Хвостатое (не)счастье для парня с Венеры
Шрифт:
Я быстро закончил с делами на станции и отправился инспектировать магазины. Наверняка кэп специально отправил меня с таким пустяковым заданием, чтобы вытурить со станции на принудительный отдых, и я был ему за это благодарен.
Увы, отдел детских вещей и игрушек на станции не был предусмотрен. И что можно подарить парню, который нравится, я представлял весьма смутно.
Огромная сумма, которую я выложил за простое зелёное яблоко, стоила того. Стоила блеска и недоверчивого счастья в глазах Ли-Сина, когда я ему это яблоко вручил. А невинный поцелуй, казалось, продолжал гореть на щеке. Рыжий, по сути ещё мальчишка, так мило смутился!
Я поймал недоумённый взгляд помощника, увидел понимающую зубастую ухмылку кэпа и вспомнил, что вообще-то на рубке. Поспешно убрал ладонь со щеки, на всякий случай сцепил руки за спиной.
– Повторите расчёт траектории на этом участке, не учтено влияние белого карлика, – скомандовал я помощнику.
Глава 5.
Глава 5.
Ли-Синия
Остальное яблоко досталось Ти-Лании. Она сперва недоверчиво его обнюхала, лизнула, а потом съела с весёлым хрустом.
– Мам, тут семена! Давай посадим, и вырастет новое яблоко! – радостно скакала вокруг меня дочка.
Я пообещала принести земли, попыталась объяснить, что сначала должно вырасти дерево, и ждать придётся очень долго, но не уверена, что Ти-Лания меня услышала.
Перед уходом я привычно сунула руку на верхнюю полку и нащупала лишь пустоту. Вздохнула, попрощалась с дочкой, сунула в карман пирожок, чтобы перекусить на месте, и пошла в зелёный отсек.
Иногда мне казалось, что растения рады меня видеть. Запах зелени и влажной земли напоминал о чём-то светлом и уютном. Так пах мамин сад, когда я совсем маленькая помогала ей присматривать за цветами. У меня была собственная маленькая грядка, где вперемешку росли цветы, ягоды и какие-то съедобные корешки. Я просто взяла понемногу всех семян, которые предложила мама на выбор, и получилось такое странное соседство.
Мама посмеивалась и помогала, насколько это возможно, сохранить урожай. А потом родилась сестра и два брата, и родителям стало не до меня. Наверное, я слишком быстро росла, потому что однажды услышала, как отец называет меня обузой и мечтает поскорее выдать замуж. Мне было двенадцать.
В пятнадцать я оказалась помолвлена, а в девятнадцать, накануне свадьбы, опозорила свою семью и потеряла всё. Рабство или дом удовольствий – тот ещё выбор.
Сегодня в зелёной зоне казалось особенно жарко. Датчик погоды показывал стандартные настройки, а меня то и дело словно окатывало лавой. Я вздохнула, посмотрела на браслет. До конца смены ещё осталось немного времени, но всё необходимое на сегодня я уже сделала. Надеюсь, меня не уволят, если один раз уйду пораньше. Перчатки полетели в ящик с грязными вещами, промыть пульверизатор – дело пары минут. Я помыла баночку из-под удобрения и нагребла в неё немного земли так, чтобы было незаметно.
Предвкушая, как Ти-Лания будет возиться с семенами, я шагнула в каюту и тревожно огляделась. Неестественная тишина давила. В санитарной комнате никого. Куда могла уйти дочка?! Мы же договаривались после прошлого побега, что она будет сидеть в каюте! Ох, сегодня на станцию уйдёт очередная капсула!
Не помня себя от тревоги, я вышла в коридор. Кажется, к стыковочным отсекам направо?
– Ли-Син, ты в столовую? – окликнул меня синекожий Рошан. Он стоял возле открытого люка с проводами и вытирал руки какой-то тряпицей, в чемоданчике у его ног вперемешку были навалены разные гайки, винтики и непонятные приспособления. Я заметила голографической отблеск прежде, чем сверху упала тряпица. Надеюсь, свои игрушки Ти-Лания у механика не украла, а попросила.
– Нет, не сейчас. Я ищу… гхм…
– А, хвостатую комету? Я видел её в коридоре возле малой кают-кампании. Там отличный вид на космос.
Я уже не слушала. На ходу пробормотав благодарность, поспешила в нужную сторону. Хвостатая комета, надо же.
Дверь открылась беззвучно, и я застыла на пороге. Ти-Лания, моё маленькое солнышко, стояла на четвереньках и чертила цветными мелками на чёрной доске, весело помахивая хвостиком. А рядом, неприлично близко для постороннего человека, сидел на полу Марус и что-то мастерил из лоскутков ткани.
Ти-Лания, забывшись, махнула хвостом почти у него перед лицом, мужчина проследил заинтересованным взглядом за рыжей кисточкой, а у меня внутри всё перевернулось. Зачем нормальному мужчине играть с чужим ребёнком, да ещё наедине, и держать это в тайне от родителей?
– Что здесь происходит? – рыкнула я, заходя внутрь.
– Мама! Мама! – Ти-Лания подскочила и маленьким вихрем подбежала, обняла. – Смотри, что дядя Марус мне дал! Подарок! Можно рисовать и стирать! Здорово, да, мам?
Дочка размахивала розовым мелком, а я смотрела на неестественно застывшего мужчину.
– Если я узнаю, что ты как-то обидел мою дочку. Словом, делом, да хоть мыслями… Я тебя собственным хвостом придушу! Понял? – зашипела я.
– Мам? – дочка посмотрела на меня растеряно, перевела взгляд на мелок в своих руках. Подумала и с явным сожалением разжала пальчики. Мел упал и раскололся на две половинки.
Я чувствовала, как дрожит Ти-Лания. На её лице отразилось непонимание, испуг. Ох.
Пришлось срочно опуститься рядом с ней на корточки. Я постаралась ободряюще улыбнуться, сама подняла и вложила в ладошку кусочки мела.
– Малышка, ну что ты. Я просто испугалась, когда тебя не было в каюте. Извини, что нарычала. Давай скажем дяде Марусу спасибо за подарок и пойдём играть к себе, пока тебя ещё кто-то не увидел. Ты умеешь рисовать гаяха? Нет? Главное, сделать ему длинный-длинный хобот и такой же хвост. Идём, покажу.
Ти-Лания вихрем понеслась собирать разбросанные мелки, а я буравила взглядом по-прежнему неподвижного Маруса. Ненормальная реакция, хоть бы сказал что-то. А то сидит и даже не дышит!
Мы уже уходили, когда за спиной раздался голос, от которого по спине побежали мурашки, а хвост невольно напрягся. Таким голосом можно соблазнять, но слова были совершенно нейтральные:
– Ли-Син, если позволишь, я бы хотел с тобой поговорить. Объяснить всё.
Я обернулась. Марус стоял, по-прежнему сжимая непонятные лоскутки. Его глаза сияли золотом, а выражение лица я не смогла определить. Облегчение? Надежда? Сомнение?
– Не сейчас, – огрызнулась я, взяла дочку за руку и повела в каюту.
Марус
«Мама». Слова эхом стучали в голове, руки подрагивали, и я никак не мог прийти в себя. «Мама».
Значит, моё рыжее наваждение – не парень. Значит, у меня есть шанс быть не изгоем, а счастливым семьянином, и когда-нибудь я смогу взять на руки крошечную копию Ли-Син на руки, увидеть свои черты в малыше.