Игра в бессмертие
Шрифт:
Цолфи вновь зарычала, но взяла у меня флакон и залпом его осушила. Рядом с нами была урна, но гарпия, бросив флакон в лужу, забрызгала мою обувь: вопреки чарам Браслета она нашла–таки способ мне насолить.
— Что теперь? — рыкнула Цолфи.
— Теперь ждём, — сказал я.
И мы стали ждать.
Из проулка вся площадь была как на ладони, а пирамида и вовсе белела напротив нас — я даже видел лица стражников внутри купола. По брусчатке кругами скользили тени, словно кто–то её спутал с детской кроваткой и пристегнул к небу огромный
Через минуту–другую раздался звон: на ратуше в километре от нас пробили часы.
— Полдень… — проронил я.
Цолфи неприязненно на меня глянула:
— Ну так мне поднимать тебя или как?..
Судя по тону, она смирилась с неизбежным: вспыльчивость не помешала ей оценить ситуацию и признать поражение, исходя лишь из логики, — а энписи обычно этим и руководствуются… Может, и хорошо, что люди часто нелогичны в своих поступках?..
— Пока рано, — сказал я.
И стал мысленно считать.
Некроманты, приведённые в город Стражем, уже оживили дракона, и тот взлетел. Секунд через сорок он будет здесь. А Кэсс в разгар паники сорвёт лепестки с цветка.
Подождём.
Первые крики раздались очень скоро. Отдалённые, разрозненные, они быстрослились в гул. Где–то что–то зазвенело, а из хора голосов выбилось слово «дракон».
«Мёртвый дракон», — добавил я про себя.
Многоголосье достигло проулка, и нас с Цолфи накрыла тень. Гарпия задрала голову, да и сам я не удержался — разок глянул вверх… Как раз в тот миг, когда чёрное чудовище пролетело над нами.
Цолфи оторопела в точности как живой геймер, а вот паника прохожих была наигранной — очень уж резво все кинулись врассыпную; в реале народ бы сначала застыл. У меня даже вырвался вздох облегчения: из–за Цолфи с Ферзюбрем я как–то забыл, что нельзя требовать от неписей слишком многого.
А тем временем дракон, спикировав к пирамиде, стал разворачиваться. Он не рычал и вообще не издавал звуков — в отличие от галдевших грифонов: те разлетались, хотя маги пытались их успокоить. Два грифона даже столкнулись клювами; всадники, не удержавшись, с воплями рухнули на купол — и тот за секунду сжёг их дотла. На брусчатку оба мага осыпались пеплом.
Стражники у помоста вскинули арбалеты, а затем пропал купол, пропуская рой стрел. Через секунду купол вновь засверкал, а стрелы со свистом вонзились в дракона — в лапы, в грудь, в перепончатые крылья… Но мёртвому монстру до них не было дела — сладить с ним могла лишь магия. А эрмлинам на площади было не до неё: какое там колдовство, когда горожане сбивают их с ног!..
Хвост дракона задел одного из грифонов, и тот упал на прохожих. Другой грифон, перепугавшись,
Кто–то из магов всё–таки бросил файербол, но промахнулся: пламя, не задев дракона, упало в толпу. Несколько неписей полыхнули как факелы.
«А вот это перебор, — машинально подумал я. — Ну с чего бы им так вспыхнуть? Будто в бензине искупались…»
Этой мысли сопутствовал подземный толчок; где–то что–то зазвенело, залязгало, загрохотало. Стену слева от меня рассекла трещина.
— Твою мать!.. — вскрикнула Цолфи, рухнувшая в кучу мусора. Я и сам чуть не упал, хоть и ждал землетрясения.
Землю тряхнуло ещё трижды, крики с визгами стали громче. В окнах задрожали стёкла. Большинство энписи, метавшихся у помоста, оказались сбитыми с ног.
Оценив масштаб паники, я глянул на Цолфи:
— Вот теперь пора. Взлетаем!
Поднявшись, она зашла мне за спину и подхватила меня под мышки. В тот же миг исчез купол: как я и планировал, магов отвлекло стихийное бедствие.
— Давай, Цолфи, — поторопил я гарпию, — поднимай меня в воздух!
Браслет заставил её подчиниться, и мне в уши ударило хлопанье крыльев. Мы секунды за три вознеслись метров на двадцать.
Я повис в руках Цолфи, болтая ногами. Должно быть, выглядел я жалко — было бы куда эффектней оседлать того же дракона. Но им пришлось бы управлять, что не так уж и легко (особенно с непривычки), а с Цолфи мои руки свободны — и я легко сорву яблоко. Главное ведь не зрелищность, а результат.
— Ещё выше! — крикнул я. — Нужно пролететь над помостом!
Не отвечая, гарпия понесла меня к площади.
У меня захватило дух, подмышки пронзила боль — Цолфи обхватила их сильнее, чем следовало. Но направление она выбрала верное, так что я её похвалил:
— Да, отлично… Только нужно набрать высоту!
Цолфи как–то странно дёрнулась, но затем устремилась к вершине помоста, где угадывалась яблоня.
Меня обдало лёгким жаром: это три файербола пронеслись мимо нас. Просвистевшая стрела чуть не воткнулась мне в ногу. Но если бы и воткнулась — что с того? Потеря здоровья уже не важна, поскольку во «Фрее» я больше не появлюсь: мне не только доступ сюда закроют, но и штрафанут из–за вируса.
— Выше, Цолфи! — крикнул я. — Надо медленно пролететь мимо кроны!
Она вновь дёрнулась, будто в судорогах. Я хотел спросить, в чём дело, но тут дракон, разинув пасть, дохнул огнём в стражников. Ослепительное пламя сожгло с десяток энписи.
Я вдруг обнаружил, что файерболы до нас уже не долетают и с жужжанием проносятся где–то внизу. А Цолфи всё набирала высоту: вверх, ещё вверх, ещё…
— Достаточно, — крикнул я, — выше не надо!
Но она продолжала взмывать над площадью, быстро уменьшающейся в размерах.
— Стоп, Цолфи! — заорал я. — Не надо выше! Снижайся к помосту!