и башни Даармахира.
Они находились примерно в середине амфитеатра, который представляла собой крепость: часть его спускалась к подножию горы, а часть уходила вверх, сливаясь со склоном хребта.
— Так что здесь произошло? — спросил Кезо.
— Не знаю. Старуха отказалась рассказывать.
— А ты не надавил на неё?
— Нет.
— Почему? Разве нам не надо знать…
— Она — адепт Чёрного когтя, — перебил Эл. — И, как ты верно заметил, эти колдуны когда-то уничтожили большую часть зитской орды. Кости этих воинов до сих пор гниют в Великом разломе. Если звери не растащили. Думаешь, они это сделали, потому что поддавались давлению?
Кезо задумчиво затянулся.
— Ладно, я понял, — сказал он после паузы. — Загадка остаётся. Нам это как-то помешает разделаться с твоим приятелем?
— Он мне не приятель. Пока не знаю, чем чреваты местные обстоятельства.
Эл рассказал собеседнику про ритуал, свидетелем которого стал.
— Оранжевый дым? — переспросил наёмник. — Я не видел. Правда, я находился некоторое время в доме. Хм… А вот музыку я слышал. Потому и удивился, что крепость почти необитаема. Не думал, что это старуха себя развлекает.
— Едва ли она развлекает себя, — заметил Эл.
Кезо кивнул.
— Согласен, глупость сморозил. Конечно, музыка — часть ритуала. Но какова его цель?
— Не имею представления. Пока. Старуха упоминала ещё про какой-то барьер. Очень удивилась, что нам удалось попасть в Даармахир.
— Может, речь шла про стену?
— Сомневаюсь.
— И каков наш план?
— Прежде всего, я собираюсь выяснить, что это за преграда такая.
— Хочешь спуститься к бастионам?
— Да.
Эл тихо свистнул, и циклопард мгновенно выбрался из дома, потянулся, разминаясь. Кезо отступил на два шага, давая зверю Пустоши место. Его взгляд скользнул по шести мощным лапам, по выпущенным когтям и сильному хвосту. Великолепное животное, рождённое после Великой войны, могло принадлежать только уникальному человеку — такому, как Легионер.
— Не слыхал, чтобы их приручали, — заметил наёмник.
— Их не приручают, — отозвался Эл, ловко забираясь в седло. — Дело в магии. Если её не будет, Сет разорвёт меня так же, как любого другого.