Игра с неверным мужем
Шрифт:
Я взглянула на нее. Она мгновенно преобразилась, лицо стало жестким и решительным. Пожалуй, даже с возрастом все не так просто – вовсе она не такая старая, какой мне сперва показалась. Больше прикидывается.
– Ага, решили больше не изображать бабушку – божий одуванчик? – проговорила я. – Может быть, тогда сэкономите всем нам время и ответите на несколько вопросов? Например, где вот эта девушка? – И я показала ей фотографию Нади.
В глазах ее что-то мелькнуло – то ли испуг, то ли удивление, но она снова поджала губы и процедила:
– Первый раз ее вижу!
Паук с Цыпой переглянулись. Цыпа вздохнул и проговорил:
– Не хотел я подключать Мясника, а придется. Он ей сумеет развязать язык.
Паук побледнел.
– Может, как-нибудь своими силами обойдемся? – протянул он неуверенно.
– Да нет, не выйдет. Видишь, какая бабка упертая? Своими силами мы с ней неделю провозимся!
Цыпа достал мобильный телефон, набрал номер и проговорил вполголоса:
– Здорово, Мясник! Можно мы с Пауком к тебе сейчас заедем? Нам с одним человеком нужно серьезно поговорить. Без тебя разговор не получается.
– Что вы задумали? – пробормотала бабка. – Имейте в виду, вам за все придется отвечать!
Цыпа на нее даже не взглянул. Он выжал сцепление, рванул машину с места и помчался в неизвестном мне направлении.
Впрочем, скоро я узнала места, по которым мы проезжали.
Это были мрачные районы по берегам Обводного канала. Вокруг были заводские корпуса, склады и неуютные жилые дома из красного тюремного кирпича.
Я понемногу пришла в себя и заинтересовалась планами своих спутников. Пригнувшись к Пауку, я вполголоса спросила его:
– А кто такой Мясник?
– Скоро узнаешь, – ответил он мрачно, но тут же добавил: – Страшный человек!
Вскоре окрестности стали более оживленными, на улицах стало гораздо больше людей и машин. Цыпа подъехал к круглосуточному продовольственному магазину и свернул во двор. Здесь он остановился возле обитой железом двери, заглушил мотор джипа, вышел и нажал на кнопку звонка.
Дверь открылась, на пороге появился мрачный широкоплечий парень в грязно-белом халате, заляпанном кровью. Он поздоровался с Пауком и Цыпой, с несомненным интересом взглянул на меня, с любопытством – на старуху.
– Это с ней, что ли, поговорить надо?
Цыпа молча кивнул.
– Ладно, вы пока проходите, располагайтесь, я скоро приду. Мне там надо еще кое-какую работу закончить.
Цыпа вывел старуху из машины и повел к двери. Она попыталась вырваться, но Цыпа сжал ее локоть и втолкнул внутрь.
За дверью были несколько стертых ступенек, которые вели вниз, в полуподвальное помещение. Мы спустились по этим ступенькам и оказались в длинной полутемной комнате с голым цементным полом и низким сводчатым потолком. По стенам проходили заржавленные трубы и пучки электрических кабелей.
Цыпа уверенно огляделся по сторонам и включил яркий люминесцентный светильник, который озарил комнату голубоватым резким светом, который раньше почему-то называли дневным.
В этом свете лица моих спутников стали какими-то незнакомыми, мертвенно-бледными и пугающими, как лица начинающих вампиров в малобюджетном фильме ужасов. И еще в этом свете я разглядела на полу и стенах подозрительные темные пятна.
Неужели это засохшая кровь?
Я по-новому взглянула на Паука и Цыпу.
Выходит, они не такие уж безобидные ребята, какими показались мне поначалу? Выходит, они тоже связаны с криминалом? Паук же сам сказал, что этот Мясник – страшный человек…
Однако я не стала озвучивать свои подозрения и помалкивала, ожидая развития событий.
Зато старуха в белой блузке заговорила, испуганно озираясь по сторонам:
– Мальчики, ну все – пошутили, и ладно. Вы же не будете пугать старого человека? Я вижу, что у вас добрые, хорошие глаза. Отпустите меня, а? У меня слабое сердце…
Она шумно, неровно задышала и потерла левую руку.
Паук скользнул по ней равнодушным взглядом, затем взглянул на часы и задумчиво проговорил:
– Ну, где же Мясник? Чувствую, что нам с этой бабкой долго придется возиться. Упертая она. Потом еще труп куда-то надо будет пристроить, тоже головная боль…
– Ну, с трупом проблем не будет, – заверил его Цыпа. – У Мясника бизнес налаженный. Помнишь, как он избавился от того наркодилера? – Толстяк захихикал, как будто вспомнил отличный анекдот.
Паук переглянулся с приятелем, и его губы сложились в легкую улыбку, словно он вспомнил что-то приятное.
– Мальчики! – Старуха повысила голос. – А может, мы с вами договоримся? У меня есть деньги… не очень много, но все же… может, мы придем к соглашению? Зачем вам брать грех на душу? А так и вам лучше, и мне…
Паук на нее даже не взглянул, а Цыпа снова хихикнул:
– А помнишь, как он пристроил того председателя жилтоварищества?
В это время в глубине подвала открылась не замеченная мной дверь, и на пороге появился Мясник. На этот раз поверх халата на нем был окровавленный клеенчатый фартук, а в руке он держал огромный мясницкий нож.
– Ну, я освободился, – проговорил он деловито. – Закончил со своей расчлененкой. С кем надо поговорить? Вот с ней? – Он посмотрел на меня. Под этим взглядом я похолодела – он разглядывал меня так спокойно и профессионально, как будто прикидывал, как ловчее разделать меня на части. Должно быть, так он разглядывал коровью или баранью тушу, прежде чем разрубить ее на окорок, грудинку, вырезку, филей, тонкий край и прочие составляющие.
– Нет, не с ней! – вступился за меня Паук. – Это наша подруга. Поговорить надо с этой бабкой.
– Ах, с ней! – Профессиональный интерес в глазах Мясника угас. – Ну, тут, конечно, одни мослы и кости… ну, дело ваше, с ней так с ней. Только сперва расстелите полиэтилен, а то прошлый раз мне два часа пришлось пол и стены отмывать.
Он показал на картонную коробку в углу комнаты.
Паук достал из этой коробки большой рулон полиэтиленовой пленки, вроде той, какой дачники обтягивают парники, и вдвоем с Цыпой они расстелили пленку на полу.