И жизнь моя – вечная игра
Шрифт:
– Мелкий князь, говоришь, – задумался Тимофей.
– А ты думаешь, что-то изменилось с древних времен? Сильные люди всегда стремились к власти. Чтобы земли свои, чтобы власть железная. А этого всего без боя не возьмешь. Как в Средние века было? Мелкие княжества, мелкие князьки. Один другого сожрал, затем еще одного, затем еще. Был мелким князьком, стал удельным, затем великим, а там и царем себя объявил. Как баронства в графства объединялись? Силой. А как графства в герцогства? Тоже силой! И так дальше, до большого государства. Великобритания, Франция, Германия, наконец...
– Да, но у нас есть государство. Россия.
– Государство есть, а власть слабая. Потому все тянут одеяла на себя. Потому и беспредел
– А городской глава? А милиция? – в раздумье спросил Тимофей.
– Мэр – слабак, а в ментовке – продажные шкуры. Потому все здесь продается и покупается. Только сильные люди не продаются. Потому и сильные они... В любом случае, выбора у тебя нет. Или с нами, или вообще никак...
– Зачем ты так? – Тимофей укоризненно посмотрел на Елизара.
Не надо было пахану ставить его перед выбором. Он и без того был согласен с ним. Миром действительно правят сильные, а слабые могут только изображать власть. Правильно говорит Елизар, что раньше были удельные князья, что сейчас. Только в Средние века они присоединяли к себе соседние земли на законном, можно сказать, основании. А сейчас бандиты гребут под себя все противозаконно, но опять же, по праву сильного. В то время как слабые сидят дома и жалуются друг другу на бандитский беспредел. А ведь не братва в том, по большому счету, виновата, а слабая власть, которая не в состоянии справиться с ней...
– Мне нужно твое согласие, – Елизар пристально посмотрел на Тимофея.
– Я согласен, – кивнул он.
Бандитом он становиться не хотел. Во всяком случае, таким подонком, каким был Захар. Не хотел убивать невинных и насиловать женщин. Но совсем не обязательно становиться ублюдком без чести и совести. Бывают же благородные бандиты, Робин Гуд, например... А то, что придется убивать, это его не смущало. Ведь убивать придется людей, которые знают, на что идут.
Скорее всего, он делал большую ошибку, принимая предложение Елизара, но он действительно сильный человек. И ему действительно неинтересна жизнь, лишенная риска и боевого азарта...
Глава 5
Город вокруг детинца был затянут черным дымом. Горели дома, горели постройки, во дворах и на улочках лежали мертвые тела. Беда пришла в Заболонь, большая беда. Враг напал на город, случилось то, что рано или поздно должно было случиться. Неспокойна русская земля, неспокойно здесь от алчности удельных князей и наместных бояр...
Тимофей чувствовал за собой вину. Не надо было ему идти войной на Захара. Но что случилось, того назад не воротишь. Взял он меч в руки, забросил за спину колчан с тугим луком и длинными стрелами. Темной ночкой перемахнул через низкий частокол городского острога, затем перелез через более высокую ограду детинца, порешил одинокого стражника, ворвался в гридницу – меч наголо, горячая кровь бьет в голову... Никто не уцелел в тереме, где жили дружинники Захара. В том же тереме Тимофей нашел и свою сестру Власту. Вдоволь поиздевались над ней ратники боярские, унижали ее, как могли. Но за то воздалось им сторицей. Не ушел от возмездия и сам Захар, которого Тимофей застал в опочивальне с Ладой в обнимку...
А потом появился боярин Елизар со своим воинством. Как узнал, что нет больше Захара, так и прискакал. Был у него с Тимофеем долгий разговор. После чего поставил Елизар на Заболонь своего наместника – Федота Печника, а дружину его возглавил Тимофей. Не мог Елизар обойти вниманием героя, в одиночку сумевшего положить конец своеволию развратного Захара и его непутевого воинства.
Но не только Елизар хотел занять Заболонь. Свои виды на обезглавленные владения имел другой соседний боярин. Ждан пытался договориться с Елизаром миром – поделить заболонские земли пополам, но, получив отказ, навалился на город всей своей ратью. Еще привел за собой сборное войско из холопов своих. Десятка два конных латников и пять-шесть дюжин из подневольного сословия. А у Тимофея под рукой всего восемь ратников из дружины Елизара. Хорошо, вовремя получил он сигнал об опасности, вовремя завел горожан за стены боярской крепости. И в ополчении у него не меньше полусотни охотников, крестьян и ремесленников. Кто-то из лука горазд стрелять, кто-то топором может рубить, а кто-то вилами готов сражаться с врагом.
– Что делать будем, друже? – спросил Федот.
Как и Тимофей, он был закован в броню – «железная рубаха», нагрудник, боевые перчатки, шлем с кольчужной сеткой, овальный щит с медной бляхой посредине. Он был могуч телом, владел мечом, но еще никогда не приходилось ему оборонять крепости. В набегах участвовал, а под осадой никогда не стоял. Зато Тимофей в свое время полной ложкой хлебнул такой радости. Богатый у него боевой опыт, и воин он сильный – не зря Елизар обласкал его своей милостью. Вернее, сейчас ему приходилось доказывать, что не зря.
– Ополчения у нас довольно, – в раздумье сказал Тимофей. – Но что это против конной дружины? Если с «бараном» пойдут, можем и не устоять...
Пока что пожар бушевал только в городе, на боярском дворе огонь со стрел успешно тушили водой и песком. Возможно, с тем же успехом с огнем будут бороться и впредь. Еда есть, вода тоже, осаду можно держать несколько дней. Там, глядишь, и Елизар со своей дружиной поспеет. Но вряд ли Ждан захочет ждать, когда подойдет против него подмога. Наверняка он уже готовится к штурму. Сквозь дым над городом видно, как ополченцы из его войска тащат к городу большое бревно, слышно, как стучат молоты. Не иначе как Ждан стенобитного «барана» к бою готовит. Таран – штука серьезная, если правильно его построить, то ворота крепости не выдержат. Сначала на штурм пойдут ополченцы, а потом в пробитую брешь хлынет конная дружина. Ратники у Ждана знатные, военному делу в боях обучены.
– Должны устоять, – покачал головой Федот.
– Сделаю все, что в моих силах, – заверил его Тимофей.
– И то дело, – кивнул посадник.
И, сглотнув слюну, предложил:
– Кваску пойдем хлебнем, воевода.
Они спустились с вышки, обошли стены по верхнему ярусу, затем зашли в боярский терем. Там и столкнулись они с Ладой, которую Федот сделал зачем-то ключницей при своем дворе. Впрочем, Тимофей знал, зачем.
Не такой уж честной и беспорочной была она, какой хотела казаться, когда с позором вернулась домой после блудного приключения с Захаром. Пока Тимофей прятался в лесу после первого своего победного сражения с враждебными ратниками, боярин увез к себе в палаты Власту, чтобы надругаться и обесчестить. Лада отправилась к нему – якобы для того, чтобы выручить Власту, но сама оказалась в боярской опочивальне... Теперь вот с Федотом хороводит. И удивляться нечему. Она первая красавица при его дворе, и волос у нее распущенный. Как не приблизить ее к себе, как не приласкать.
– Лада, зорька моя! – просиял Печник и по-хозяйски облапал девушку – обнял за талию, привлек к себе.
Но Лада не стерпела такой вольности, вырвалась из объятий.
– Не хочу с тобой! – гневно нахмурила она густые брови.
– А с кем хочешь? – удивился Федот.
– С ним! – гордо вскинув голову, сказала она.
И взглядом показала на Тимофея.
Она уже знала, за кого ее держат при дворе. И, пожалуй, смирилась с участью первой блудницы. Но, видимо, при этом она считала, что есть у нее право выбирать.