Игры богов
Шрифт:
— Так, кажись, знатная, — растерянно отозвался солдат. — Может, украл кто для денег, а она сбегла.
— Заверни в плащ, — мужчина твердо повернул ментала. — Возвращаемся.
Девушка оказалась очень милой, но очень изможденной. За сутки, что она спала, ее одежду выстирали и привели в порядок. Дорогое, но странное, почти мужское, платье. Тонкое белье. Когда беспамятную находку отмыли, в ее ушах заблестели золотые сережки, а каштановые волнистые волосы рассыпались густой гривой. Тонкие нежные пальчики, маленькие узкие ступни, нежный овал лица. Сразу видно — аристократка, но как
Элерин очнулась в маленькой комнате с низким деревянным потолком на узкой мягкой кровати. Солнце ярко светило в небольшое оконце, через закрытую тканью дверь слышались негромкие голоса и чьи-то осторожные шаги, и одуряющее пахло едой, напомнив, как она хочет есть. Ее не удивила ни простая деревенская обстановка, ни вычищенная собственная одежда, ни новые сапоги из грубоватой кожи, ни то, что язык оказался незнаком, как и люди, подобравшие ее, а потом взявшие с собой.
Болото осталось позади, и это было главное. Где-то там ее ждали. Она смутно помнила, что к кому-то упорно шла. Для чего? Да, она тряхнула головой, вспоминая, да, чтобы быть вместе. Это важно — чтобы быть вместе.
Странная молчаливая девушка начала оживать на третий день пути. Она, смущаясь, что-то спрашивала на странном гортанном языке, но через неделю уже знала достаточно слов, чтобы объясниться, забавно коверкая их и путая ударения. Она ничего не помнила, даже своего имени и откуда она, и воины сделали предположение, что у нее очень сильное потрясение. Такое бывает с женщинами из высшего общества — слишком нежные и ранимые — чуть что и сразу падают в обморок.
Ешан очень удивился ее просьбе, научить сражаться на мечах, но гостья настаивала и он согласился. Девушка оказалась не новичком: она была знакома с оружием, умела держать его в руках и достаточно ловко отбивала атаки, а вот с нападением у нее было туго.
Она жадно интересовалась всем, что видела, буквально засыпая Ешана вопросами, но замолкала, когда он начинал выспрашивать о ней, жалобно и растерянно глядя на него огромными зелеными глазами.
— Мы приедем в Гесберг, и я отведу тебя к магу, — утешал ее человек. — У Его Великолепия прекрасный маг. Он поможет.
Ешан дал ей временное имя Зарин — Звезда, очень уж она казалось ему яркой, сияющей и недостижимой.
Кожа горела, а он тонул и тонул в этой лаве и никак не мог выбраться. Хорошо, что не пожалел защиты на камни. Смешно было бы захлебнуться в них. А так верхний слой оплавился и все. Но ему уже до чертиков надоело брести по колено в огненном тягучем месиве в полной темноте. Надо придумать, чтобы броня закрывала и глаза. Что-нибудь прозрачное. Хотя, она все равно бы не спасла. Но перепонки-то живы, возражал он сам себе и гортань почти не обожгло. И потом, не каждый же день ему по звездам лазить. А было бы здорово посмотреть, что там внутри.
Кретин, он мысленно хлопнул себя по лбу. Ну почему бы не пройти между слоями самому, а клетку протащить в обычном пространстве? В худшем случае остался бы без руки. На некоторое время. Если боги хотят наказать — они лишают разума. Спасибо вам, дорогие!
Сколько можно ходить в темноте? Где Сах? Затолкали в кипящее болото и ушли.
— Лежи, да лежи же спокойно. Аника, дай успокоительное, видишь, у него кожа зудится.
«Это не кожа, — хотел возразить ашурт. — Это камни горят».
На глаза что-то давило, руки и ноги не поднимались. Сантилли завертел головой, и вокруг противно заплескалась маслянистая жидкость.
— Боги, я с ума с тобой сойду, — вздохнул кто-то рядом. — Ты будешь спокойно лежать или нет?
— Нет, — прокаркал герцог и сам испугался своего голоса.
— А вот говорить тебе нельзя, — усмехнулся невидимка и Сантилли, наконец, узнал его.
— Маярт.
— Усыплю. Как ты мне надоел за эти два дня….
— Лас….
— Спит, — маг оглянулся на лежащего в кресле принца и перешел на шепот. — Если очухаешься быстро, успеешь еще раз удрать, потому что он пообещал тебе оторвать все, что торчит.
Буду кататься по лесным дорожкам. Сказочный колобок. Ха, нет, разговаривающая сарделька-колбаска. Будет забавно. А как будет рада лиса, когда он до нее доберется! И проблемы с женщинами отпадут, потому что его слопают. Демон любит колбасу. Точно, его съест Демон, он прогонит лису, потому что умнее ее. А Ласти колбасу терпеть не может. Значит, отрывание отменяется. Бедный, Демон, быть ему голодным.
Герцогу стало смешно, и он решил поделиться мыслями с магом.
— Маярт….
— Спи, чертов ашурт, пока я тебя сам не придушил.
«У меня новое прозвище?», — успел подумать Сантилли, прежде чем в нос ударил незнакомый терпкий аромат, и все рухнуло в темноту.
Как она надоела! В этом доме есть свет или нет? И что это все время давит на глаза?
Герцог поднял неожиданно тяжелую руку, но ее сразу перехватили.
— Маярт, — позвал невидимка.
Боги, какой знакомый голос!
— Лас, ты как? Нормально? — осторожно спросил Сантилли.
— Нормально, нормально, — вместо друга проворчал маг. — Не трогай повязку. Глаза еще не восстановились.
— У меня спина затекла, — недовольно пожаловался герцог.
— Так перевернись, — немного желчно посоветовал ийет, но Санти почувствовал, как тот улыбается.
— Ты что такой злой? — поинтересовался он, начиная ворочаться в постели.
— Спать хочу, — огрызнулся тот, помогая ему.
Демон с наслаждением потянулся:
— И кто не дает? А ходить можно? — и спохватился. — А рисунки? Сгорели?
— Восстановишь, — проворчал Маярт, поправляя подушку и присаживаясь рядом на кровать. — Ходить можно, но не нужно.
— Ласти, — позвал герцог, но тот не отозвался.
— Он ушел, — тихо произнес ийет, толкая обратно на постель приподнявшегося на локте ашурта.
За несколько дней слепоты Сантилли выучил весь дом и окрестности наизусть. Йёвалли упорно молчал, но герцог чувствовал, когда он находился рядом. Подстраховывал. Хотя какая с него помощь? Самого ветром качает. Сах сказал, что восстанавливаться принц будет не меньше полугода — все связи нарушены, организм изношен. Но проклятия больше нет! У них получилось! Сантилли никогда так долго и искренне не благодарил богов и магов. Магов в первую очередь.