Хьюстон, 2030
Шрифт:
В тот же вечер, Марк рассказал историю Жасмин-Амелии дома.
«Теперь я уверен, что та женщина работала на «тряпичных баронов,» - заключил он. «Она сказала, что девочки - ее племянницы. Да, племянницы, как же! Они даже не похожи друг на друга! Я должен был арестовать эту суку два месяца назад.»
«Успокойся, дорогой,» - сказала Мэри: «их всех все равно не переловить.»
«Тем не менее, если бы я эту падаль арестовал, пацанка не осталась бы без глаза,» - настаивал Марк.
«Это называется извращенной логикой, отец,» - вмешался Майкл: «Ты автоматически предполагаешь, что если бы ты арестовал эту женщину, девчонки прекратили бы работать на нашей «Куче.» В то время он уже бросил школу и начал работать на полигоне дороги Маккарти. В отличие от Жасмин, его работа была строго законна - ведь ему уже было почти пятнадцать. К тому же, Майку не приходилось унижаться сидением на «Бирже.» Их сосед по улице расширял свой бизнес по производству синтетического бензина и предложил Майку постоянную работу на своем заводике. Марк и Мэри не особенно возражали против ухода сына из школы. В отличие от Уильяма и младших детей, Майк был разгильдяй, и не слишком хорошо учился. Работа на свалке пошла Майку только на пользу. Он как-то сразу остепенился и взялся, наконец, за учебники. В школе он ненавидел химию, но теперь рассуждал о растворителях, температурных режимах и процентах выхода продукта не хуже, чем иной инженер.
«Ты, конечно, прав, Майк. Я не думаю, что девочки перестали бы работать,» - согласился Марк. Сын был в чем-то прав. Не надо мучить себя. Арестовал бы он женщину или нет, девочка все равно бы работала «на Куче,» и вполне могла получить ту же травму.
«Это статистика, отец,» - продолжил Майк свою мысль: «Никто не может оставить работу, так? Вот, скажем, наш заводик. Мы должны заталкивать в каждую «бомбу» по тонне [ 28 ] пластиковых отходов каждый день. Если не будем, то реакторы встанут. И нам нечего будет кушать. Так что, пока эти отходы продолжают поступать, нам похер...»
28
Скорее всего, имеется в виду американская «короткая тонна,» - 2000 фунтов или 907.2 кг. Примечание переводчика.
«Майк!» - прервала сына Мэри. Возможно, она и не возражала против работы Майка «на Куче,» но ей определенно не нравились выражения, которые работники «Кучи» использовали в разговоре.
Майк улыбнулся и продолжил извиняющимся тоном: «О-кей, о-кей. Скажем так: нам все равно, кто эти отходы сортирует. Ну и считай: двадцать тысяч человек вкалывают «на Куче» каждый день. Никто из них не идеален, каждый когда-нибудь, что-нибудь сделает не так. Поэтому происшествия, травмы будут - рано или поздно. Или лучше сказать: скорее рано, чем поздно. На самом деле, на нашей помойке какое-нибудь говно... Ой, извини, мам!.. Какая-нибудь гадостьслучается два-три раза в день. Статистика, ничего не поделаешь! Если не с твоей Жасмин, или как там ее - Амелией, то же самое случилось бы с какой-нибудь другой девчонкой. Закон больших чисел! Математика!»
«Кто бы там говорил про математику!» - сказала Мэри. «В прошлом году твое высшее достижение в математике было где-то между «двойкой» или «двойкой с плюсом [ 29 ] .» Я правильно помню?»
«А вот и нет. Один раз, я получил-таки «тройку!» И даже с плюсом!» - заявил Майк. Но затем покаялся: «Но это потому, что я все списал у Кристал. Она заявляла, что хорошо разбирается в математике.»
«Кристал? Она была у тебя до или после Ашли?»
«До Ашли.»
«А какую оценку получила Кристал на той контрольной?» - усмехнулся Марк. Кристал была третьейлюбовью Майка. Впрочем, увлечение было недолгим, так же, как и с двумя подружками до нее, и неопределенно-большим количеством девочек после.
29
В оригинале используются американские оценки: D и D+, что примерно соответствует нашей «двойке» и «двойке с плюсом.» Примечание переводчика.
«О, она тоже получила «тройку с плюсом.» Я отлично умею списывать!.. Возвращаясь к нашему разговору о «Куче.» На твоем месте, я бы об этой твоей Жасмин не волновался. Ей офигенно повезло.»
«Повезло???»
«Конечно, плохо, что она потеряла глаз. Так, ведь, другой-то глаз остался? Значит, не так все и страшно. А что «бароны» ее выпнули самой искать работу, это даже прекрасно. Может быть, теперь она начнет работать на себя, а не на фальшивых «дядюшек» и «тетушек.» Если бы ее кислотой не обожгло - кто его знает? Она бы еще года три-четыре пахала на мафию. За очень небольшое количество жратвы, много побоев, и ничего более! Это что, по-твоему, лучше?..»
Наконец, Марк добрался до парковки перед полицейским Участком. На часах было начало седьмого. Бенито сидел снаружи, курил трубку и просматривал отчеты о происшествиях. Он тоже почти всегда приезжал в офис рано, говоря, что его мозг лучше работает в прохладные утренние часы.
«Утро доброе, Марк,» - помахал он рукой. «Представляешь, сегодня утром, прихожу я такой на службу, а тут: опаньки! Сюрприз! Дежурный депьюти говорит мне, что вчера вы трое притащили в Участок два спец-груза. Великолепно! Ты знаешь, дежурный жаловался. Что наш аварийный генератор тарахтел всю ночь и мешал его научным изысканиям.»
«Каким еще изысканиям?»
«А, он пытается опровергнуть Эйнштейна. Вроде как, у него есть доказательство, что информация может-таки распространяться быстрее скорости света.»
«Я вообще в курсе, что Эйнштейн в молодости был клерком в патентном бюро. А вот насчет депьюти Воксмана, я как-то не подозревал, что он тоже занимается теоретической физикой,» - Марк был определенно удивлен.
«Ну, скажем, это не совсем теоретическая физика. Он эксперименты уже ставит. Каждый раз, когда он дежурит, проводит свои замеры. Успевает сгрузить всю новую порнуху с Интернета до того, как ее полностью загрузили в Интернет!» Бенито уставился в отчет, и вдруг выпучил глаза, как будто он обнаружил в отчете порнографическую фотографию.
Марк хохотнул. В отличие от его сына Уильяма, Бенито умел хорошо пошутить. Правда, многие шутки майора Ферелли были грубоваты. «Ты меня опять поймал, Бен! Насчет трупов: родственников обнаружить не удалось. И притом, мы получили идентификацию только на труп мужчины. И проклятье: парень-то из Нью-Йорка! Что я, по твоему, должен был сделать со спец-грузами?»
«Ну, не знаю, чувак. Взял бы домой к себе на ночь, или что-то в том же духе... Другие же берут работу на дом. Почему ФБР не может?»
«Правила, майор, правила. Трупы есть материал конфиденциальный. Предназначенный для федерального расследования. Брать их домой никак невозможно. Ночью им положено находиться под охраной,» - Марк вернул Бенито подколку.
«Кроме шуток, я, конечно, твое решение одобряю и поддерживаю. Я даже позволю Криминалистической провести полное исследование трупов и вскрытие. Им же нужно практиковаться иногда, так? Я уже позвонил кому надо. Как только мой друг Чарли затащит свою ленивую, жирную задницу в свой офис, он подпишет тебе все нужные бумажки.» Бен имел в виду местного мирового судью, Его Честь Чарльза Штайнера, офис которого был прямо через дорогу. «Кстати, все бумажки уже готовы. Я вежливо попросил депьюти Воксмана немножко поработать сегодня утром. За все его эксперименты по опровержению Теории Относительности, он ведь должен что-нибудь делать и для Участка, так? Только не забудь накарябать там внизу свою подпись до отправки в офис судьи.»
«Ой, спасибо, Бен! Что бы ФБР без тебя делало!»
«Но! Трупы должны исчезнуть из холодильника сегодня же. Мы уже сожгли месячный лимит соляры. Если так и дальше пойдет, на следующее убийство тебе, Марк, придется на велосипеде ехать.»
«Если мы не найдем сегодня родственников, я свяжусь с «Путем Спасения.» Убитый служил в Инженерных Войсках. Похоронят без проблем.»
«Вот такой подход к делу мне нравится, чувак...»
Уладив вопрос с трупами, Марк проследовал в свой кабинет. Он быстро синхронизировал свой телефон с ноутбуком и добавил еще одну булавку на карту, висевшую на стене позади стола. Теперь на карте стало шестнадцать цветных точек. Марк не любил развешивать по стенам фотографии с мест преступлений и другие подобные документы. Он предпочитал хранить всю информацию по расследованию в своем ноутбуке. На стене кабинета висела только вот эта карта участка с отметками мест преступлений. Такой подход был лучше по нескольким причинам. Марк обычно говорил, что главным приоритетом была экономия бумаги, что было до определенной степени правдой. Настоящей причиной было то, что он отчаянно боялся утечки информации. Кто-то в полиции был «слишком откровенен» с прессой. А еще, большинство фотографий с мест преступлений «Шелдонского Мясника» были слишком неприглядными, чтобы висеть по стенам. Пусть даже и в офисе ФБР.