Ибворк. Книга 2
Шрифт:
— Ему вовсе не больно, — заметил Зузу. — А ну, проверни колесо еще разок.
Скелет покорно выполнил приказ. Джек поморщился, но вновь овладел собой. Вызывающе глядя на Зузу, он сделал попытку улыбнуться.
— Он еще и издевается! — возмутился истязатель. — Сделать два оборота!
Колесо с лязгом провернулось еще раз и незамедлительно проделало еще один оборот. Лицо Джека исказилось от боли, а сжатые кулаки искорежили металл удерживающих его пластин.
— Да, ты силен, — заметил Зузу. — Только это тебе не
Он с удовольствием смотрел на мучения Джека. Молодой человек боролся с болью, не позволяя ей овладеть собой. Сквозь звон в ушах он услышал голос Элизабет. Девушка плакала и звала его по имени. Он слабо улыбнулся, давая ей понять, что слышит её. Зузу тоже слышал её мольбы о том, чтобы он прекратил эти пытки. Но ему было абсолютно все равно, что говорила эта девушка, и что испытывал Джек. Кивком головы он дал понять скелету, что пора сделать еще два оборота.
Скрежет колеса смешался со скрежетом зубов Джека, из последних сил сдерживающих крик. Мышцы рук и груди напряглись, порвав рубашку. Глаза налились гневом, смешанным с кровью порвавшихся от напряжения сосудов. Тело Джека трещало от напряжения оков, растягивающих его. От испытываемой боли мутился разум и сдавленный крик вырвался из истерзанной груди молодого человека помимо его воли.
Элизабет металась в своей камере, умоляя мучителей проявить к нему хоть каплю сострадания, но, видимо, слово «сострадание» отсутствовало в лексиконе Зузу и скелетов. Ничто не могло заставить их отступить от приказа Великого Повелителя.
Девушке казалось, что Джека просто разорвут на дыбе. Если бы в этот момент Грэкхэм оказался в её камере, она бы своими же собственными зубами перегрызла горло этому садисту. Каждый новый поворот колеса повергал девушку в истерику.
Неизвестно сколько продолжалось бы это издевательство над Джеком, если бы его тело не поникло. Бесчувственная голова свесилась на грудь, а черные пряди волос упали на покрытое потом красивое лицо.
— Вы убили его, сволочи! — девушка взвыла, как раненный зверь, и бросилась к решетке, разделяющей её с любимым.
Один из скелетов окатил Джека ледяной водой. Тело юноши дернулось и напряглось от боли, которая опять причинила ему нечеловеческие страдания.
— Остановитесь! Вы убьете его! — завопила Лиз, срывая голос.
Казалось, что её слова дошли до мучителей, хоть разум в головах скелетов и отсутствовал, делая их покорными, слепыми исполнителями любых приказов Повелителя.
— Девчонка права, — вмешался Зузу. — Повелитель дал приказ образумить мальчишку, но никак не убивать.
С этими словами оковы ослабли, и дыба перестала раздирать плоть Джека. Мучители подхватили молодого человека под руки и отволокли в его клетку, подвешенную на цепях. Бесцеремонно бросив его истерзанное тело на решетки, они оставили лежать парня, не заботясь о том, что жизнь едва теплилась в нем. Замки хладнокровно лязгнули,
Глава 5
Прошло не менее двух бэмсов, когда Джек пошевелился. Тело болело так, что терпеть эту боль было невозможно. Слабый стон слетел с губ парня. Он попытался приподняться на руках, но это оказалось не столь просто. У него закружилась голова.
Превозмогая боль, Джек приподнялся и, опираясь о решетки, попытался сесть. Гримаса страдания исказила его лицо. Замутненным взглядом он отыскал Элизабет и слабо улыбнулся ей. Её опухшие и покрасневшие от слез глаза были наполнены отчаянием.
— Все хорошо, — еле слышно произнес Джек, пытаясь ободрить любимую.
— А… Пришел в себя! — радостно воскликнул призрак. Он подлетел к парню и, внимательно посмотрев на него, поспешил к выходу из темницы со словами: — Надо сообщить об этом Повелителю.
Зузу был еще в темнице. Он подошел к клетке и уставился на Джека холодным немигающим взглядом, в котором скользило презрение, смешанное с непониманием.
— Неужели ты готов умереть, лишь бы не перейти на сторону Зла? — удивленно спросил он.
— Да, — односложно ответил Джек и отвернулся.
Зузу рассеянно посмотрел на него. Видимо в этот момент он понял, что перестарался с истязанием на дыбе, и, направив на парня кончик волшебного карандаша, произнес:
— Модогмыс-Ахащ-Махащ!
В тот же миг Джек почувствовал, что тело перестало нестерпимо болеть — заклинание частично восстановило его силы.
Не прошло и нескольких минут, как в зал с шумом влетела огромная летучая мышь, а следом появился Грэкхэм. Лицо его было мрачным и решительным.
— Ну что, мальчик мой, согласен ли ты отречься от Добра и стать достойным сыном своего отца? — с надеждой спросил он.
— Странный у тебя метод уговоров, — слабым голосом заметил Джек. — Неужели ты думаешь, что после всего этого я сразу изменю свое мнение о тебе. Твоя жестокость не имеет границ. Мне противно даже думать что ты — мой отец.
— Молчи, щенок! — взревел Грэкхэм. — Да как ты смеешь!?
Холодный презрительный взгляд сына был ему ответом. Грэкхэм в бешенстве ударил по прутьям решетки, отчего клетка отозвалась глухим металлическим лязгом.
— Думаешь что все будет по-твоему? Ни за что! — ядовитым шепотом произнес Грэкхэм, и злобная улыбка коснулась его губ.
— Ты хоть убей меня, но я никогда не повинуюсь тебе, — тихо, но уверенно заявил Джек.
— Это мы еще посмотрим! Мое решение таково: уже на следующей неделе ты женишься на девушке из приличной семьи Злых волшебников. После заключения брака, благодаря таинству обряда, ты забудешь о своей простолюдинке и о своем идиотском желании творить Добро!
— Мне смешно слышать твои предположения! — дерзко ответил Джек.