Игра в бессмертие
Шрифт:
Поразившись увиденному, я осёкся на полуслове.
Она стала меняться: только что была Ингой — но превратилась в вампира с бледным лицом. Ещё через миг его сменила эльфийка, затем — некто в термооптическом камуфляже (очевидно, из космооперы), потом — колдунья в чёрном платье… Аватары сменялись один за другим, словно бегло просматриваемые фотографии.
Я глазам своим не верил. В ВИРТУСе можно сменить персонажа, не выходя из сегмента, — надо лишь особую программу установить. Но для этого требуется открыть меню, потом выбрать
А моя новоявленная партнёрша менялась быстрее, чем я моргал.
Но я всё равно не верил, — да и кто бы поверил на моём месте?
— Это какой–то чит–код, — прошептал я. — Простое жульничество…
— А вот это — тоже жульничество? — уточнила Инга/Кэсс — и под звяканье колокольчика добавила: — Проверьте свой инвентарь — я взяла ваш ледоруб. Это одна из моих способностей, которых нет у простых геймеров: умение влезать в чужие инвентари.
Я сделал, как она сказала. Ледоруба и правда не было. Его место в ячейке занимал апельсин с нарисованным смайликом.
— Ваш ледоруб в моих слотах, — добавила Инга/Кэсс (а впрочем, в те секунды она была Ингой). — Кстати, мне нет нужды открывать их, чтобы что–то оттуда взять. Вот, смотрите…
И мой ледоруб появился в её руке.
Мне стало нехорошо.
А она вновь сменила облик: губы сделались чуть менее надутыми, исчезла припухлость щёк, изменились причёска и цвет волос — они стали темнее. Теперь это была Кэсс — якобы мёртвая (или действительно мёртвая?), которую я видел в переданных Лоцким файлах. Только взгляд остался прежним, с намёком на вызов.
— Вы не против, если я оставлю себе эту внешность? — услышал я. — Раз уж вы меня раскусили, то я лучше буду собой. Мне так привычнее.
Я вдруг понял, что держусь за дверной косяк.
— Чушь… Ерунда… Обычное читерство…
— Всё ещё не верите? — копия Кэсс (или кем она там была) вздохнула. — Ладно… Тогда вот что: год назад мне… то есть Кэсс удалили родинки на половых губах: был риск, что они спровоцируют онкологию. И ещё у Кэсс были нестабильные месячные — предрасположенность передалась от матери. Всё это есть в электронной копии её медкарты, так что можете проверить, — она упрямо поймала мой взгляд. — Ну откуда, скажите на милость, я могу это знать?
Я на миг закрыл глаза. Сделал вдох. Сказал на удивление ровным голосом:
— Подождите…
И шагнул из приват–зоны обратно в трактир.
Нет, я не собирался выходить в Сеть, связываться с Лоцким и проверять её медкарту — мне лишь требовалось успокоиться.
Я прошёл между столами, открыл дверь туалета, подошёл к раковине и, пустив воду, сунул под неё голову.
Секунд через двадцать мои мысли обрели связность.
«Я появилась на свет в ВИРТУСе три месяца назад — сразу после гибели Кэсс. Там, под текстурами, кто–то скопировал её сознание».
«Бред, —
Или может?..
Но как?..
Как можно говорить о загрузке сознания, если мы даже точно не знаем, что это такое?
Хотя… если мозг — это программно–аппаратный комплекс, то логично представить, что его содержимое можно перенести с одного комплекса на другой.
Нейробиологи ведь спорят об этом уже лет семьдесят, а эксперименты по компьютерному моделированию мозга проводятся во всех развитых странах. В них вложены миллиарды. Из таких семян рано или поздно что–то должно было взойти.
Я сделал несколько глубоких вдохов.
Возможно ли?.. Неужели данные с мозга можно скопировать в ВИРТУСе — и там же создать новую личность?..
Но кто стал бы это делать столь странным способом — маскируя открытие века текстурным багом?..
Тут я поймал себя на том, что почти поверил… В конце концов, лет сто назад, услышав о пересадке сердца, люди тоже сказали бы «невозможно».
От этих мыслей мне стало ещё страшнее.
Я вытер голову полотенцем (в ВИРТУСе глупо брезговать, что им вытирались до меня) и вернулся в приват–зону.
— Вы в порядке? — спросила Кэсс (теперь я мысленно называл её так).
— Нет, — сказал я. — Нет, не в порядке.
Она молчала. Я тоже.
Я сел в своё кресло, и она тоже села.
— Извините меня… — виновато сказала Кэсс. — Я не хотела вас пугать. Если бы вы не догадались… Если бы не поняли, что я — это Кэсс… — в её взгляде внезапно мелькнула надежда: — Но вы же мне верите?
— Не знаю, — честно сказал я.
— Но вы уже начали мне верить.
— Копирование личности… — я помотал головой. — Человек ведь нечто большее, чем умный компьютер…
— А в чём отличие?
Я хотел сказать «в чувствах», но осёкся. Этот ответ устарел. Взять продвинутых неписей вроде Ферзюбря: у них есть память, есть восприятие. Они мыслят… по–своему, но мыслят. А со временем даже формируют привычки, не заложенные в них разработчиком. Дошло до того, что им неловко раздеться на людях!
Так кто может поручиться, что в глубинах их разума, который давно уже нечто большее, чем совокупность алгоритмов и заданных кодами инструкций, не зародилось подобие чувств?..
Прогресс никто ведь не отменял. Мы создали биочипы, создали ВИРТУС… Создали неписей, пугающе похожих на нас — потому что научились имитировать процессы, происходящие в мозге, и воссоздавать их в Сети. А от имитации сознания и сотворения высокоразвитого игрового интеллекта до копирования сознания человека — один шаг.
Я глянул на Кэсс; выходит, передо мной — свидетельство того, что этот шаг уже сделан? Воплощение нового этапа в развитии цивилизации?
Мне опять стало страшно.
— Так настоящая Кэсс и правда погибла?.. — растерянно спросил я.