Игорь Святославич
Шрифт:
Ведь Иисус сказал: кто с женой не разведен и жаждет тела другой, тот прелюбодействует. Задумайся над этим, брат. И не позорь свою княжескую шапку постыдной страстью!»
Олег, прочитав грамоту Ярослава, разорвал ее в клочки, тут же написал ответ и отправил с гонцом в Новгород-Северский.
Ярослав, развернув послание Олега, прочел там всего одну строку:
«Иисус сказал также: я принес не мир, но меч!»
Манефа, видя, что Олег собрался в поход на Ярослава, укоряла:
— Из-за чего свару затеваешь?
Но Олег не слушал.
Черниговские полки скорым маршем устремились на Курск.
Ярослав, не мешкая, послал гонцов в Киев к брату Святославу.
«Поспешай ко мне на подмогу, брат, — писал Ярослав. — Коль братья Олеговы выступят против меня вкупе с ним, мне их не перемочь».
Покуда Ярослав собирал войско, черниговцы уже обступили Курск.
Воевода Судислав, сидевший в Курске, затворил ворота.
Вскоре подошла дружина Ярослава.
Два князя, одетые в кольчуги и шлемы, сошлись для разговора на виду у своих войск.
Олег в свои тридцать восемь лет был грузен и неповоротлив, отцовская порода с годами все больше брала в нем верх: огромные руки без особых усилий могли согнуть подкову. От матери-половчанки он унаследовал желтые, как солома, волосы. От отца-русича — голубые глаза и мясистый нос. Широкое лицо казалось еще шире благодаря густым усам и кудрявой бороде, шлем сверкал позолотой.
От этого шлема Ярослав не мог отвести жадных глаз, так приглянулись ему чеканные львы на нем и заворожило сверкание благородного металла, коим было украшено очелье с глазницами и заостренный верх. До злата охоч был князь Ярослав.
Был он всего на год моложе Олега. Но не было в нем грузности и дородности, и ростом Ярослав был повыше, и сложен стройнее. Длинные русые волосы и узенькая бородка при впалых щеках и тонком прямом носе придавали Ярославу облик схимника, чуждого мирских утех. Но в душе не таков был князь Ярослав, падкий на вино и женщин, ставящий богатство выше людских добродетелей.
«Люди умрут, а богатство останется», — любил говаривать он;
— Несправедливо исполчился ты на меня, брат, — первым заговорил Ярослав. — Иль забыл, что на зачинающего сам Бог ропщет…
— Не прикрывайся Богом, брат, — прервал Олег. — Я сразу сказал тебе через боярина своего, что твоего мне не надо, а не хочешь добром вернуть мне Изольду, так я отниму ее силой.
— Помилуй, брат, разве я похищал у тебя эту фряженку?! — изобразил изумление Ярослав. — С чего ты взял, что она в Курске?
— Мой человек выследил ее там, — холодно ответил Олег. — Не вставай у меня на дороге, брат. Добром прошу, не вставай. Коль войду я в Курск силой…
— Давай договоримся, брат, — постарался смягчить Олега Ярослав. — Пусть твой соглядатай с двумя гриднями войдет в город и укажет моему воеводе, где скрывается Изольда. Ежели выяснится, что это и впрямь она, я велю Судиславу выдать ее тебе.
— Вместе с Вышеславом, — тотчас вставил Олег.
— Будь по-твоему.
На том и порешили.
Олег призвал к себе двух преданных воинов, Данилу и Михея. Поведал, с кем и зачем пойдут они в осажденный город.
Затем князь переговорил с соглядатаем:
— Все от тебя зависит, Мерец. Сыщешь Изольду — озолочу. Не сыщешь — придется Курск штурмом брать, а ты злата своего лишишься.
В глазах соглядатая появилась решимость.
— Без Изольды не ворочусь, княже, — произнес он твердо. Был разгар жатвы, и смерды из ближних деревень пришли к князьям, прося их не начинать битву на нескошенных нивах.
Ярослав заверил крестьянских старост, что вовсе не горит желанием сражаться с братом своим из-за беглой рабыни.
Олег же сказал смердам так:
— У вас есть по крайней мере один день. Вот и косите хлеба.
Мерец и сопровождавшие его гридни въехали в Курск верхом на конях. Мерец был безоружен, оба его спутника были с мечами.
Их встретили воевода Судислав и знатные куряне.
— Князь мой велел мне пособлять вам в поисках беглой рабыни — начал было Судислав.
Мерец дерзко прервал его:
— Мы и сами с глазами, воевода. А потому не мешайте нам!
— Что ж, ищите! — молвил Судислав. — Город перед вами. Горожане, идущие по делам и стоявшие у ворот жилищ, с любопытством взирали на троих всадников, с азартом мчащихся куда-то.
Судислав отрядил нескольких конных воинов во главе со своим сыном, чтобы проследить за людьми черниговского князя.
Мерец спешился возле неказистого домика с обветшалой изгородью и начал ломиться в дверь. Олеговы гридни наблюдали за происходящим со стороны.
— Знахарка тут живет, — сказал кто-то из соседей. — Чем же прогневила она черниговского князя?
Мерец, не отвечая на вопросы, ворвался в дом.
В нем оказалась старуха, которая, решив, что к ней лезут тати, встретила непрошеного гостя с топором в руках.
Мерец как ошпаренный выскочил из домишка и сердито крикнул Олеговым гридням:
— Чего стоите как неживые? Ищите Изольду, тут она где-то!
Гридни вбежали в дом, отняли у хозяйки топор и принялись шарить по всем углам.
Мерец проверил на чердаке и в подвале. Изольды нигде не было.
Зато Мерец увидел в берестяном туеске среди прочих драгоценностей красные бусы.
— Ага! — торжествующе воскликнул Мерец, тряся бусами перед носом оторопевшей хозяйки. — Не ошибся я. Была здесь Изольда! Была. Бог свидетель! Откель у тебя эти бусы? Отвечай подобру-поздорову.
— Это плата мне за труды от женщины одной, — пролепетала знахарка, — бесплодная она… Вот и лечится моими снадобьями. Никакого зла я ей не делала.