Хуже, чем мертвый
Шрифт:
— Я сказала только моей соседке, что иду обедать, но не сказала куда. Мы встречались там кое с кем, но его можно не принимать в расчёт. Эрик знал, потому что выполнял обязанности шофёра. Но Эрика я знаю, и тот человек не мог никому рассказать.
— Как ты можешь быть настолько уверенной? — спросил Трэй.
— Эрик закрыл меня собой от выстрела. А человек, на встречу с которым он меня отвозил, был родственником.
Аманда и Трэй не представляли, насколько маленькой была моя семья, так что не поняли весомости моего заявления. Но Олси, знающий больше, уставился на меня. — Ты это
— Нет, не выдумала. — Я уставилась на него в ответ. Знаю, это был ужасный день для Олси, но я не была обязана разъяснять ему свою жизнь. Но мне вдруг пришла в голову мысль. — Официант — он был вервольфом. — Это бы многое прояснило.
— Как называется ресторан?
— Les Deux Poissons. — У меня было не слишком хорошее произношение, но вервольфы кивнули.
— Кендол там работает, — сказал Олси. — Кендол Кент. Волосы длинные рыжеватые? — Я кивнула, и он погрустнел. — Я думал, что Кендол перейдёт на нашу сторону. Мы пили пиво пару раз вместе.
— Это первенец Джека Кента. Всё, что он должен был сделать — телефонный звонок, — сказала Аманда. — Возможно, он не знал…
— Это не оправдание, — возразил Трэй. Его низкий голос вибрировал в маленькой кухне. — Кендол должен знать Сьюки с выборов на пост вожака стаи. Она друг стаи. Вместо того, чтобы сказать Олси, что она находится на нашей территории и должна быть защищена, он позвонил Фурнану и сказал ему где Сьюки, а может и когда она уехала. Упростил Лаки ожидание.
Я хотела возразить, что нет никакой уверенности, что всё произошло именно так, но когда подумала, поняла, что именно так оно и было, или, по крайней мере, очень похоже. Просто чтобы убедиться в верности своей памяти, я позвонила Амелии и спросила её, не говорила ли она кому-то из звонивших, где я была прошлой ночью.
— Нет, — ответила она. — Я говорила с Октавией, которая тебя не знала. Мне звонил тот парень — вер-пума, с которым я познакомилась на свадьбе твоего брата. Поверь мне, ты не упоминалась в этой беседе. Олси звонил — настоящее огорчение. Таня. Я ничего ей не сказала.
— Спасибо, соседушка. Ты пришла в себя?
— Да, я чувствую себя лучше, и Октавия готова вернуться к семье, у которой она гостит в Монро.
— Хорошо, увидимся позже, когда вернусь.
— Ты успеешь на работу?
— Да, я должна. — С тех пор как я провела ту неделю в Роудсе, мне приходилось делать все возможное, чтобы придерживаться графика хотя бы некоторое время, иначе другие официантки начали бы коситься на меня и Сэма, прощающего мне все опоздания. — Я повесила трубку. — Она никому не сказала.
— Значит ты, и Эрик, обедали в дорогом ресторане с каким-то мужчиной, — сказал Олси.
Я скептически на него посмотрела. Это высказывание было совсем не по делу. Я сосредоточилась. Никогда не попадала ментально в такой беспорядок. Олси горевал по Марии-Стар, чувствовал вину, потому что не защитил её, возмущался, что я оказалась вовлечена в конфликт и, прежде всего, горел желанием разбить кому-нибудь череп. Вишенкой, венчавшей весь этот коктейль, была ненависть Олси к тому, что я провела вчерашний вечер с Эриком.
Я попыталась держать свой рот закрытым из уважения к его потере; мне были понятны
— Я отвезу тебя домой, — сказал Трэй, появившийся рядом со мной, и я подошла к грузовику, благодарная ему за возможность уехать. Когда я вылетала ураганом, то не думала, что произойдёт потом. Было бы не очень хорошо, если бы мне пришлось возвращаться и искать в телефонной книге номер такси.
Думаю, Олси ненавидел меня после гибели Дебби. Очевидно, тогда ещё ненависть не была абсолютной.
— Какая ирония, не правда ли? — сказала я после некоторого молчания. — Вчера вечером меня чуть не застрелили, потому что Патрик Фурнан думал, что это расстроит Олси. А не далее как десять минут назад я бы поклялась, что это невозможно.
Трэй выглядел так, как будто скорее будет резать лук, чем участвовать в этом разговоре. После долгой паузы он сказал. — Олси ведет себя как свинья, но на него слишком много всего навалилось.
— Я понимаю, — ответила я и закрыла рот, чтобы не сказать ещё что-нибудь.
Когда я вернулась, было уже пора идти на работу. Я была настолько расстроена, что когда переодевалась, чуть не порвала свои чёрные брюки, с такой силой я их стягивала. Я расчесывала свои волосы с таким излишком энергии, что они начали потрескивать.
— Мужчины — непостижимые козлы, — сказала я Амелии.
— Да уж, дерьмо, — ответила Амелия. — Когда я сегодня искала Боба, то нашла в лесу кошку с котятами. И как ты думаешь? Они все были чёрно-белыми.
Я действительно понятия не имела что сказать.
— Так к чёрту обещание, которое я ему давала, верно? Я собираюсь весело провести время. У него может быть секс; и у меня может быть секс. И если его снова вырвет на моем покрывале, я доберусь до него шваброй.
Я старалась не смотреть в упор на Амелию. — Я тебя не обвиняю, — попыталась я сказать ровным голосом. Было приятнее находиться на грани от смеха, чем от желания кого-нибудь отшлёпать. Я подхватила свою сумочку, проверила «конский хвостик» перед зеркалом в общей ванной и вышла через чёрный ход, чтобы ехать к Мерлотту.
Я почувствовала себя уставшей даже раньше, чем зашла через служебный вход — плохое начало смены.
Я не видела Сэма, когда убирала сумочку в глубокий ящик стола, который мы все использовали. Выйдя в зал, который вёл к двум общественным уборным, офису Сэма, складскому помещению и кухне (хотя кухня большую часть времени была закрыта изнутри), я увидела Сэма за стойкой. Я помахала ему, повязывая белый передник, который вытянула из стопки чистых. Засунула свой блокнот и карандаш в карман, осмотрелась, выискивая Арлену, которую должна была заменить и осмотрела столы в нашей секции.