Иерусалим обреченный (Салимов удел; Судьба Иерусалима)
Шрифт:
– Думаю, что да. Пора заняться Барлоу.
Никем не замеченные, они спустились вниз.
– Итак, - спросил Джимми, - куда сначала? В школу на Брок-стрит?
– Нет, - ответил Бен.
– Сейчас на улицах слишком людно. Сперва домой к Марку. Чеснок.
Чем ближе подходили они к дому, тем больше сгущалась атмосфера.
– Боже, - прошептал Джимми, - я, кажется, просто нюхом чую это.
"Не ты один", - подумал Бен.
Перед домом Петри стоял старенький "седан" отца Кэллахена. При виде его
– Я не могу, - прошептал он, - не могу войти. Мне очень жаль. Я подожду вас в машине.
– Поступай, как хочешь, - потрепал его по плечу Джимми.
– Смотри, чтобы все было в порядке.
– Конечно.
Но по лицу Марка было видно, что отнюдь не все в порядке. Он весь дрожал, и в глазах его стояли слезы.
– Накройте их, хорошо? Если они мертвы, хотя бы накройте их.
– Конечно, - ответил Бен.
– Лучше, если они мертвы, - продолжал Марк.
– Мой отец... он мог бы вполне успешно стать вампиром. Он... он всегда преуспевал во всем, чем занимался. Даже слишком преуспевал.
– Постарайся не думать об этом, - посоветовал Бен, ненавидя себя за этот совет. Марк посмотрел на него и вяло усмехнулся.
Бен и Джимми подошли к заднему крыльцу и вошли в дом.
– Кэллахена здесь нет, - тихо сказал Джимми, когда они обошли весь дом.
– Наверное, его забрал с собой Барлоу, - с трудом выдавил из себя Бен.
В руке он держал ставший бесполезным крест священника, еще вчера висевший на шее Кэллахена. Это все, что осталось от него в доме. Крест лежал возле трупов супругов Петри.
– Пойдем, - позвал Бен.
– Мы еще должны укрыть их тела. Я обещал мальчику.
В гостиной они нашли одеяло и укрыли тела родителей Марка. Бен старался не смотреть на них, но это было невозможно. Рука Джун Петри торчала из-под одеяла, и ему пришлось ногой поправить ее. Бену вспомнились фотографии погибших во Вьетнаме.
Потом они спустились в подвал, встретивший их пыльным застоявшимся воздухом, и разбросали там чеснок.
– Что же дальше?
– спросил Бен.
– Думаю, ты останешься здесь, - ответил Джимми.
– Почему?
– Потому что я знаю город, а город знает меня. Те, кто в Салеме еще сегодня жив, сидят сейчас за закрытыми дверями и дрожат. Если в их двери постучишь ты, они не откроют. Если же я - все будет иначе. Ты считаешь, что я не прав?
Конечно, Джимми был прав, но Бену очень не хотелось оставаться самому в доме Петри.
– Но ты вернешься к трем часам? Нам ведь еще нужно будет засветло попасть в школу!
– Хорошо.
Джимми начал подниматься по ступенькам. Внезапно что-то - то ли мысль, то ли предчувствие - заставило его оглянуться. Что-то... и это "что-то" тут же исчезло.
Он вышел.
Дождь моросил, не переставая.
Посреди улицы стоял автомобиль Роя Макдугласа, и это всерьез обеспокоило Джимми.
Они с Марком вышли из машины. Джимми нес в руке свою
Марк поднял камень и ударом выбил стекло на веранде. Они влезли в окно. Дверь изнутри была открыта.
В доме тоже был запах. Не такой сильный, конечно, как в Марстен Хаузе, но достаточно ощутимый - запах тлена и смерти.
– Они здесь, - сказал Марк.
– Где-то здесь.
Джимми и Марк принялись обыскивать дом. Ни в комнатах, ни в кухне, ни даже в ванной ничего не было. Выходя из кухни, они заметили вдруг маленькую дверцу, запертую на огромный заржавленный замок. Ножом Марк попытался сделать щель между дверью и коробкой, и когда это ему удалось, все тот же запах резко ударил им в нос.
– Они здесь, - прошептал Марк.
Джимми сделал на двери отметку химическим карандашом и собрался уходить.
– Подождите, - остановил его Марк, - я хочу вытащить одного из них.
– Зачем?!
– Может быть, солнечный свет убивает их. Может быть, для этого не нужен осиновый кол.
В Джимми проснулась надежда:
– Что ж, хорошо. Которого?
– Не ребенка, - задумчиво сказал Марк.
– Мужчину. Подтяните его за ногу.
– Ладно, - Джимми с трудом сглотнул подступивший к горлу комок.
Приоткрыв дверцу, они с трудом выволокли тело Роя на середину комнаты, куда лучше всего падал свет из окна.
То, что произошло потом, было совершенно неожиданно. Тело Роя начало ворочаться, будто он спал, а его потревожили. Кожа на лице сразу пожелтела, глаза закатились. Ноги, словно сведенные судорогой, задергались. Руки начали тянуться к чему-то невидимому, потом одна из них схватила за рубашку Марка и мальчик с криком отскочил в сторону.
Рой стал перекатываться в сторону места, откуда его только что извлекли. Джимми вдруг подумал, что его дыхание напоминает описание в литературе дыхание Чайна-Стокса. Но тут Макдуглас оказался в тени и перестал дышать. Он безжизненно замер.
– Запри его, - дрожащим голосом сказал Марк.
– Пожалуйста, запри его.
Джимми втолкнул тело в каморку и запер дверь, думая, что до самой смерти не забудет увиденного.
Дрожа, они стояли под дождем и смотрели друг на друга.
– Следующая дверь?
– спросил Марк.
– Да. Очевидно, те, кто побывал у Макдугласов, посетили и эти дома.
На двери висела табличка: "Давид Эванс с семьей".
Звонок сработал, но за дверью не было слышно ни звука. Войдя в дом, вампиры нашли миссис Эванс в постели, а ее мужа в гараже. Поэтому звонок не был отключен.
На этой двери Джимми тоже сделал пометку.
Они сидели в машине. Будто в полудреме, Джимми прикрыл глаза.
Внезапно он воскликнул:
– Теперь я знаю, где Он. Знаю, где Барлоу. Он скрывается в меблирашке Евы Миллер!