Игра в судьбу 2
Шрифт:
Первые дни в школе стальных вообще показались сплошным восторгом и удовольствием, еще бы — целая куча нового и интересного. Но потом, и довольно быстро, я поняла, что это самое «новое и интересное» почему-то все меньше и меньше занимают меня, а вот непонятная злость в собственной душе, появившаяся словно ниоткуда, становится все сильнее и сильнее.
Да уж, себе-то я могла признаться — мне не хватало Вессаэля, не хватало Лавириэль, не хватало остальных «мушкетеров», а редкие встречи с вечно занятым Тавелем никак не могли их всех заменить. Из-за чего у меня появился неплохой
Классы, залы, снова классы, опять залы, с одной группой, потом с другой — к концу дня они сливались для меня в сплошную полосу страшной усталости. Единственное чего еще хотелось — так это лечь и заснуть. Что, собственно, и требовалось. А вот мои успехи на ниве учебы, как побочный, каюсь, результат, оказались просто поразительными. Через полтора месяца такой изнуриловки я могла на равных потягаться с любым учеником первого круга на мечах. Стреляла — лучше многих из них. Правда, из арбалета, а не из лука, ну да это никого особо не напрягало. В плане же магии легко могла заткнуть за пояс большинство ривессэ второго круга, несмотря даже на отсутствие той самой пресловутой инициации. Но тут уж моей особой заслуги не было — способности. Просто чистые врожденные способности, помноженные на эту малопонятную мне самой злость.
К началу весны ученики уже поглядывали на меня чуть ли не с опасением, а учителя — с недоумением. Все, кроме Тавеля. Тот смотрел загадочно, но вполне понимающе. И что это, интересно, он там понимал? Поделился бы уж и со мной тоже. А то как-то глупо это было, выглядеть озадаченной собственными успехами. В общем, жизнь постепенно вошла в колею, вдруг оказавшись удивительно пресной. И я с ужасом начала понимать — мне снова смертельно скучно. Опять!
Только редкие вечерние посиделки с Тавелем, перепадавшие мне время от времени, могли хоть как-то разогнать эту тоску. Одно его присутствие уже успокаивало, да и рассказывал он много чего интересного.
— Знаешь, — разоткровенничался тот как-то раз, по привычке подравнивая ногти длинным, смертоносного вида кинжалом прямо во время разговора, — а ведь именно Вессаэля можно считать основателем нашей школы. По крайней мере, он точно был первым чужаком, которого мы научили всему, что умели. И на него потом ссылались те, кто приходил к нам с такой же просьбой. Сначала лишь некоторые, потом почти все — в Войну Кланов это давало хороший шанс выжить. И как ни странно, но во многом именно школа помогла эту войну погасить. Очень трудно, знаешь ли, убивать того, с кем годы жил в одной комнате, делился украденным с кухни яблоком и прикрывал спину в поединке, пусть даже и учебном. А когда появились оркэ, школу вообще решено было сделать обязательной. Вот так оно все и вышло…
— И ты тоже, — кивнула я. — Основатель. Ведь именно ты ему это позволил?
Стальной замер. А через секунду спросил:
— Он тебе рассказал?
— Нет. Этого он мне не рассказывал.
Помолчали. А потом спросила я:
— Комната, в которой меня здесь поселили… Это ведь его? Так?
— Значит, увидела, — согласился Тавель сам с собой, глядя в окно. А потом все-таки ответил: — Да. Он там жил, когда проходил школу.
— Специально освободили? Для меня?
— Нет. Случайно вышло. Но когда я об этом узнал, менять не стал.
— Правильно, — согласилась я, — все равно деваться мне некуда. Так чего суетиться?
— Слушай, — он искоса глянул в мою сторону и вернулся к маникюру. — Ты сама своего дара не боишься?
— Нет. Чего нас бояться? От судьбы не уйдешь. Так у нас говорят. Догонит и перегонит. И наваляет. Кстати, — вдруг осенило меня, — ты ведь тоже не боишься. Того, что Вессаэль вернет себе титул несса. Потому что для вас он вроде как свой?
— Да, в нашем клане его всегда считали настолько же стальным, насколько и воздушным.
— Поэтому ты так охотно поддержал идею с моими поисками? В отличие от других скариэ?
— И поэтому тоже.
— А что сами опять станете всего лишь одним из младших кланов, тоже не боитесь? — усомнилась я.
— Нет, ведь нессом станет почти стальной, — дрогнул губами Тавель, попытавшись обозначить улыбку. — Боятся пусть морские.
— О, — оживилась я, — а как они там сейчас? Разобрались в своих внутренних дрязгах?
— Разобрались.
— Ну и?. — пришлось подтолкнуть излишне спокойного собеседника.
— После допроса Овестига им пришлось официально изгнать Канриля и Канасси. И объявить их поиск, чтобы мог состояться суд.
— А кто у них теперь скариэ?
— Игрелесси.
— Хм, странно, даже не слышала никогда этого имени, — удивилась я. — Что еще за темная лошадка?
— Да ничего странного, в общем, — не согласился стальной. — Они там так перегрызлись между собой за этот титул, что в итоге он достался тому, кому меньше всего был нужен. Просто как некий компромисс.
— Из серии «не нашим — не вашим»?
— Да, наверное, — кивнул он.
— А Ассиль? Для него новый расклад в плюс или наоборот?
— Наоборот. Официальным наследником он не стал.
— Он что, всерьез претендовал на титул «руки»? — удивилась я. И получив очередной кивок, продолжила: — Выходит, расстроился, да? Тогда нужно что-нибудь придумать для него в этом плане. Помочь, в смысле.
Стальной остро глянул на меня поверх кинжала, но промолчал. А я вдруг вспомнила, что давно не виделась с «братишкой» и уже страшно по нему соскучилась. Интересно, как он там сейчас? И остальные…
Тоска накатила с такой силой, что я не выдержала:
— Тавель, отпусти меня на Хрустальный, в отряды, а? Я уже справлюсь, ты знаешь. А то я тут от скуки такое учиню, что потом сама себе удивлюсь.
— Что, тошно? — с неожиданным пониманием поинтересовался он.
— Да, — пришлось признаваться честно. — Именно так. Слово ты подобрал очень точно.
— Хорошо, езжай уж. Я там предупрежу кого надо, пусть присмотрят. Хотя… — он с явным сомнением уставился на меня, — лучше сама пообещай никуда не ввязываться, а то за тобой уследишь, как же.