И тени затмили свет
Шрифт:
Некоторые становились президентами. Другие – знаменитыми убийцами или террористами. Третьи – прославленными художниками, писателями, музыкантами. Многие приносили пользу цивилизации, искусству, миру. Но ещё больше – умерли в неизвестности. Прожили пустую, бесполезную, никому не нужную, кроме родным и близким, жизнь. Каждый из нас обладал каким-то даром, с помощью которого можно было бы помочь во благо миру или же разрушить его. Однако не все этот дар могли раскрыть, понять и освоить. Далеко не все. Можно даже сказать, что подавляющая часть человечества не смогла до сих пор это сделать.
И они так и помрут.
Нет, я не говорю, что надо стать известным или надо приносить пользу. Нет.
Вот этим я и занимался каждый день. Постоянно думал об этом, играя на фортепьяно, слушая музыку или читая книгу. Эти вопросы никак не давали мне спокойствия уже много времени. Может быть, даже лет. Кто знал. Однако с каждым днём этих вопросов становилось всё больше, а ответов до сих пор не прибавлялось.
Как же их найти? Где?
– Ты красиво играешь. С чувством.
Кто-то положил мне руку на плечо. От неожиданности я резко вернулся в реальность, которая напомнила о себе яркими лучами дневного солнца и резко затихшей на половине пути музыкой, на место которой пришёл шум класса. Даже как-то и не заметил, что вновь погрузился в раздумья. Впрочем, как всегда.
Я обернулся, собираясь увидеть того, кто отвлёк меня от столь важных раздумий. Это был какой-то молодой парень со светло-коричневыми, как крем-брюле, волосами, на бок покрывающие лоб, и с большими глазами цвета морской волны. Их взгляд был такой любопытный и искренний, точно принадлежал какому-то маленькому зверьку, который в первый раз увидел человека. И не знал, насколько этот человек был пуст внутри.
– Я играл без каких-либо чувств, – холодно сказал я, пальцем поправив съехавшие с переносицы чёрные очки. – Это не про меня – играть с чувством. Я играю с мыслями. Именно мысль ведёт меня в самую глубину мозга, в самую чащу разума. Она открывает передо мной все двери, показывает потайные ходы разума, ведёт в тёмные углы души, впускает туда, куда бы я сам никогда бы не попал. Именно такая мысль пробуждается, когда я играю. Именно это меня и интересует, а не какие-то там чувства. Чувства нужны для слабых людей, а сильным – трезвость ума и хладнокровность. А то, что я умею играть на фортепьяно, вовсе не значит, что я питаю слабость к музыке. Я могу думать и размышлять о смысле жизни и без неё, однако именно правильно подобранная мелодия показывает тот путь, который мне нужен. Так что чувства тут исключены.
Незнакомец, казалось, был сильно впечатлён моей речью, на что, в общем, и был расчёт. Обычно после таких длинных и нудных слов мои слушатели тут же уходили, понимая, что я слишком умный для их общения. Или же они были слишком тупые, чтобы понять меня. Мало кто из людей вообще понимал правду. Им лишь бы ложь слушать, кормить их ею с ложечки, как маленьких детей, и мило улыбаться, пряча за своей спиной окровавленный топор.
Но на этот раз слушатель оказался не столь простым, как я думал. Но ничего, я проверю его стойкость ума и терпения. А когда я так делал – врагов становилось всё больше. Мало кто выдерживал мою «проверку». По правде сказать, вообще никто.
– Ого, – голос у парня был приятный, но ему явно не хватало уверенности. Видимо, растерялся после такого потока информации. – Не знал, что всё так сложно.
– Мир вообще сложная штука, ничто в нём не бывает лёгким, даже то, что мы совершаем каждый день, – говоря, я всё больше входил в свою роль. Заговаривать чуть ли не до смерти – это моё призвание. Я так много думал и так мало говорил, что когда я раскрывал рот, меня уже не остановить. – Думаешь, что ты пришёл в школу – и это обычное дело, так ты поступал каждый день кроме выходных. А на самом деле в этом замешано много факторов: ты проснулся, с тобой не случился инфаркт, тебя не сбила машина, на тебя не упал кирпич и так далее, сводящееся к летальному исходу. Ты совершаешь каждый день какие-то незначительные поступки или делаешь что-то столь привычное, что уже не замечаешь этого, к примеру, чистишь зубы, надеваешь обувь или одежду, моешься и так далее. А именно из всего этого и состоит вся твоя жизнь. Из привычек и постоянных дел, которые не имеют значения, но именно они создают сложную, трудную паутину жизни. Поэтому ничего не бывает лёгким.
Молодой человек, казалось, вообще сбился с толку. Его тонкие, тёмные брови сошлись на переносице, вытянутое лицо было напряжено от стараний понять то, что я только что сказал. Всегда был такой эффект. Люди словно в первый раз в жизни задумывались о чём-то серьёзном, настолько серьёзном и сложном, что их мозг просто не мог обработать полученную информацию. Не мог её усвоить и понять. Это было для них что-то за рамками их обыкновенной жизни, за рамками разумного. Некоторые считали это совершенно ненужным, непригодным для повседневности. Действительно, зачем задумываться о том, что ты делаешь каждый день? Зачем вообще о чём-либо задумываться?
Забавно, не правда ли?
– Я…
«Пожалуй, пойду» – такой конец обычно следовал за этим словом. Все так делали. Все всегда уходили от меня рано или поздно. Никто не выдерживал моих речей, потому что никто ничего не осознавал. С одной стороны, я смеялся над такими, считая себя самым умным, с другой стороны, мне было одиноко, хотя я не всегда это признавал. Некому было высказаться, только самому себе. А это не всегда помогало.
Вообще никогда.
Что же я делал не так? Может, мне стоило нормально общаться с людьми? Но я так не умел. Да и незачем. Лучше быть выше всех остальных, чем спускаться до уровня дураков.
– Хочешь уйти и подготовиться к уроку? – спокойно предположил я, кивая подбродком в сторону парт, около которых туда-сюда сновались мои одноклассники.
– Нет, я не это хотел сказать, – парень ещё больше нахмурился. Казалось, он что-то осознал для себя. – Мне просто понравилось, как ты играл и…
Он замолчал, не зная, что сказать. Было видно по его взгляду, что в нём бушевали мысли и чувства, что он силился что-то добавить, но растерянность никак не давала ему это сделать.
Я присмотрелся к этому парню и узнал в нём новенького, который появился в нашем классе только в этом году. Прошёл уже месяц с начала сентября, а я до сих пор не знал, кто он такой, как его звали и что он из себя представлял. Он не особо с кем-либо общался, а тут решил заговорить со мной. Интересно, это потому, что я тоже такой же одиночка? Со мной мало кто общался, считая меня «невыносимой занудой». Банально, но это так. Все были просто не моего уровня.
Всё в мире было до боли банально.
Юноша, что стоял передо мной, на вид казался моего возраста, шестнадцати лет, был высоковат, широкоплеч и довольно не слаб в мышцах. Слегка загорелая кожа была достаточно сухая, ногти неровно обгрызаны и поломаны в некоторых местах, а короткие пальцы нервно сжимались и разжимались. Он был красив, но его красота была ещё далека от идеала. Возможно, он станет красивее через пару лет и тогда за ним будут бегать все девочки. Ничего нового.
– И что? – хладнокровно спросил я, чувствуя лёгкое раздражение от того, что мне приходилось вытягивать из этого новенького ответы. Интересно, он и вправду такой тупой или это просто казалось на первый взгляд?