И тогда я ее убила
Шрифт:
Парикмахер сурово посмотрел на меня в зеркало: надо было заканчивать разговор. Я произнесла одними губами «извините», но маневр не возымел нужного действия. Мастер дал мне это понять, нещадно начесывая, подрезая и дергая мне волосы. Вообще говоря, здешние работники не любили, когда их называли парикмахерами: тут не стригли, а создавали произведения искусства. Во всяком случае, я надеялась, что на выходе получится именно оно, потому что с меня в жизни не брали столько за стрижку.
— Ты должна выглядеть наилучшим образом, Эмма. Придет время, и ты будешь мне за это благодарна, — сказала Беатрис.
Я уже была ей за это благодарна, потому что всю процедуру
— Ты не беременна, часом? — на днях спросила у меня Джекки, когда я в очередной раз не явилась на работу, отговорившись нездоровьем.
— Чего это вдруг тебе в голову взбрело? Просто устала, вот и все.
— Ну правда, у тебя все симптомы беременности.
— Какие такие симптомы?
— Такие, что ты постоянно уставшая, стала забывчивой, заказы путаешь, ну и прочее в том же духе. Я тебе серьезно говорю: купи тест и пописай на палочку.
Как бы не так! Но я невольно гадала: что мне делать, если с книгой ничего не выйдет? Мне страшно было даже представить такую возможность. Да и к тому же Беатрис не сомневалась, что все получится, — а ведь я выполняла все ее указания, и в нынешнем положении мы находились из-за нее. Меня заботили не деньги: я все еще неплохо зарабатывала, а Джим получал куда больше прежнего, к тому же, надо отдать ему должное, не был придирчив в финансовом отношении. Его никогда не интересовало, сколько и на что я трачу.
Когда вскоре после шести часов вечера я явилась в «Таверну», там была куча народу; отчасти посетители даже высыпали на тротуар. Петляя между ними, я пробралась к входной двери и вдруг заметила краем глазом нечто, заставившее меня повернуть голову. На противоположной стороне улицы, прислонившись к стене дома, стояла Элисон. Когда я повернулась к ней всем корпусом, она ушла. Может, я ошиблась и это была вовсе не она?
Внутри мне даже не пришлось разыскивать Джима, потому что его голос гремел по залу.
— Верно-верно! За будущее! За процветание! — восклицал он.
— За высокие дивиденды! — выкрикнул кто-то, и раздался взрыв смеха — это явно была какая-то внутренняя шутка.
Вокруг стола собралось всего человек шесть. Я положила ладонь на спину мужу и поцеловала его в шею.
— Эмма! Вот и ты!
Мгновение он изучал мой новый облик, а я старалась не слишком сиять от самодовольства: мне было известно, что выгляжу я великолепно, и меня это ужасно радовало. Ощущение было очень приятным.
— Фантастически выглядишь, — заявил Джим, как раз когда Кэрол потянулась ко мне через стол, чтобы поцеловать в качестве приветствия.
— До чего тебе идет, Эмма. Отличный образ, — похвалила она.
— Спасибо, Кэрол.
Между тем муж обнял меня за плечи и снова принялся вещать, поднимая бокал, чтобы подчеркнуть те или иные слова. Все собравшиеся были навеселе, но Джим оказался самым пьяным.
— Вот, держи. — Терри вручил мне бокал и наполнил его шампанским.
Все они были так счастливы, а я так стремилась их догнать, что приговорила свой напиток с рекордной скоростью.
— Вижу, тебя жажда мучает.
— И не говори, в горле пересохло, — усмехнулась я и подумала, не пофлиртовать ли с ним, но решила, что ему это не понравится — в присутствии Джима уж точно.
Было слишком жарко. Пристраивая свое пальто на табуретку, я скорее почувствовала, чем услышала, как в его в кармане звонит телефон, и потянулась за ним с извиняющейся улыбкой в адрес Терри, который рассказывал мне что-то, чего я толком не слышала. Мне пришлось отвернуться и прикрыть рукой второе ухо, но все равно было ничего не слышно, и я полезла сквозь толпу обратно к выходу, надеясь, что звонящий услышал, как я попросила его подождать минутку.
ГЛАВА 14
— Что-что ты сделала?!
Изо рта Беатрис тянуло выхлопом от выпитого вчера. Если бы она могла почувствовать этот запах, то завязала бы с алкоголем окончательно и бесповоротно. Я сделала над собой усилие, чтобы не отшатнуться.
— Ты недовольна?
Не знаю, зачем я спросила. Вид у нее явно был раздраженный, тут уж не ошибешься. Я отвела глаза в сторону — ни дать ни взять школьница перед директором.
— Сам Фрэнки Бадоса! Это удачный ход, Беатрис, — заверила я подругу.
Мы встретились за ранним ланчем. Я выбрала это место потому, что оно относилось к числу особенно любимых Беатрис. «У меня есть новости, — сказала я ей. — Приглашаю тебя в ресторан, там все расскажу. Меня просто распирает, так не терпится с тобой поделиться».
Я хотела рассказать ей обо всем раньше, еще вчера вечером, сразу после того, как закончился телефонный разговор. Моим собеседником был Фрэнки Бадоса, и в его голосе слышалось восхищение. Я хотела поведать Беатрис, как он выразил желание немедленно со мной встретиться, чтобы мы не теряли времени даром. Вдобавок он уточнил, не веду ли я переговоров с другим издательством, и заявил о готовности перекрыть любую сумму, которую мне, возможно, предложили. Я засмеялась в трубку, призналась, что он первый со мной связался, и безошибочно расслышала облегчение в его голосе. Бадоса взял с меня обещание не отвечать до сегодняшнего утра ни на какие звонки, а когда я приехала, его помощник угощал меня кофе, круассанами, тостами из хлеба с изюмом и еще много чем, лишь бы удержать, пока сам Фрэнки объяснял мне условия. Обычно он не работает по такой схеме, сказал он, а ведет дела только с агентами, но меня принял, и мне показалось, что на глазах у него были слезы, когда он молча протянул мне ручку и договор. Мы оба расписались, и он велел принести шампанского, и все это произошло вот только что, поэтому я пьяна от радости.
Мне хотелось сделать Беатрис сюрприз. Мол, смотри, чего я смогла добиться. Теперь я полноправная участница нашего проекта. Вношу свою лепту. Нашла нам издателя. Я командный игрок. Сама все устроила, чтобы продемонстрировать свою преданность ее — нашему — начинанию.
— И ты подписала договор, не обсудив его сперва со мной? — Беатрис уставилась на меня в таком ужасе, будто я отрастила вторую голову.
«Ты ведь не смогла найти издателя, — хотелось напомнить мне. — Уже столько недель прошло, чем ты вообще занималась?» Но я воздержалась и вместо этого самодовольно сообщила, что Фрэнки был первым издателем Соломона Сюлли, так что мы в отличной компании.