Играя на струнах души
Шрифт:
Я прислоняюсь плечом к дверной раме, чувствуя легкое головокружение. К сожалению, когда выплеснула весь тюбик зубной пасты из своего желудка, то также отказалась от всего, что съела за последние восемь часов.
— Да, и теперь чувствую себя намного лучше. — За исключением вкуса во рту. — Мне нужно немного воды.
— Я принесу. Садись.
Сажусь на диван в передней части автобуса.
Папа откручивает крышку от бутылки с водой и протягивает бутылку мне.
— Ты что-то съела?
— Да. — Я делаю
— Отдохни до утра. У нас…
— Я в порядке. Мне просто нужно было избавиться от этого, но я чувствую себя лучше.
Он одаривает меня не терпящим возражений взглядом.
— Отдыхай. Утром тебе предстоит ранняя смена.
— Нет, я могу работать…
— Я сказал отдыхать, значит, ты будешь отдыхать. Если не отдохнешь, я тебя оштрафую.
— Папа!
— Не папкай мне! Делай, что тебе говорят.
Я хочу закричать на него, чтобы он перестал со мной нянчиться. Что могу сама о себе позаботиться, сама забочусь о своём благополучии, и мне надоело, что со мной обращаются как с маленькой несмышленой девочкой.
— Не надо, — он указывает мне в лицо, — говорить то, что ты думаешь сказать.
— Ладно, — выплевываю я сквозь стиснутые зубы.
Я не могу работать, поэтому проведу эти часы, придумывая свою месть Итану. Не то чтобы я не отомстила ему за канноли с зубной пастой — отомстила, вроде как, но он бросил мяч в мою сторону. Каким бы я была человеком, если бы не отомстила в десятикратном размере?
Мой отец моргает, явно удивленный тем, что я не стала с ним спорить.
— Хорошо. А теперь поспи немного.
Никакого сна. Мне предстоит поджарить довольно крупную рыбу, и мой следующий шаг потребует стратегического планирования.
На следующее утро я просыпаюсь в Луисвилле и чувствую себя отдохнувшей. Вкус зубной пасты почти исчез, только в горле остался привкус. Разгрузив оборудование и сделав свою часть работы по установке сцены для сегодняшнего шоу, проверяю часы. Мне нужно как минимум тридцать минут, чтобы сбегать и захватить материалы для дьявольского плана, который придумала прошлой ночью. Вызываю такси и прошу, чтобы они забрали меня у входа в зал в час дня.
— Уверена, что чувствуешь себя лучше? — спрашивает мой отец, указывая на мою нетронутую фрикадельку.
— На сто процентов лучше. — Нервы и, возможно, немного злобное волнение лишили меня аппетита. — Я не очень голодна.
Почему розыгрыши с Итаном доставляют мне такое удовольствие? Я объясняю это тем, что мне нужно разбавить монотонность жизни на гастролях. Есть также здоровая часть меня, которая находит удовольствие в унижении мужчины, которого боготворят женщины повсюду. Он может быть великолепным, талантливым и знаменитым, но не неприкасаемым.
С недовольным ворчанием папа вытирает рот бумажной салфеткой.
—
— Мне нужно ненадолго отлучиться. — Я хватаю свою тарелку, чтобы выбросить ее в мусор.
— Куда? — грубый вопрос моего отца притягивает взгляды Пола и Коротышки.
— Личные дела.
Все трое мужчин опускают взгляд на свои тарелки, и я внутренне усмехаюсь. Преимущество того, что я одна из немногочисленных женщин в команде? Намек на что-то личное заставляет их всех думать, что это связано с месячными — что отвратительно для мужчин.
Я выбегаю из задней части арены и бегу к передней, где на холостом ходу стоит мое такси. Незамеченной, ныряю на заднее сиденье.
— Куда? — спрашивает водитель.
— «Мир ремесел» на 31-й улице. Это в десяти милях отсюда. — Я показываю ему карту на своем телефоне, и он едет.
Я добираюсь туда и возвращаюсь меньше чем через тридцать минут. Прошу водителя высадить меня на задней площадке, чтобы могла пронести контрабанду и спрятать ее на койке.
Мне понадобится помощь со следующей частью, поэтому я разыскиваю Пола и нахожу его в автобусе, разлегшегося на диване и играющего в видеоигру с Руни.
— Пол, можно тебя на секундочку?
Он отрывает взгляд от телевизора, и медленно на его губах появляется ухмылка.
— Конечно, в чем дело? — То, как его взгляд скользит по моему телу, заставляет меня почувствовать, что мне нужно принять душ.
— У меня есть особые инструкции от Джесси для сегодняшнего шоу, но это сюрприз, и я не могу сказать тебе, в чем именно он заключается. Но мне нужен доступ к стропилам.
— У тебя нет лицензии, чтобы быть там, наверху. — Парень прищуривается. — Почему Джесси обратился к тебе с этой особой просьбой? Почему не к одному из монтажников?
Я веду себя настолько непринужденно, насколько это возможно, и пожимаю плечами.
— Мне всегда поручают самую деликатную работу. Ты же знаешь.
В конце концов он откладывает свой контроллер и встает.
— Говори, что нужно сделать. Я сделаю.
— Спасибо…
— При одном условии. — Он хватает меня за бедро, и я изо всех сил стараюсь не отбить его руку. — Я скучаю по тебе.
Я наклоняюсь и вижу, что Руни увлечен игрой.
— Ты скучаешь по мне? Мы же видимся каждый день.
Не подумала бы, что это возможно, но Пол подходит ближе. Я немного сдвигаюсь, чтобы оставить между нами пространство, не делая это очевидным.
— Поцелуй меня.
Этот гребаный парень.
— Или что? Ты не поможешь мне?
— Поцелуй меня и узнаешь.
Моя мать ничему не учила меня намеренно, но я многому научилась, наблюдая за ней. В основном тому, чего никогда не буду делать. Первое: я никогда не буду использовать свое тело или свою сексуальность, чтобы получить что-то от мужчин.