Игрушка императора
Шрифт:
А Мейлина изменилась — глаза затопила тьма, волосы вздыбились и приобрели рубиновый оттенок, на руках когти, рот стал оскаленной пастью, а после я услышала:
— Ты не причинишь ему вреда!
— Вреда? — Портал открылся, но, прежде чем шагнуть в него, я задумчиво произнесла: — О вреде речи и не было, Мейлина.
А про себя я подумала, что одним только вредом от кесаря не избавиться… к сожалению. И потому я его просто убью, если вариант с возвращением в его собственный мир окажется нежизнеспособным!
Возвратившись в тот самый сад у ресторации «Крылья феникса», застала удивительную картину — бледные, дрожащие, перепуганные стражники едва не обгрызали кусты в нервном припадке.
— Что происходит? — вежливо интересуюсь у охраны.
Двадцать мужчин внушительной комплекции плавно поднялись и синхронно шагнули ко мне. Это было не особо приятно.
— Где… вы… были? — прошипел самый высокий из ныне присутствующих, и глаз у него нехорошо так дергался.
— Простите? — удивленно взираю на сего индивида.
В Оитлоне из всех стражников со мной имел право говорить только Хантр, и то если я первая обращусь. Поведение прайдовских телохранителей меня неприятно поразило.
— На будущее, — пристально глядя в глаз с дергающим веком, начала новоиспеченная повелительница Прайды, — менее всего я расположена отчитываться перед собственной стражей!
Из мужского горла вырвался хрип, потом нечто такое, от чего я даже покраснела, а после стражник прохрипел:
— Слушайте, вы… повелительница!..
Зря он так!
— Я вам сейчас дам один хороший совет, — ледяным тоном произнесла я, — увольтесь из дворцовой стражи до заката, в противном случае заход солнца встретите в чине рядового!
На этом конфликт был исчерпан. Стремительно развернувшись, я покинула оторопевших стражников и вернулась в ресторацию. Торопливо поднялась на третий этаж, прошла по подозрительно пустым коридорам и открыла дверь в кабинет лорда Аласта.
А там меня, как выяснилось, ждали. Собственно, мой законный и ждал, вальяжно устроившись на моем же прежнем месте.
— Забывчивая моя, пора осознать тот факт, что ты более не являешься наследной принцессой Оитлона. Отныне у тебя иной статус, следовательно, появились ограничения!
Как выяснилось опытным путем, мой ледяной тон был парным молоком в сравнении с ледяным тоном кесаря.
Стараясь не дрожать, сделала глубокий вдох, набираясь смелости, и шагнула в кабинет. Сверкающие кристаллы глаз супруга окинули меня изучающе настороженным взглядом, но не это было моей самой значительной проблемой, — лорд Аласт не догадался вернуть свитки туда, откуда они были столь виртуозно похищены. И теперь мой доверенный владелец ресторации находился у окна, стоя на коленях и покаянно опустив голову. Сам кесарь обретался на том самом стуле, на котором ранее сидела я, и просматривал те самые документы, которые вызвали и мой неподдельный интерес. Помимо нашего неубиваемого в кабинете находилось еще три человека, среди которых — бледный и дерганый магистр Эндеи, муж той самой любовницы Аласта.
Да, неприятная складывается ситуация, но не смертельная. Закрыв дверь, я подошла поближе к императору.
— Мой кесарь… — начинаю осторожно.
— Я твой супруг, забывчивая моя, — не скрывая насмешки, напомнили мне.
Вот как раз это я и не забыла, не забывается подобное… к сожалению.
— Даже так? — одна бровь медленно поднялась, в то время как глаза недобро прищурились.
— Мой супруг, — поспешила исправиться я, — не вижу причин для вашего недовольства. Ничего предосудительного или недопустимого мною совершено не было.
Серые глаза сверкнули ярче, затем кесарь улыбнулся… ласково. Указал на свитки и сборники и задал вопрос:
— А это мне как понимать?
Интересный вопрос, но у меня есть ответ:
— Супруг мой, — я позволила себе невинную улыбку, — что предосудительного в том, что я возжелала ознакомиться с указами начала вашего многолетнего правления?
Моя улыбка стала шире, потому как я сказала абсолютную правду. Кесарь усмехнулся, и редкие, насмешливые аплодисменты стали моей наградой. Впрочем, на этом разговор не закончился.
— Коварная моя, — Араэден поднялся, отчего его серебристо-белые волосы скользнули по плечам, отвлекая взгляд от льдисто-дымчатых глаз, — а как же ты объяснишь тот прелюбопытный факт, что сии законодательные акты и сборники законотворчества периода начала моего правления были украдены по твоему приказу?
Резонный вопрос. С тяжелым вздохом даю резонный ответ.
— Прошу простить мою… неразборчивость в средствах, — максимально честно смотрю на кесаря, — я использовала наиболее привычные для себя пути получения информации. — И, не сдержавшись, несколько язвительно добавила: — К сожалению, все никак не привыкну к статусу правительницы.
— Ах вот как! — кесарь сделал шаг, вплотную приблизившись ко мне. Стальные пальцы прикоснулись к подбородку, вынуждая запрокинуть голову. — И что же мешает моей юной супруге осознать факт своего замужества?
Стоило бы смолчать, особенно учитывая вчерашнюю демонстрацию силы, но я отчего-то сказала:
— Народонаселение вашей спальни!
Охнул кто-то из присутствующих, подтверждая и мое собственное осознание сказанной глупости. А я зажмурила глаза, не в силах после случившегося взирать в эти замороженные кристаллы, которые на таком близком расстоянии мало походили на органы зрения…
— Катриона, — неожиданно мягко произнес император.
Глаза я открыла и поразилась странному выражению на лице супруга — кесарь не улыбался, напротив, был крайне задумчив и даже несколько озадачен.
— Кари Онеиро… ты ревнуешь… — меня внезапно отпустили.
Кто? Я? Мне что, больше заняться нечем?!
Кесарь махнул рукой — и присутствующие поторопились нас покинуть. Взглянул на лорда Аласта и бросил ледяное:
— Вы прощены.
Лорд также нас покинул, с трудом поднявшись с колен.