Игра со смертью
Шрифт:
«Значит, ему небезразлично, что со мной происходит, – думала Туся. – Значит, он тревожится обо мне. Боже мой, какой я была бы дурой, если бы умерла! Ведь пока живешь, с тобой может случиться столько всего неожиданного. А если бы отравилась, лежала бы сейчас в соседнем здании, в морге. Бр-р-р, – передернуло ее. – Тогда уж точно никаких записок и никакого Егора. Надо обязательно написать ему ответ и передать вместе с Лизой».
Туся аккуратно сложила записку и спрятала ее под подушку. Потом достала из тумбочки
Дорогой Егор!
Хорошая идея – дарить цветы рано утром и скрываться незамеченным. Это в твоем стиле быть непохожим на других. Я была удивлена и почти счастлива, когда получила от тебя записку.
Почему «почти»? Да потому, что я все-таки не теряю надежды увидеть тебя самого. Я поставила гвоздики в банку на тумбочку. Наверное, когда мой врач Вас Вас увидит букет, он заревнует и выпишет меня куда подальше. И это будет правильно, потому что мне здесь не место. «Но где же оно?» – спросишь ты. И я отвечу: «Оно рядом с тобой».
Целую.
Твоя Т.
Туся прочитала свою записку несколько раз и осталась довольна. Особенно ей понравилась подпись «Твоя Т», потому что она была похожа на подпись Егора.
«Не слишком ли я с ним откровенна? – спрашивала она себя. И тут же отвечала: – Ради него я прошла через слишком многое, чтобы теперь таиться».
Туся сложила записку в маленький изящный конвертик и с нетерпением стала ждать прихода Лизы. Она несколько раз выходила в коридор, к лифту, посмотреть, не идет ли подруга, но Лиза смогла навестить Тусю только вечером.
– Как ты себя чувствуешь? – озабоченно спросила она, выкладывая из рюкзака пастилу и апельсины.
– Лучше не бывает, – ответила Туся. Ее щеки разрумянились, а глаза светились радостью. Наконец-то я счастлива!
– Что случилось? – спросила Лиза, улыбаясь неизвестно чему.
Просто ей передалась радость подруги, и, еще не подозревая о причине, Лиза уже была счастлива чужим счастьем.
– Ты не поверишь! – торопливо заговорила Туся. – Егор прислал мне записку.
– Когда? – недоуменно спросила Лиза, и улыбка сошла с ее лица.
– Сегодня утром, – говорила Туся, не замечая реакции подруги. – Я еще спала, когда нянечка принесла мне цветы и записку. Я чуть с ума не сошла от радости!
– И о чем он пишет? – без прежней радости спросила Лиза.
– Так, ерунду всякую. Он торопился, поэтому ничего толком не успел, но обещал зайти завтра, представляешь?
– Да-а-а, – протянула Лиза. – Представляю. Туся вдруг пристально вгляделась в лицо подруги, и слезы выступили у нее на глазах.
– По-моему, ты совсем не рада за меня, – заключила она. – Почему у тебя такое лицо?
– Какое? – спросила Лиза.
– Такое, как будто ты увидела привидение.
И действительно, на минуту Лизе показалось, что
Егор принес ей много зла. Из-за него она пролила столько слез, что если их собрать, можно заполнить целый аквариум и разводить в нем рыбок, привыкших К морской воде. Теперь Лиза боялась, что Егор может причинить боль и Тусе. Уже причинил.
– Знаешь, – осторожно начала она, – честно говоря, не нравится мне все это.
– Что именно тебе не нравится? – обиженно спросила Туся. – Что Егор навещает меня или что я снова счастлива?
Лиза хотела было обидеться на резкость тона подруги, но вспомнила, что та лежит в больнице, и передумала.
– Туся, – сказала она, – я боюсь этого человека. Помнишь, что ты уже была счастлива с ним? И чем это кончилось?
– Теперь все по-другому, – с жаром принялась доказывать Туся. – Вот увидишь. Совершенно по-другому.
– Ну как знаешь, – кивнула Лиза. – Только, пожалуйста, будь с ним поосторожней.
– Спасибо, что ты так волнуешься за меня, только это ни к чему, – с этими словами Туся взяла Лизу за обе руки. – Лучше расскажи мне, что там в школе, как наши?
И Лиза рассказала о том, что все готовятся к двадцатилетию школы. Намечается шумный праздник, и директор поручил Кахоберу Ивановичу, их классному руководителю, поставить какой-нибудь спектакль.
– А почему именно ему? – смеясь, спросила Туся.
Почему-то ей было трудно представить усатого, добродушного и полного Кахобера в роли строгого режиссера.
– Ты разве не знаешь? Он же учился в театральном институте, до того как стать учителем. Говорят, он так читает басни, что все ухохатываются.
– Здорово, – грустно сказала Туся. – Жалко, что я не смогу сыграть в спектакле.
– Почему не сможешь? – оживилась Лиза. Еще даже не начинали. Ты, главное, побыстрее выписывайся, и обязательно сыграешь.
Постепенно на улице темнело. Туся посмотрела в окно, и кроны деревьев показались ей приподнятыми кулисами. Лиза уже встала и засобиралась домой, когда Туся вспомнила о записке.
– Лиза, ты не можешь для меня кое-что сделать?
– Все, что угодно.
– Пожалуйста, передай это Егору. – Туся достала из кармана записку и протянула Лизе.
– Ты уверена? – спросила Лиза.
– Как никогда, – улыбнулась Туся. – Хочу, чтобы он получил это письмо еще в школе, до нашей с ним встречи вечером. Передашь?
– Конечно, – сказала Лиза. – И даже постараюсь ничего не приписать от себя лично.
Подруги рассмеялись, поцеловались, и Лиза вызвала лифт. Когда она уже стояла в кабинке, Туся спросила: