Играя в любовь
Шрифт:
Вернее, на все десять тысяч фунтов стерлингов.
Джейн зажмурилась и прижала ладони к глазам.
– Ты устала? Тебе нездоровится? – всполошился Эдмунд.
Она не торопилась отвечать или убирать ладони. Зачем? И без того ясно, какое выражение сейчас на его лице: чуть темные брови слегка приподняты, уголки подвижного рта сочувственно опущены. Она столько раз видела его таким, когда он проявлял о ком-то заботу.
– Нет, я совершенно здорова и нисколько не устала.
Она опустила наконец руки, открыла глаза и уперлась взглядом в изящные носки белых
Чуть дрожащими пальцами она провела по рядам плотно прилегавшего к шее жемчужного ожерелья, нащупывая застежку.
– Ты позволишь помочь? – спросил Киркпатрик и сделал к ней шаг.
От его безукоризненной учтивости можно было просто сойти с ума.
– Нет, я сама. – Джейн расстегнула ожерелье и вынула из ушей жемчужные серьги. – Где же это хранить? Наверное, придется купить какую-нибудь шкатулку.
– Не какую-нибудь, а большую, – поправил Киркпатрик. – Жемчуг всего лишь начало. У тебя будет много драгоценностей. Ведь это одно из условий, на которых ты согласилась стать моей женой, верно?
– Совершенно верно, – подтвердила Джейн и положила украшения на туалетный столик. – Что теперь?
– Как насчет туфель?
– Легко.
Она наклонилась, сняла туфли и выпрямилась. Без каблуков и так весьма существенная разница в росте с Киркпатриком увеличилась еще на несколько дюймов.
– Что дальше? – неуверенно пролепетала Джейн, почувствовав, как отчего-то пересохло во рту.
– Хм… – Киркпатрик замялся и смущенный пару раз кашлянул. – Вряд ли так же легко ты справишься с платьем. Позволь все же помочь.
– По-моему, ты пропускаешь ходы. Сейчас твоя очередь самостоятельно расстаться с какой-нибудь деталью костюма.
– Например?
– Начни с шейного платка.
– Слушаю и повинуюсь! – ответил Эдмунд с легкой усмешкой.
Непроизвольно шагнув к нему и затаив дыхание, Джейн старалась не упустить ни одного движения: вот он поднял подбородок, ловко развязал замысловатый узел и неторопливо размотал платок.
Ворот рубашки распахнулся, открыв шею и верхнюю часть груди с ямкой между ключицами, и Джейн чуть не поддалась искушению коснуться этой ямки языком, но вовремя спохватилась. Уж коли Киркпатрика так развеселил эпизод с перчатками, что будет, если его лизнуть? Нет, хватит выставлять себя на посмешище.
Она прохладно улыбнулась:
– Очень хорошо, но мы еще не сравняли счет. Думаю, теперь ты можешь снять фрак.
– Боюсь, эта задача мне одному не по силам. Фрак ужасно узкий. Сегодня утром я втиснулся в него исключительно благодаря стараниям камердинера.
– Давай позовем камердинера.
Киркпатрик молча склонил голову набок, и Джейн наконец оторвалась от созерцания пресловутой ямки и медленно подняла глаза. Какое у него сейчас лицо? Хорошее, черт бы его побрал! Доброе. Спокойное.
Точно такое же, как всегда.
– Джейн,
Она пожала плечами:
– Можно попробовать, если хочешь.
– А чего хочешь ты?
«Чего угодно. Тебя, например. Чего угодно с тобой». Разумеется, вслух она чинно произнесла:
– Люди должны помогать друг другу. С чего начнем? Фрак или сапоги?
– Начнем с фрака, если ты не против, – ей в тон произнес Эдмунд, и его лицо озарилось мягкой теплой улыбкой.
Джейн кивнула и взобралась на кровать, чтобы стать повыше.
– Нужно сначала освободить плечи, а потом уже стягивать рукава. – Киркпатрик покачал головой. – Следовать моде порой сущее мучение, правда? Но мне хотелось выглядеть как можно лучше в день нашей свадьбы.
Их глаза встретились, и сердце Джейн забилось часто-часто.
– В этом фраке ты выглядишь великолепно! Думаю, совместными усилиями мы снимем его и постараемся не порвать.
Через несколько минут с фраком они справились. В результате совместных усилий он сохранил прежний вид, чего не скажешь о Джейн и Киркпатрике. После столь тесного контакта оба тяжело дышали, у нее горели щеки, даже его бледное лицо чуть порозовело.
Кроме того, окинув взглядом фигуру Эдмунда, Джейн заметила некоторые изменения. Нет, широкие плечи, узкие бедра и плоский живот, слава богу, какими были, такими и остались, однако в известном месте образовалась преизрядная выпуклость. Джейн не пришлось гадать, что бы это значило: в прошлом году в загородном доме Хавьера ей попалась на глаза приличная подборка неприличных книг, в которых подробно описывались некоторые особенности мужского организма, не говоря уже про иллюстрации…
Киркпатрик повесил фрак на спинку стула и вновь подошел к кровати.
– Теперь сапоги? – Голос Джейн предательски дрогнул.
Он отрицательно покачал головой:
– Твое платье, если позволишь.
– Платье? – Секунду помедлив, она повернулась к нему спиной и села на кровати.
Пока Киркпатрик расстегивал пуговицы на платье и расшнуровывал корсет, Джейн приподняла шелковые юбки, вытянула ноги и сняла чулки с подвязками.
– От тебя чудесно пахнет, – шепнул он ей на ухо.
– Это просто мыло, зола и животный жир. Не понимаю, что тут такого чудесного, – пожала Джейн плечами.
– Как поэтично! Теперь этот запах мне нравится еще больше, – улыбнулся Эдмунд и коснулся губами ее шеи всего лишь раз, словно ставил точку в конце предложения.
Затем его большие ладони проникли под платье и нижнее белье, мягко обхватили груди, поиграли с сосками, скользнули по животу, спустились на бедра и добрались до самых интимных складок.
Джейн изогнулась дугой, бесстыдно приветствуя его ласки, но вдруг все кончилось. Он убрал руки, буркнул: «Прости» – и быстро отошел в глубину комнаты. Почему он так с ней? Подтянув колени к груди, скрестив лодыжки, она попыталась обуздать свое мятежное тело, изнывавшее от вожделения.