Игольное ушко
Шрифт:
На острове есть еще один дом, очень похожий на первый, – в десяти милях на противоположном конце острова, около земляной полосы, но сейчас этот дом пустует. Когда-то там жил человек. Он считал себя умнее острова – думал, что может выращивать здесь овес, картофель, содержать коров. Три года человек боролся с ветром, холодом и каменистой почвой. Потом наконец понял, что заблуждался. Когда он ушел, дом так и остался стоять пустым.
Это суровое место. И только все суровое выживает здесь: крепкие скалы, жесткая трава, выносливые
Именно для таких мест есть в английском слово «bleak».
– Вот и Штормовой остров, – сказал Альфред Роуз. – Думаю, он вам понравится.
Дэвид и Люси сидели на носу рыбацкой барки и смотрели на воду. Был прекрасный ноябрьский день – холодный, с ветерком, но ясный, не дождливый. В воде отражались слабые лучи солнца.
– Я купил его в 1926 году, – продолжил Роуз-старший, – когда все думали, что грядет революция. Мы искали место, где можно было бы спрятаться от разгневанных люмпенов, – и вот нашли. Главное же – нет лучшего места, чтобы поправить здоровье.
Люси считала, что свекор уж очень подозрительно добр сегодня, но место действительно смотрелось неплохо. Здесь есть все – дикая природа, воздух, ветер. Хорошо, что они с Дэвидом уехали от родителей – необходимо начать новую жизнь вдвоем. Нет смысла ехать куда-то в город, под бомбы, – все равно, им там никто помочь не сможет. Когда отец Дэвида обмолвился, что у него есть остров у берегов Шотландии, казалось, это подарок судьбы.
– У меня и овцы свои есть, – похвалился Роуз. – Стригальщики овец приезжают из Абердина каждую весну. Овечья шерсть приносит почти всю ту сумму, которую приходится платить Тому Макавиту. Старый Том – пастух.
– Сколько же ему лет? – спросила Люси.
– Боже, да ему уже, наверное, семьдесят.
– Полагаю, он большой чудак.
Барка завернула в залив, и Люси увидела две маленькие фигурки на молу – человека и собаку.
– Чудак? Не больше чем ты, если бы жила одна на острове в течение двадцати лет. Том разговаривает со своей собакой.
Люси повернулась к шкиперу, хозяину барки.
– Как часто вы заходите сюда?
– Раз в две недели, миссис. Я привожу Тому покупки, которых немного, и почту – ее еще меньше. Вы просто будете давать мне список, и я привезу все, что смогу достать в Абердине.
Шкипер заглушил мотор и бросил Тому канат. Собака залаяла, забегала, закрутилась от радости. Люси ступила на мостик и спрыгнула с него на мол.
Том поздоровался с ней за руку. У него было морщинистое лицо, в зубах огромная трубка с крышечкой. Том казался ниже ее ростом, но шире в плечах и выглядел на удивление здоровым. Он был одет в ворсистый твидовый пиджак, свитер ручной вязки – должно быть, подарок какой-нибудь родственницы, армейские ботинки. Нос широкий, красный из-за близко расположенных сосудов.
– Рад с вами познакомиться, – сказал он просто, как будто сегодня его посетило много гостей и она отнюдь не первый человек, кого Том видит за последние две недели.
– Вот это и есть наш Том, – сказал шкипер. Он вынес с судна две картонные коробки. – Яиц, правда, нет, зато есть письмо из Девона.
– Это от моей племянницы.
«Так вот кто связал свитер», – подумала Люси.
Дэвид оставался пока в лодке. Шкипер спросил его:
– Вы готовы?
Том и Роуз-старший подошли вплотную к мостику, и втроем мужчины перенесли инвалидное кресло с Дэвидом на мол.
– Ну, мне пора, иначе нужно будет две недели ждать следующий «автобус», – пошутил отец. – Дом сделан на совесть, сами оцените. Все ваши вещи уже там. Том покажет вам, где что. – Он поцеловал Люси, тронул Дэвида за плечо, пожал руку Тому. – Несколько месяцев проведите вдвоем, отдохните, полностью поправляйтесь и затем возвращайтесь. Вас обоих ждут важные дела – идет война, понимаете?
Нет, они не вернутся, по крайней мере, до конца войны. Люси знала это уже сейчас, но ни с кем не делилась своим секретом.
Папа поднялся на судно, и оно отчалило. Люси все махала рукой, пока барка не скрылась за мысом.
Том тронул кресло, Люси взяла коробки. От мола на вершину утеса вел длинный, крутой и узкий подъем. Самой Люси было бы крайне трудно толкать кресло, но Том справился с этим без особых усилий, и вскоре они очутились наверху.
Коттедж действительно был великолепен. Маленький, серый, укрытый от ветра, он словно врос в грунт. Все деревянное недавно покрашено, рядом с входной дверью рос куст дикой розы. Из трубы поднимались клубы дыма, которые затем разметывались легким морским ветром. Из крошечных окон был виден залив.
– Мне здесь нравится! – воскликнула Люси. Внутри было вычищено, проветрено, покрашено, на каменном полу лежали толстые ковры. В доме четыре комнаты: внизу кухня со всеми удобствами и гостиная с каменным камином, наверху две спальни. В одном конце, видимо, пришлось кое-что достроить, чтобы поместить водопровод, ванную, расширить кухню.
Их одежда убрана в гардероб. В ванной Люси нашла полотенца, на кухне – продукты.
– Пойдемте посмотрим амбар, там есть одна хорошая вещица, – сказал Том.
Амбар находился за домом и скорее был похож на сарай. Внутри Том показал им абсолютно новый глянцевый «джип».
– Как говорил мистер Роуз, эта машина полностью приспособлена, и молодой хозяин может на ней ездить. Автоматическая передача, ручное управление, включая тормоза, переключатель… – Том повторял эти слова как попугай – видимо, плохо представлял их значение.
– Как замечательно, Дэвид! – воскликнула Люси.
– Класс, но как в него забираться?
– Всегда пожалуйста ко мне в гости, – пригласил Том, – на трубочку и рюмку виски. Я давно хотел опять иметь рядом соседей.