Хвала и слава. Том 1
Шрифт:
— Какой «coup d’'etat»? — с отчаянием в голосе спросила Билинская.
— Сам толком не знаю. Пилсудский…
— Это значит социалисты?
Януш увидел стоявшую на ступеньках позади Марии тетку Шафранцеву. Эта особа считала себя знатоком политики.
Низким голосом Шафранцева констатировала:
— Пилсудский уже давно перестал быть социалистом.
— Что же из того? — удивилась Мария.
— Я должна идти, — решительно произнесла Шафранцева и спустилась по лестнице.
Текла остановила ее.
— Не ходите, там стреляют.
— Чтобы
В эту минуту грянул далекий орудийный выстрел из пушки малого калибра, пожалуй, где-то за Вислой. Чуть погодя послышался слабый разрыв.
— Гражданская война — это страшно! — воскликнула Мария.
— Что я вам приготовлю на ужин? — сокрушалась Бесядовская.
— Мы еще не обедали, панна Текла, а вы уже думаете об ужине, — рассердился Януш и пошел к себе наверх.
Всю вторую половину дня он находился в какой-то прострации. Слышал, как внизу, в передней, беспрестанно входили и выходили. В доме Билинской побывало множество людей. Спустившись вечером в гостиную, Януш застал там только рослого, красивого офицера-улана. Поведение Марии и слова ее свидетельствовали о том, что она наслушалась за день неожиданных новостей и ее отношение к событиям резко изменилось. Выстрелы по-прежнему звучали в отдалении. Когда Януш входил в гостиную, у порога его остановил Станислав:
— Говорят, убили пана Ольховича.
— Какого? Редактора? — спросил Януш.
— Не знаю. Дворник говорил, что Ольховича убили.
Красавец офицер что-то горячо доказывал Марии.
— Поверьте, сударыня, завтра Пилсудский очутится в подвале. Мы присягали и останемся верными присяге. Красная зараза нас не сожрет. Мы успешно защитились от нее шесть лет назад, защитимся и теперь.
— Пан Анджей, — спокойно говорила Мария, — вы совершенно превратно судите о создавшемся положении. Вы не отдаете себе отчета в том, что наши подлинные враги — среди приближенных Войцеховского.
Поручик Анджей встал. Голова его доставала до потолка.
— Мы — армия. Мы присягали, и останемся верными! Завтра Пилсудский снова будет сидеть в Цитадели.{105} Придется ему вспомнить прежние времена.
Мария подала офицеру руку. Тот поцеловал ее, согнувшись в глубоком поклоне, потом снова выпрямился — огромный, бряцающий, пестрый, великолепный, и покинул гостиную, не обратив ни малейшего внимания на вошедшего Януша. На пороге офицер обернулся.
— Я иду в Бельведер{106}, — сказал он.
— Будьте осторожны, пан Анджей! — крикнула ему вслед Мария.
Ночь прошла спокойно, выстрелы не приближались. Дворник сказал, что на железной дороге началась забастовка и хорошо, что княгиня приехала, иначе могла бы где-нибудь застрять в пути. Отголоски боя стали доноситься теперь и со стороны аэродрома. В городе были свет и вода, но городской транспорт бездействовал. Несмотря на бои, толпы мальчишек, рабочих, мелких служащих слонялись по улицам. «Имущие» слои отсиживались по домам — берегли добро.
Утром Текла разбудила Януша.
— Пожалуйте вниз, — сказала она, — в саду войска Пилсудского. Как будто собираются пробиваться через наш дом на Брацкую. Лучше сойдите вниз.
— А что, внизу будет меньше пуль? — спросил Януш.
— Не могу знать. Пани Мария просила, чтобы вы сошли вниз.
Спустившись в гостиную, Януш застал там сестру и мадемуазель Потелиос. Они о чем-то оживленно беседовали, но, увидав его, умолкли. Присутствие гречанки крайне поразило Януша, но он ничем не обнаружил своего удивления. Вскоре пришла Текла, ведя за руку Алека. У мальчика пылали уши, и он с тревогой посматривал на дядю.
— Сейчас пойдут, — мрачно сказала Текла. — Говорят, пусть, мол, никто не боится. Один из них был сейчас в кухне. Молоденький такой, лет шестнадцати. Пилсудский, говорит, побеждает.
Билинская ничего не ответила.
Минуту спустя действительно раздались крики. С громким «ура» вояки двинулись из-за особняка, из садика, зажатого высокими стенами домов. Сперва раздались одиночные выстрелы, затем стрельба вдруг усилилась. Со двора донесся громкий топот. Сидевшие в гостиной недоуменно посмотрели друг на друга. Залп разорвал воздух, несколько пуль влетело в комнату, посыпалась известка со стен и потолка. Алек схватил Януша за руку и расплакался.
Панна Текла, которая выглядывала в окно, внезапно обернулась и крикнула:
— На землю, быстро на землю! Будут стрелять в окна! — И торопливо припала к стене.
Януш потащил за собой Алека, и они скорчились под столом. Он прижимал племянника, чувствуя, как под его рукой тревожно бьется маленькое сердце. Они прижались к полу. Прямо над ними раздался залп, а потом загремели беспорядочные выстрелы, зазвенели оконные стекла, посыпались куски штукатурки. Минуту спустя все смолкло, стук подкованных сапог удалился в сторону Брацкой. Поднявшись с пола, Януш увидел, что Потелиос, обсыпанная известкой, сидит в кресле, повторяя:
— Pourquoi ils tirent sur nous? Pourquoi? [79] Что мы им сделали?
Алек тихо плакал. Януш посадил племянника на диван и машинально гладил его тонкую ручонку. Со двора донеслись какие-то причитания. Вошел Станислав.
— Ступайте во двор, — обратился он к Текле. — Сына дворничихи подстрелили. Неизвестно, будет ли жив.
Текла быстро вышла, за нею Станислав. В наступившей тишине раздавались новые выстрелы, отдаляющиеся по Брацкой в сторону Трех Крестов. Мария сидела у стола, сжимая виски руками. И вдруг глаза ее, устремленные к входным дверям, просветлели: на пороге стоял Спыхала.
79
Почему они стреляют в нас? Почему? (франц.).