И никто, кроме нас. Спасти адмирала Макарова.
Шрифт:
– Постойте, господа, то есть вы сказали товарищи...
– Желтова обессилено прислонилась к стене, - Миноносец, говорите, а поплывем мы на острова Эллиота? Никто из наших начальников и не додумается - солдат и матросов грамоте обучать. Так вы и есть те самые...
– Самые, самые...
– проворчал я, - А тебя Цыпа, я прибью, как нибудь, нечаянно, и вас, Константин Владимирович, это тоже касается. Блин, болтун - находка для шпиона! А вас, сударыни, я попрошу собраться как можно скорее, время не ждет.
– Так, сейчас, одну минуту. Господи, что же это деется!?
– заметалась заведующая школой, - Леля, Оля, собирайтесь скорее - копуши несчастные.
– остальные учительницы бросились увязывать какие-то книжки и прочее школьное имущество.
– Чего это они, товарищ
– шепнул мне на ухо Цыпа, - Свихнулись что ли?
– Слухи о нас, наверное, разные ходят, "Аскольд" в базе побывал, вот Артур и гудит как растревоженный улей, а кроме аскольдовских нас еще братва с миноносцев в деле видела. Да и "Новик", перед походом, здесь пару дней продуктами, да углем пополнялся. Успели, наверное, наболтать всякого разного.
Ну вот, прошло минут сорок, и дамы собрались, оставляя здание школы на бородатого сторожа. Ничего моя бывшая за хлебом вдвое дольше собиралась. Я-то думал, что для переноски вещей придется послать за матросами со "Страшного", а тут оказалось несколько жиденьких стопок книг, коробка с мелом, свернутая карта, да глобус. Фсе. Личные вещи - сиротский фанерный чемоданчик. Да, беда с образованием в Рассее, беда. Мои парни беспощадно отобрали у дам все тяжелое, операция захвата удалась на славу - учительницы даже и не пикнули. Даже мичман Акинфиев взял в левую руку связку книг. Но обратно мы шли дольше, дамы в длинных до земли юбках, не успевали за нашим размашистым шагом, пришлось немного притормаживать. Немного, это раза так в два. Давненько вот так с женщиной не ходил, отвык. По пути на нас глазели все кому не лень, ага человек в штатском, и пять офицеров сопровождают куда-то учительниц "с вещами". Хотелось бы послушать, о чем они шушукались, когда мы проходили дальше... явно же шел за нами какой-то шепоток. На миноносце проблем не было, почти. Только боцман чего-то ворчал про "баб на корабле"... ага, ну ладно, проехали.
На Эллиотах сдали пополнение на руки любезной Дарье Михайловне, передав указание товарища Одинцова: - "Приютить, накормить, обогреть, приодеть..." Кислюк с ними по службе общаться будет, а в быту Дарья Михайловна их добрый ангел. Представляю, какой у учительниц был шок, ведь поселили их в том кубрике на "Вилкове", где уже жила женская часть коллектива с НПО "Радиант".
20 марта 1904 года, вечер, Великобритания
Старинная усадьба XVII века в окрестностях Дувра.
В гостиной этого старинного дома собрались три человека, обладающих практически всей полнотой официальной власти в Британской Империи, той самой над которой никогда не заходит солнце. Я написал официальной, потому что эти трое только исполняли волю своих реальных владык из Лондонского Сити. Обращающиеся там капиталы свергали с тронов королей и стирали с карты мира страны. Но сегодня что-то пошло не так. Биржу лихорадило, вот уже несколько дней с Дальнего Востока, из под захолустного русского военного порта Порт-Артур, приходили новости, которые сначала ввергли трейдеров в уныние, а потом и в панику. Курс японских бондов стремительно летел вниз. Пошатнулась капитализация крупнейших лондонских банков, выдавших японскому правительству большие кредиты. Теперь, три респектабельных джентльмена собрались, что бы обсудить, что правительство Его Величества должно сделать в сложившейся ситуации. Вот их имена: Премьер министр Артур Джеймс Бальфур, Министр иностранных дел Ге?нри Чарльз Кит Пе?тти-Фицмо?рис, Первый Лорд адмиралтейства Уильям Уолдгрейв, граф Селбурн.
– Джентльмены, вы все в курсе событий происходящих на Дальнем Востоке? Новости оттуда вызывают недоумение и шок. Что можете сказать вы, сэр Генри? Насколько серьезно положение наших японских союзников?
– Очень серьезно, сэр Артур. Последние сведения о действиях русских крейсеров на морских коммуникациях позволяют предположить, что Япония фактически находится под угрозой полной морской блокады.
– А вы что скажете, сэр Уильям?
– Положение Японской Империи почти безнадежно, сэр Артур. Русские, каким то необъяснимым образом, полностью уничтожили 1-й эскадру вице-адмирала Того. Конечно, остаются надежды на 2-ю
– Вы сказали - он разбойничал, сэр Уильям? Сэр Генри сможет предъявить какие-нибудь претензии Петербургу?
– Никаких претензий, сэр Артур, все в рамках Морского Права. В случае войны Royal Navi будет действовать точно также, если не жестче. Для полноценной блокады им не хватает только операционной базы для крейсеров вблизи морских путей, к примеру, архипелаг Бонин. Уверен, он будет захвачен русскими в ближайшее время. Тогда положение Японской империи действительно станет безнадежным, а пока оно просто тяжелое.
– А вы, оптимист, сэр Уильям. Положение таково, что правительство Микадо колеблется, ходят слухи о мирных переговорах.
– А что русские, сэр Генри?
– Официальной реакции нет, сэр Артур, да и пока никто ничего официально не предлагал. Но русские газеты пишут, что от микадо надо требовать исключительно капитуляции, некоторые даже добавляют слово, безоговорочной.
– Ну и пойдет император Хирохито на безоговорочную капитуляцию, сэр Генри?
– Пока, скорее нет, сэр Артур, положение не настолько отчаянное. В японской прессе началась пропагандистская компания под лозунгом: - "разобьёмся вдребезги, подобно куску яшмы". Своими действиями русские отрезают всякую возможность заключения мира с Японией. Взять хотя бы этот шум который русские подняли в прессе по поводу зверств японской военщины над мирным корейским населением. Наш человек при штабе Стесселя сообщил, что фото с этих островов Эллиот разосланы по почте во все крупнейшие периодические издания Европы и Америки, за исключением британских. Это такой удар по самурайскому гонору и японской политической репутации. Я слышал в Берлине добрые, сентиментальные немецкие фрау уже плюются при слове "японец". Немецкая пресса уж очень легко подхватила этот скандал, ибо, что пачкает нашего союзника - то пачкает и нас. Нам припоминают лагеря для гражданских буров в Трансваале и ехидно спрашивают, кто у кого учился японцы у нас или мы у японцев.
– Ну, это же совпадает с нашими желаниями, сэр Генри? Теперь Япония будет держаться на ринге, пока стоит на ногах.
– Боюсь, сэр Артур, что это совпадает и с желаниями того, кто дирижирует этим спектаклем. Очень опасный враг, жесткий, не признающий ограничений и нетрадиционно мыслящий. Русские собрали специальную следственную комиссию, такого еще никогда не было. Они даже пригласили в нее представителей держав - гарантов суверенитета Кореи, конечно за исключением Японии. Наш вице-адмирал сэр Джерард Ноэл отказался участвовать в этой комиссии, хотя французы и немцы прислали по офицеру в чине не меньшем чем коммандер. Боюсь, что тот, кто ведет эту игру, намерен не победить "по очкам", и даже не нокаутировать нашего боксера, а просто убить его на ринге.
– Сэр Генри, это может быль адмирал Макаров, или кто-то из его окружения?
– Мы тщательно проанализировали досье и самого Макарова и его людей из его штаба. Наши аналитики утверждают, что исходя из имеющегося "модус операнди", никто из них не может быть этим "таинственным незнакомцем". Такие демонстративные действия скорее наводят на мысль об американской школе публичной политики.
– Я вас понял, сэр Генри, а что скажете вы, сэр Ульям?
– Сэр Артур, мои люди в Порт-Артуре доносят о прорыве из Америки, каких-то, построенных там по русскому заказу, чудо-крейсеров. У них даже нет официального названия, только трехзначные номера. Очень быстрые, практически как миноносец, мощное минное вооружение и дальнобойные, точные пушки. К сожалению, у нашей разведки нет источников, лично побывавших на этих крейсерах, доступ туда строго ограничен. Тем более что и базируются они не в гавани Порт-Артура, а на бывшей японской маневровой базе на островах Эллиота. Наши наблюдатели в японском флоте, говорят, что японцы прозвали их "Морскими Демонами". Среди них стало ходить поверье, что тот, кто их увидел, в свою базу уже никогда не вернется.